– Добро пожаловать, господин Ян. Рада вновь видеть вас и вашу спутницу в «Элегантных платьях Шарлотты».

– Мадам Тейлор, моя дорогая Лотти! – Ян раскинул руки и крепко обнял хозяйку. Та продолжала улыбаться, хотя в глазах женщины можно было прочитать некий суеверный страх. Закончив с любезностями, он отошел обратно к Эмили и указал на неё обеими руками: – Я пришел к вам, потому что если в Лондоне вообще найдётся платье столь же прекрасное, как эта девушка, то только в вашей лавке! Пожалуйста, помогите ей выбрать самое лучшее, сегодня мы идём на народные гуляния в честь королевского дня дара жизни!

Шарлотта смерила Эмили оценивающим взглядом, что-то прикинула в уме.

– Что ж, господин Ян, вы пришли по адресу. Какие цвета предпочитает столь прекрасная дева? Ах, нет, не говорите! Я знаю, что подчеркнёт вашу красоту! Присаживайтесь пока.

Хозяйка ушла в другую комнату, а Ян со всей обходительностью усадил девушку на роскошный диван, обтянутый бежевым шёлком, – именно сейчас ему доставляло немалое удовольствие изображать джентльмена. Вот если бы ещё забыть, как эти самые руки, которые касаются её деликатно и даже нежно, способны без малейших сомнений прижимать к горлу до остроты наточенный кинжал…

Тем временем в зал вошла девочка лет пятнадцати в чёрном платье горничной с белым передником. В её руках был поднос с двумя бокалами шампанского. Подойдя к дивану, девочка аккуратно переставила бокалы на небольшой столик. На гостей, а в особенности на Яна, она старалась не смотреть.

– Прошу вас, угощайтесь.

Что-то в очередной раз щёлкнуло у Яна в голове, и он схватил за руку собравшуюся улизнуть девочку.

– Почему ты не смотришь мне в глаза, милая? – с нотками искренней горечи вопросил он, улыбаясь своей неотразимой обаятельной улыбкой. – Неужели я такой урод, что на меня неприятно смотреть?

Служанка вздрогнула.

– Нет… Вы-вы-вы прекрасны, – немея от страха, прошептала она.

Эмили стало жаль девочку – те несколько часов, что она провела рядом с этим мужчиной, уже дали ей понять: его есть за что бояться. Что и говорить о людях, проживших в одном с ним городе много лет?

Девушка мягко оторвала руку Яна от служанки и сжала в своих ладонях.

– Иди, милая, – ободряюще улыбнулась она, и девчонка со всей поспешностью, какую позволял этикет, покинула зал. – И не стыдно тебе? – риторически вопросила Роуз, и сама же ответила: – Хотя, кого я спрашиваю.

– То есть, я опять делаю что-то не так? – с шутливой интонацией произнёс Ян, хотя, если прислушаться, можно было заметить нотки скрытой угрозы.

Он взял свободной рукой бокал и от души отхлебнул сразу половину.

Внезапно его осенило:

– Дорогая моя Эми, я должен был сразу догадаться! Тебе, наверное, неприятно, что я в твоём присутствии прикасаюсь к другим девушкам! Прости, любовь моя, я больше не буду! Прости, прости, прости!

Ян поднес к губам руку Эмили и демонстративно поцеловал.

И тут в зал вошла мадам Тейлор, неся в руках какой-то наряд.

– Хватит паясничать, – чуть слышно прошипела девушка. – Мы уже не одни!

Ян усмехнулся и поднял руки в знак капитуляции. Эмили безнадёжно вздохнула и чуть пригубила шампанское.

Шарлотта принесла пышное зелёное платье с глубоким декольте, едва обозначенными рукавами и золотой вышивкой на груди и, конечно, безукоризненно подходящий к нему корсет.

– Пойдёмте, милая госпожа. Я помогу вам надеть платье. – Хозяйка умело сделала вид, что не застала неловкой сцены. Эмили с тоской посмотрела на корсет, но пошла вслед за Шарлоттой в примерочную. Через десять минут она вернулась обратно в зал под восхищённые вздохи хозяйки магазина.

– Вам нравится, господин Ян? – c заискивающей улыбкой спросила мадам Тейлор.

– Божественно, просто божественно! – Ян аж в ладоши захлопал, как маленький мальчик, которому только что вручили большой мешок со сладостями. Потом он скосил глаза на нет-нет, да выглядывающий из-под юбки сапог, и заявил: – Мне кажется, здесь не хватает достойных туфель.

– Мне и так нормально, – поспешила отказаться Эмили, в красках представляя, какие такие туфли могут быть в этом мире неудобной женской одежды, но если хозяйка кого-то и слушала, то явно не её.

Поэтому через несколько минут девушка с подозрением переступала с ноги на ногу, проверяя надёжность колодки. Туфли, на удивление, оказались куда удобнее сапог, к тому же – куда красивее: отлично выделанная кожа с узорами из зелёного шёлка.

Шарлотта протянула Яну лёгкую сумку со старой одеждой. Ян порылся в карманах и вытащил оттуда браслет с тем, что здесь называли эссенцией, и собирался расплатиться с хозяйкой…

Как вдруг раздался капризный женский голос:

– Генри, я хочу это платье!

В дверях магазина стояла блондинка, в которой без труда можно было узнать ту самую «высокородную». Высокая прическа с обилием украшений, кукольные черты лица, надменно вздёрнутый носик. За руку она держала крупного и представительного мужчину лет сорока в дорогом костюме. Из кармана жилета ненавязчиво выглядывала платиновая цепочка от часов.

– Матильда, ты хочешь его надеть после простолюдинки? – её спутник был более рассудителен и явно не хотел скандала в общественном месте.

– Вот именно! – только распалялась девушка. – Почему простолюдинка заваливается в магазин для высокородных и меряет тут всё, что ей заблагорассудится!

Ян медленно обернулся, смерил скандалистку презрительным взглядом, потом обернулся к её спутнику:

– Лорд Генри, какой приятный сюрприз!

Мужчина сглотнул, думая, что никто не заметит. Потянул за руку свою спутницу.

– Идём отсюда.

– Лорд Генри, вы удостоите меня чести лицезреть вас завтра вечером? – Ян с нечеловеческой ловкостью перескочил через диван и оказался рядом с парочкой.

– Не думаю, – буркнул лорд, продолжая тянуть Матильду прочь. Но та упёрлась, аки легендарный осёл.

– Я хочу надеть это платье на сегодняшний бал! А ну снимай, девка!

Вырвавшись из рук спутника, она решительно зашагала к Эмили, очевидно, собираясь стаскивать с неё понравившийся наряд лично.

Такого обращения к себе девушка никогда не терпела и не собиралась терпеть впредь, особенно – от расфуфыренных дур, мнящих о себе невесть что. Аристократка, не аристократка – какая разница! Сейчас она выглядела просто смешно и глупо.

– А теперь слушай сюда, милочка, – дерзко бросила Эмили, не ожидавшая отпора Матильда так и замерла с открытым ртом. – С чего ты решила, что перед тобой простолюдинка? Глаза умой от тонны косметики, может быть, лучше видеть станешь. С платьем ты пролетаешь, так как это моё платье. Так что лучше исчезни отсюда подобру-поздорову. Раздражают такие, что смотрят на всех свысока, хотя чего ещё ожидать от пустоголовой курицы.

«Курица» поразила блондинку настолько, что она, невзирая на свой благородный вид, вцепилась Эмили в волосы.

Та, конечно же, не собиралась сдаваться без боя. Краем глаза она увидела, с каким умилением Ян взирает на женскую драку, как шепчет что-то на ухо лорду, а лорд с каждым словом всё больше меняется в лице. А потом азарт завладел всем её существом.

Матильда вырвала ей клок волос? Пустяк!

Отцепить изнеженные лапки от корсета вместе с куском вышивки? Ерунда!

Отклонить корпус, уйти с линии неумелого, но яростного удара и тут же залепить кулаком в высокородный нос…

В какой-то момент Генри ценой огромных усилий оттащил свою спутницу, да вот только обе девушки уже были в крайне неподобающем виде. От шикарного платья Эмили осталось лишь одно название. Корсет был наполовину содран, и девушке приходилось поддерживать его на своей груди, на подоле отпечатался след туфли, кое-где торчали разошедшиеся нитки. Вот только Матильде повезло куда меньше – ей явно не приходилось обучаться рукопашному бою, а вот Роуз дралась с детских лет, сначала – со школьными хулиганами, потом – с навязчивыми ухажёрами, искренне недоумевающими, почему такая красивая девушка путешествует одна. Из разбитого носа аристократки ручьём лилась кровь, а губы посинели и распухли.