Дочь подошла к нему так близко, что их разговор нельзя было подслушать.

Она думала убедить отца, что некоторые дела требуют его срочного присутствия, ведь нужный ей генерал возвращался на пост уже завтра.

— Они давят на меня, — пророкотал король, — главы пяти южных уездов.

Лиен поднялась на тёмно-нефритовую ступень подножья.

— Дай угадаю: их подначивает Мин-рён?

Ответом ей был дёрнувшийся подбородок.

— Он наверно думает, что богатство уезда — его заслуга, а не крестьян.

— Или притоков Суи, — отцовы брови подпрыгнули и снова нахмурились.

— Или лосося, нерестящегося в её водах, — Лиен шагнула вбок, и юбка закружилась.

— Или вересковых лугов, что я завоевал, — отец откинулся на спинку трона.

— Будь я королём, — Лиен старательно прятала смешинки в глазах, — я бы перетасовала южные уезды между ними и перехватывала письма — пока будут осваиваться на новом месте, им будет не до заговоров. Мину выдала бы самый скверный, чтобы перестал слишком много о себе думать. Если не увеличит урожай (а он этого не сделает) — понизила бы в ранге или вообще казнила.

Отец приглаживал усы, пряча за ними края улыбки, и его грудь еле заметно потряхивало от смеха. Лиен перешагнула ещё две ступени и положила руку на спинку трона.

— Эх… — Отец накрыл её правую ладонь своей, растрескавшейся от холода. — Всё при тебе, А-Лиен.

Ей подумалось в тот момент, что отец сам не в восторге от необходимости выдавать дочь замуж. Что он не хотел бы оставить государство на попечение какого-нибудь Мин-рёна. Что он видит правление рода Кан более важным, чем соблюдение традиций.

— Папа, может, я могу унаследовать престол?

Отец схватил Лиен за запястье. Той рукой, что мгновение назад так тепло накрывала её кисть.

— Что, уже хоронишь меня?!

Он рванул её к себе. Лицо отца было так близко, что Лиен могла ощутить его дыхание.

— Отец, я желаю только продолжения нашей династии.

Собственный голос слышался ей жалким. Она пыталась отстраниться от него, но скорее бы треснули её кости. Не было в эту секунду ничего страшнее, чем лицо напротив, так похожее на её собственное.

Рюдзин выпустил руку и встал. Лиен отшатнулась, спустилась на ступень ниже, и ниже… Не нащупав опоры, она упала перед троном.

— Все только спят и видят, как занять моё место: генералы, чиновники…

Король подбирался к ней, волоча за собой расшитые полы халата. Подвески на золотом поясе раскачивались, как маятники. Лиен пятилась назад, протирая собой плитку. Её подбородок сморщился и дрожал, как у плаксивого ребёнка.

— Даже такое недоразумение, как дочь, пытается отобрать мою власть, — он положил руку на изголовье меча.

Лиен упёрлась спиной в колонну. Отступать было некуда.

— Ты должна была умереть зародышем, как и другие до тебя, но твоя мать просила хоть одну дочку. Кто же знал, что она больше не сможет зачать.

Лиен чувствовала, как распаляется от пренебрежительного тона, каким он говорил о королеве. Принцесса всё ещё поглядывала на меч, но поставила ступни на пол, ощущая твердь камня под собой.

— Я винил её в том, что она не может подарить мне сына. Наследника. Единственное, о чём я жалею — что не понял ничего до того, как она ушла. Всё дело в твоём проклятье.

Лиен захотелось вдруг рассмеяться ему в лицо. Потому что не было никакого проклятья. Отец готов был поверить в древнее суеверие, лишь бы не признавать свою немощность. И не готов был тряхнуть стариной, заткнув всех за пояс и признав дочь наследницей. Дрожь в теле Лиен унялась, лицо выражало королевскую холодность. Она была готова защищаться любой ценой. Даже ценой своей тайны.

— Отец, ты не пробовал винить себя?

Лезвие меча обнажилось на палец.

Входная дверь распахнулась. Воин с обветренным лицом шагал, звеня бронёй и пачкая плитку дорожной грязью. Он остановился на середине зала. Видимо, не принёс большого секрета. Но лучше бы это было что-то важное, оправдывающее столь неопрятный вид.

— Ваше Высочество, — он припал на колено, — Королевство Золотой Жилы собирает войска у наших границ.

Меч скользнул в ножны. Отец развернулся к воину, черный с проседью хвост хлестнул воздух.

— Выезжаем сегодня же.

Он зашагал навстречу гонцу так быстро, что полы одежд не успевали касаться земли. Мужчины поравнялись. Эхом раздавались вопросы «Сколько у них воинов? За кем ещё послал Генерал Джин?» — пока две фигуры мельчали между строями колонн.

Когда шаги стихли, Лиен растянулась на полу во весь свой немаленький рост. Она смотрела на высоту множества столпов, и они казались ей стволами вековых сосен. На мгновение ей даже почудилось, что сердце горы пахнет чем-то кроме затхлости. Может быть, хвоей и дурманом розового багульника.

***

Лиен вышла за городские ворота. Генерал в последний раз оглядывал воинов перед отбытием в пограничную крепость. Его было видно издалека: золотой «хвост касатки», навершающий причёску, блестел на почти летнем солнце. Принцесса дожидалась, пока военный чиновник подойдёт к своей повозке, и в предвкушении постукивала по ладони свитком.

— Генерал Пэй, — она сложила руки и кивнула.

Мужчина отпустил деревянную боковину и развернулся к ней.

— Кан Лиен, — он поклонился.

«Недостаточно низко» — Лиен улыбнулась как могла очаровательнее. Никто не знал принцессу настоящей, и она выставляла себя такой, какой её ожидали видеть.

— Всё ли Вас устраивает в бастионе, Генерал?

— Да, Ваше Высочество. Это лучшая крепость, на которой я могу нести свою службу. Я считаю за честь приносить пользу королевству там, где угодно Его Королевскому Высочеству Рюдзину, — он поклонился, и взгляд его обласкал свиток.

«Неужто он решил, что его призовут на настоящую войну?» — подумала Лиен и раскрыла веер, продляя Генералу минуту сладкого заблуждения.

— Но как можно быть довольным обрушившейся крышей кузни, что унесла жизнь воинов седьмого ранга? Или сгоревшим складом, в котором скончался от удушья заведующий запасами? А также пропали казённые ручные арбалеты и болты к ним, — тон был ласковый, но также слащаво и наигранно Лиен дерзила отцовой любовнице. — Разбойники предпочитают Ваш удел не потому ли, что он слабо защищен? Или из-за того, что на этих землях у них открывается дар провидения: они так точно подкарауливают и грабят, — Лиен смотрела, как едва заметно у генерала подрагивают пальцы и дёргается глаз. — И ведь там умер Ваш второй помощник… Вы помните, как это было?

— Нет, Лиен-эри, — золотые крылышки на его хвосте затрепетали.

— Его сердце не выдержало жары в парилке, — принцесса подняла глаза на плешивое небо. — Странно, насколько мне известно — Вы там присутствовали.

Если не присматриваться — Пэй выглядел невозмутимым, но его выдавали взгляды в сторону шиши[3]: успеет ли он вскочить на животного до того, как его схватят? Лиен ясно дала понять: она знает о его делах. Но ей не нужно было, чтобы он посыпал голову пеплом, а только понял ненадёжность своего положения. Возмездие придёт, но не сейчас.

— Я понимаю Вашу скромность, Генерал Пэй — Вы не хотели обременять корону новыми заботами. Но нет ничего постыдного в том, чтобы просить помощи, — генерал открыл рот, чтобы возразить, и Лиен назло продолжила, — не стоит благодарностей. В моих руках — радостная весть для Вас.

Она развернула королевский указ с подписью и печатью.

Если Лиен писала левой рукой — её почерк и почерк Рюдзина могли отличить разве что мастера каллиграфии. И то — сравнив с экземпляром руки короля. А такого рядом не было. Отцовскую подпись Лиен подделывала уже года два: ему недосуг было рассматривать такие дела, как план ожидаемого урожая. Ну а печати, которые он забывал в каждом уголке кабинета и каждом кармане, Лиен давно… позаимствовала.

— По воле короля Рюдзина вверенную Вам крепость проверят, чтобы убедиться в её неприступности и безопасности и укрепить, если потребуется. Каждую лестницу, каждый простенок, каждую бойницу — всё, лишь бы Ваша служба была нам ещё полезнее.