Они одним своим присутствием поднимали уровень Общей Атмосферы Доброжелательности. Из-за этой атмосферы злые духи не могли творить зло и прятались в своих грязных норах. Чем больше был уровень, тем сложнее было злу быть активным, и тем приятнее себя чувствовали духи добрые.

Кроме того, на происки господина Тьмище нужно было отвечать быстрой атакой, и взрослые волшебники справлялись очень хорошо, сильно поднимая своими цепочками добра уровень Общей Атмосферы Доброжелательности. До тех пор, пока не случилось кое-что ужасное.

Глава 1

Кое-что ужасное

Господин Тьмище сидел в своей подземной норе за столом собраний и пучил желтые и круглые глаза. Он был похож на толстую черную сову. Дух Обмана кружил рядом, подлизывался, постоянно болтал и лгал каждым словом. Он был юркий, худой, с кривым узким лицом и косыми глазами. Глаза у него были косые от постоянного вранья, в котором он вечно путался. За столом переговоров в подземной норе собрались самые злые и противные духи. Тут были духи Скарлатины и Ангины, вечно кашляющие и сморкающиеся. Духи помоек, воняющие на все жилище господина Тьмище селедочными головами. Старые духи Глупости и Невежества, которые, несмотря на свои преклонные годы, все еще были довольно бодры. Они умно пучили глаза и говорили такую несусветную чушь, что все старались их не слушать. Например, Дух Глупости утверждал, что земле всего триста лет, а дух Невежества ему поддакивал. И не смущало же их, что сами они живут на земле не первое тысячелетие и даже не второе.

Духи Непослушания, Капризов и Вредности терли покрасневшие глаза: они только что закончили ныть. Ныли они много и часто – такова уж была их природа. Много, очень много было духов зла в этой подземной норе. Все плохое, что только есть на свете, было сосредоточено в одном месте. Для чего? Это знал только господин Тьмище, который, противно хихикая и потирая маленькие потные ручки, готовился выступить перед своими подчиненными. Да-да, все эти зловредные духи подчинялись ему одному.

Что же задумал господин Тьмище? Ведь такие собрания не проводились уже несколько веков. На последнем таком собрании господин Тьмище задумал лишить волшебников особого зрения, когда они становятся старше, и ему это удалось. Значит, сейчас он придумал что-то столь же ужасное.

Злые духи замерли в ожидании.

– У меня есть идея, – прокашлявшись, гулко и значительно заговорил господин Тьмище.

Тишина в его норе после этих слов стала такая, что было слышно, как жужжит случайно залетевшая муха. Она кружила рядом с духом Помоек, привлеченная стойким запахом пропавшей селедки. Тьмище недовольно заворочался. Его желтый круглый глаз злобно прищурился, и муха тут же упала на пол, беспомощно шевеля лапками. У нее, если говорить по-научному, случился от страха инфаркт.

– Так вот, – продолжал господин Тьмище, довольно глядя на несчастную муху, – у меня есть идея. Если все получится, то добра на свете станет намного меньше.

При слове «добро» господина Тьмище скрючило, как будто он целиком съел килограмм лимонов. Так же скрючило и остальных духов зла.

– Я предлагаю вам испортить всех волшебников! Этих пройдох с разными глазами! Они начнут врать, делать гадости и обижать других так же, как и все остальные.

Что за гул тут поднялся! Все духи возбужденно повскакивали со своих мест, закричали, замахали руками. Неслыханно! Невозможно!

– Нам не подобраться! Общая Атмосфера Доброжелательности рядом с волшебником всегда огромная! Мы не сможем! Нас распылит на кусочки! – закричала Паника, хватаясь на голову.

– Распылит! Не сможем! – визгливо вторила ей ее сестричка Истерика. Эти дамочки свои дело знали – в логове Тьмища началось невесть что. Все кричали, галдели, злились и ругались.

– Общая Атмосфера Доброжелательности будет понижена, даю вам слово! – сказал Тьмище, стараясь перекричать Панику и Истерику.

– Как же это у нас получится? – проскрипела старая Зловредность. – Ведь вокруг волшебников всегда много этих добрых духов, они нас не подпустят! Они будут охранять маленького волшебника днем и ночью, пока он не станет взрослым! И тогда он точно не сможет стать злым!

– Добрые духи будут охранять маленького волшебника днем и ночью? – обманчиво невинным голоском переспросил господин Тьмище.

В норе повисло озадаченное молчание.

– Дух Зловредного Любопытства, прошу вас, ваш выход!

Дух Зловредного Любопытства был стариком с таким длинным носом, что его постоянно прищемляли дверьми. На кончике нос был сплюснутый. Глазки у этого духа были быстрые, черные, как изюм. Он постоянно смотрел туда, куда смотреть не полагалось – в незапертые двери, в открытые окна, в чужие огороды. Он подначивал хозяюшек залезть за забор к соседке и посмотреть, как у той удалась в этом году редиска. Особо сильно он не вредил, но всегда ходил парой с госпожой Завистью – худой вредной теткой в заштопанной косынке. А вот Зависть как раз постоянно ныла и заставляла людей делать друг другу гадости.

Правда, сейчас Дух Зловредного Любопытства был без своей верной подруги.

– Расскажите нам о ваших наблюдениях, – подмигнул желтым глазом господин Тьмище, и старикашка, бегая глазами по гостям, откашлялся и принялся отчитываться.

– Ну, я это… Кхе… Смотрел в окошко и видел немножко, – хихикнул Дух Зловредного Любопытства и потер сухонькие маленькие ручки, – а уж я смотрел, смотрел… И в окно смотрел, и в двери, а у меня глаз меткий… Вокруг этого вашего волшебника постоянно эти светлые. Только вот…да… Ночью есть час, когда никого возле волшебника никого и нет…

– Как так!

– Не может быть! – выкрикнул кто-то из злых духов, скорее всего, дух Недоверия. Тьмище поторопился пояснить.

– Ночью не все эти противные добрые создания, да спустится на них мрак, спят. Но все они засыпают в самый темный час. Не спят только духи Пасхи и Нового года, но до этих, тьма их побери, праздников еще далеко. В полночь приходит Дух Нового дня, бродит, бедолага, по улице, пятнадцать минут, а потом спит, как подкошенный. И после того, как он уснет, есть целый час до прихода Духа Первой Ночной Росы. Целый час ночью, когда мы все в силе. Ночью люди расслабляются, видят сны… Да, сны.

На этих словах Тьмище загадочно примолк. Все жадно ловили каждое его слово, и сейчас в нетерпении замерли, пытаясь догадаться, к чему идет дело.

Тьмище хмыкнул и коварным голоском продолжил:

– Сны – это слабое место. И там-то мы и вступим в свои права. Для этого я пробудил ото сна самых жутких и древних духов, которые любезно согласились нам помочь. Мистер Кошмар, сэр Ужас, прошу вас.

Мистер Кошмар, высокий дух в черном капюшоне и в черном плаще, словно бы соткался из воздуха. Он был похож на темный дым, который в ясный день стоит столбом над горящим зданием. В широком черном рукаве его плаща мелькнула когтистая худая рука с длинными жуткими пальцами.

Рядом с ним появился сэр Ужас. Все духи, и даже сам господин Тьмище, опустили глаза. Даже им было жутко смотреть на его фигуру, которая принимала самые разные очертания. Он то становился ужасной птицей со сломанными крыльями и человеческим лицом, то превращался в покачивающийся скелет, то вытягивался в огромную черную сороконожку. Эти превращения были по-настоящему ужасными. Если бы духи зла были бы людьми, они бы давным-давно уже плакали от страха, забившись в самый надежный уголок.

Злые духи притихли. Они, откровенно говоря, нечасто встречались с Ужасом и Кошмаром, потому что эти духи были самыми древними. Еще когда люди жили в пещерах, дух Ужаса селил в их сердцах страх. А дух Кошмаров насылал жуткие сны, от которых взрослые просыпались с криком, а дети плакали. Они родились самыми первыми и набирались сил с каждым днем, с каждым годом, пока из обычных духов не превратились во всесильных злых существ. Ни один человек не мог с ними справится, ни один добрый дух не мог с ними совладать. Да и как совладать с ночным кошмаром?

– Мистер Кошмар и сэр Ужас согласились. С их помощью дело останется за малым. И начнем мы вот с этого мальчишки. Чтобы маленького волшебника испортить, нужно что?