В Хогвартсе ее как только не называли. От «Умнейшей ведьмы столетия» до «поганая грязнокровка».

Пусть первым она в тайне гордилась, но отдавала себе отчет насколько это... неправда. Хотя бы потому, что есть Дамблдор, Крауч и прочие крайне умные личности. Правда они не «ведьмы», а «колдуны», но сути это не меняет. По крайней мере лично для Гермионы.

Но даже среди ведьм, не так давно тут училась Лили, тогда еще, Эванс и не то, чтобы хуже самой Гермионы. По некоторым ее прикидкам даже лучше, учитывая все отзывы профессора Флитвика и то, что сама Грейнджер пока не заслужила и половины таких же описаний. Это одновременно и расстраивало и заставляло действовать дальше и стараться учиться лучше.

Параллельно с этим в компании Джона Поттера (самого Мальчика-который-выжил) и Рона Уизли, который пусть и имеет много минусов, но за своих встает горой, каждый год на нее сыпались все новые приключения. И приключениями она называет все то, что они пережили, исключительно потому, что заканчивались они хорошо.

И каждый год как будто кто-то ставил планку все выше и выше. И Гермионе это категорически не нравилось. Пусть решающую роль всегда играл Джон, но вот как-то они с Роном, всегда тоже получали большинство шишек. И если на третьем курсе они встретились с огромной кодлой дементоров и оборотнем, который гнался за ними в его родной стихии и каким-то чудом не поймал, то что их ожидает на четвертом?

Турнир Трех Волшебников.

Гермиона не была дурой и сразу поняла, что собственно вот это и приготовлено. Единственное что, она малодушно надеялась, что в этот раз все пройдет менее... опасно. В конце концов это школьный турнир, за которым будут следить куча иностранных представителей...

Ну, книги показали, что всем как всегда насрать и зрелища на этом турнире устраивают похлеще гладиаторских боев. Хотя, Гермиона, признавала, что оценивала все с маггловской точки зрения, где сломанная спина – это чаще всего инвалидность, а отрубленная рука это отрубленная рука, а в магическом мире все прозаичнее... пусть и с некоторыми ограничениями, но человека, точнее мага, можно спасти до тех пор, пока жив мозг.

Но как-то выяснять это на практике ей вот как-то совершенно не хочется.

И Гермиона действительно думала, что предстоящий Турнир действительно самое важное и серьезное событие в этом году.

До того момента, как прилетела французская делегация.

Что ж, Гермиона никогда не сомневалась в силе директора Дамблдора. Он Великий Светлый Волшебник, Победитель Темного Лорда Грин-де-Вальда, Лидер Ордена Феникса и Единственный кого боится Волан-де-Морт. Именно так, все с большой буквы даже в уме, против этих истин Гермиона и не думала как-то идти. Это как постулаты, которые всегда стоят рядом с именем директора Дамблдора.

Правда все они были закреплены за ним чисто теоретически, по крайней мере в умах учеников. Как-то на практике директора почти никому не доводилось видеть.

И слава богу.

Потому что, когда почти все вышли из кареты, директора, видимо, что-то не устроило, или Мерлин его знает, что, но давящее ощущение присутствия старого сильного мага почувствовали на своих плечах все.

Разговоров о «полоумности» Дамблдора как-то резко поубавилось, причем почти до нуля.

А, вообще Гермиона девочка внимательная. По крайней мере она надеялась, что это действительно так, потому что всегда именно она замечает детали до которых другим нету дела. Люки там под ногами разных псин, обортней там разных и прочего.

И таких деталей в четвертом участнике Турнира было слишком много.

Брат-близнец Джона Поттера – Гарри Поттер. Или Роуг, как он сам часто себя называет.

Честно говоря, Гермиона много слышала о мире магии за пределами Хогвартса. Как ни крути, но всем оговоркам, она поняла, что Хогвартс и Косая Алея лишь своеобразные порог для таких как она. Выбивание из привычного образа жизни. Оттуда и некоторая аляповатость, которую старательно поддерживают, в конце концов это как туристическая улочка.

А после Хогвартса их ждет совершенно другой мир. Это пока не осознали остальные непосвященные (читай маглорожденые и полукровки), но Гермиона уже поняла.

Даже на британских островах есть огромное количество магических мест: магические поселки или даже города, места развлечения и скопления магов и так далее и тому подобное.

А так же организации, гильдии, аристократы, места куда никому не следует соваться, руины древних городов, отдельные складки в пространстве и очень много такого.

В общем просто другой мир. Магический, таинственный и в чем-то даже средневековый, а то и древний. В котором аристократия вполне себе уживается с министерствами и гильдиями, а иногда даже с исследовательскими институтами. Голый шаман в шкурках животных, может уважаться так же как и статный английский лорд, а иногда даже и выше. И второму будет не зазорно и поклониться первому и никто в этом не увидит ничего странного.

Конечно, никто не заставляет всех с головой нырять в весь этот фентезийный мир и с палочкой наперевес идти исследовать, колдовать и превозмогать, встречая на своем пути таких тварей как химеры и таких сопутчиков как Дамблдор. Но само осознание того, что помимо Волан-де-Морта и Дамблдора есть очень много других людей для которых гору проще снести, чем обойти, пугает.

Единственное, что успокаивало девочку, что всегда есть исследовательская деятельность или политическая или любая другая, где цена ошибки не ее жизнь или здоровье, ведь действительно вовсе необязательно рисковать головой круглосуточно.

Но до Роуга, все это были лишь слова. Гермиона понимала все эти истории, слухи и рассказы, но не принимала. Не осознавала.

Все изменилось, когда она увидела парня, постоянно читающего какую-то книгу и торчащего рядом с вейлой из Шармбатона.

На него особо не обращали внимание поначалу, несмотря на то, что он часто курил в помещении, но черт возьми, а Гермиона обратила к ее сожалению. Лично у нее от этого телохранителя или кто он там, мурашки идут по всей спине, а на теле волосинки дыбом становятся. То как он ходит, общается, колдует, все это вызывает какой-то слегка животный страх внутри нее.

Она видела черт возьми, как его глаза большую часть времени скользящие по страницам книги иногда, буквально, на секунду, а то и на доли секунду зыркали в сторону каждого, кто шел в сторону вейлы. Он не следит глазами за окружением, он действительно читает, переворачивает страницы и иногда меняет даже сами книги, но стоит кому-то сделать что-то гипотетически опасное для вейлы, как он оценивает это действие уже взглядом, а не тем, чем обычно.

Интересно, чем кстати?

А когда он отрывает глаза от книги? Он окидывал место пребывания взглядом, таким вроде бы флегматичным, но лично Гермионе казалось, что таким же взглядом рассматривают муравьев в муравейнике, думая о том, что можно побыть злым и раздавить, а можно и оставить.

Ощущение, что, буквально, рядом с ними сидит хищник, который просто в данный момент наелся, не покидало Гермиону почти регулярно, пока она находилась в одном помещении с Роугом.

И почему-то только ее. Она не могла объяснить почему, но Роуг ни у кого вокруг не вызывал таких вопросов или страхов, для всех он был слегка чудаковатым учеником Шармбатона, несмотря на то, что он даже не носит их форму.

И он стал четвертым чемпионом. И оказался Гарри Поттером. Мальчиком-который-выжил. Близнецом Джона Поттера.

Она не до конца поняла, как взрослый, почти мужчина, может быть близнецом четырнадцатилетнего подростка, но... уточнять у кого-то она не собиралась вот уж точно.

С каждым новым событием происходящим вокруг Роуга, Гермиона начала теряться. В голове она составила образ сильного мага, которого наняли за огромные деньги Делакуры. А сильный маг в голове всегда ассоциируется с чем-то серьезным, взрослым, ответственным, дисциплинированным и серьезным. Она два раза подумала про серьезность? Да, вот настолько Гермиона думала, что сильные маги серьезные.