Да и хватит уже ломать голову. Вот уже и дом, и его подъезд. Повинуясь внезапному импульсу, прежде чем войти в подъезд, Игорь заглянул в пекарню и купил им на утро свежих сочней с творогом.

А, может быть, они их съедят вечером. После секса всегда так хочется сладкого. И, что-то себе под нос мурлыкая и размахивая пакетом с выпечкой, Игорь двинулся к подъезду.

— Какая же ты красотка, Марго! — девушка повернулась боком. — Ну просто глаза не отвести! — и снова повернулась лицом.

Ее отражение ответило Рите воздушным поцелуем, и девушка счастливо рассмеялась. Да, она разговаривала сама с собой. Точнее, со своим отражением. Ну потому что надо было с кем-то поделиться своими переживаниями.

Рита смотрела на себя в зеркале — и не узнавала. Она всегда раньше в зеркало смотрела, чтобы проверить: все ли в порядке — с волосами, макияжем, одеждой. В зеркало она смотрела примерно так же, как на весы — с контрольной функцией. А сейчас — налюбоваться не могла на незнакомку, что глядела на нее из зеркала. Глаза яркие, как прожекторы, кожа светился ровным медовым светом, волосы лежат идеально, хотя вымыты только час назад и высохли своим ходом. Рита снова повернулась в одну сторону, в другую. И движения какие-то другие, новые — плавные и… Господи, она такая секси!

Это все Игорь. Как это получилось и почему — Рита предпочитала не копаться. Но это он ее такой сделал. Его появление в ее жизни, он сам, его голос, взгляд, прикосновения… Игорь Золотов изменил ее неузнаваемо! Только за это ему стоило бы быть благодарной, ведь новая «я» Рите очень нравилась. Но и сам Игорь Золотов Маргарите нравился. Даже не «очень». А, наверное, слишком. Если в этом деле бывает слишком.

Ей нравилась его внешность. Лицо с прямыми линиями бровей, носа, рта, не слишком большими и яркими глазами — все это в совокупности всего было очень гармоничным. И подходило его спокойному характеру, негромкому голосу, незлому, но иногда язвительному чувству юмора. Ей нравился человек с этим лицом — уравновешенный, умный, сильный. Вот кстати, о силе, да.

Она буквально покрывалась мурашками вся, когда он брал ее на руки. Когда целовал сзади в шею. Когда ей приходилось поднимать лицо и закидывать вверх руки, чтобы обнять его за шею. Словом, Риту завораживало то, что он такой большой. Такой большой, что далеко не крошечная со своими сто семьдесят пять с половиной Рита рядом с ним казалась если не крохой, то вполне миниатюрной. Это было новое чувство, которое Рите ужасно нравилось. Благодаря Игорю в жизни Риты появилось вообще довольно много новых чувств.

Секс.

Да. Секс.

Рита понимала, что она в этой сфере жизни — нуб. В игру вступила несколько месяцев назад. Партнеров — два, опыта — никакого. У Игоря опыта гораздо больше. Но не в опыте было дело. Ну, может и в нем тоже, но…

Он был чуткий. Умелый. С очень сильным желанием доставить ей удовольствие. Поначалу Риту это удивляло. Отношения с Романом приучили ее к другому. Не то, чтобы все было так печально, но… Целоваться было с Ромой приятно — если не стоя. Потому что ни о каком «поднять голову, закинуть руки на шею» речи не было. В лучшем случае, если Рита была в кроссовках — их рост был одинаковый. Но не это же влияло на ощущения. Или это? Словом, целоваться было приятно, не более. Но чем ниже и откровеннее были ласки, тем меньше комфорта испытывала Рита. Да, именно, речь шла уже не об удовольствии, а о комфорте. Поэтому отсутствие у Ромы интереса к оральным ласкам Риту не расстраивало, скорее, наоборот. И поэтому она обтекаемо отвечала на его нечастые вопросы об ее ощущениях: «Мне было хорошо». Ну ведь плохо же не было?

Игорь ей очень наглядно и доходчиво показал разницу между «Мне было хорошо, потому что не было плохо» и «Мне было так охуенно, что я не помню, что говорила и делала». И это было правдой.

Как-то сразу, с первого раза — про который сама Рита тогда была уверена, что он же единственный и последний — так вот, с него же и началось. Игорь взял дело в свои руки и подарил ей наслаждение. И дальше — только лучше и слаще. Ни разу, ни одного раза Рита не осталась без оргазма. Это… это было так… удивительно? Рита не знала. Но глаза блестели необыкновенно и кожа светилась именно от этого, Рита была уверена. И кошачья пластика в движеньях, ранее ей не свойственная, тоже появилась благодаря Игорю. Да как не появиться-то, если она столько раз выгибала по-кошачьи спину под его сильными руками. Да и как только не прогибалась, закрыв глаза, слыша только свое частое шумное дыхание. Но иногда вдруг, внезапно открыв глаза, видела его лицо, напряженный взгляд, влажную кожу приоткрытых губ, виднеющийся край ровных белых зубов. И все снова затмевали и уносили движения его пальцев, и Рита снова прикрывала глаза и шире разводила ноги. Ладонь у него не маленькая.

Иногда ей хотелось подарить Игорю такое же наслаждение, что дарил он ей. Но ничего у Риты не получилось. Оказывается, сам Игорь не очень был расположен к таким ласкам. Рите потребовалось несколько попыток, чтобы понять это. Касания рукой были краткими, а потом Игорь мягко убирал ее руки и переключал ее внимание совсем в другом направлении. О минете речи даже не заходило, так что в этом вопросе Рита так и осталась невинной. С Ромой они это не практиковали, хотя он намекал. А Рите не очень хотелось. Честно говоря, она и отговаривалась тем, что ей надо к не6му привыкнуть.

В Игоре же такая сдержанность казалась Рите немного странной. Но с другой стороны — ей-то было хорошо. Так необыкновенно хорошо с ним, что на эти небольшие странности она просто решила не обращать внимания. Мало ли. Может, ему тоже надо привыкнуть к ней.

Над этой мыслью Ритка прыснула и наконец волевым усилием прекратила внезапный приступ нарциссизма. Надо на работу собираться!

— Нет, я совсем не понимаю женщин! — демонстративно сокрушался Мамаев. — Три раза женат был, а понимать так и не научился! Вот скажи мне, Марго, как так?! — Леша нацелил свой огромный палец на Ритку. — У тебя свадьба псу под хвост полетела, а ты ходишь довольная, будто в лотерею выиграла! Ты же должна как минимум в депрессию впасть!

— Депрессия вредна для организма, Лешенька свет Владимирович, — пропела Рита, не отрывая взгляда от монитора.

— Ну хотя бы о судьбе проигранного мной коньяка поскорбела, жестокая ты женщина!

Рядом довольно хохотнул Миха. Он не чаял, не ждал, не гадал — и вдруг стал обладателем бутылки элитного французского коньяка. Мишка, похоже, еще не до конца переварил этот факт. Но в женские гордость и чувство собственного достоинства уверовал крепко и навсегда.

— Коньяк — это бренно, — парировала Ритка, встала и потянулась за папкой с документами. Две пары мужских глаз завороженно проследили за изгибом женской поясницы, на которой мелькнула полоска обнажившейся от движений кожи. — А вот отчет для бухгалтера — это серьезно! Алексей Владимирович, где счета-фактуры, которые вы мне здоровьем Доминика обещали привезти?

— В машине оставил, — буркнул шеф. — Сейчас принесу. Не могу же я рисковать здоровьем любимого пса.

— Ой, сходите, подышите свежим воздухом! — пропела Ритка, возвращаясь к компьютеру. — Погода стоит чудесная!

Михаил и Алексей Владимирович дружно посмотрела в окно. Там с утра ничего не поменялась — хмарь и мелкий снег.

Игорь вышел из машины и замер. Красной «мазды» Риты нигде не было видно. Он уже даже не осознавал, как привычно проверял, где припаркована ее машина. А сейчас ее нигде нет. Но почему? Ведь у Риты сегодня выходной, и в свои выходные она обычно приезжала к нему. А если не могла приехать, то всегда предупреждала. Настроение ухнуло вниз резко, и Игорь хмуро пошел к подъезду. Придет домой, примет душ и позвонит. Вдруг что-то случилось. Нет, сразу позвонит. Как только домой зайдет.

Дома его встретила Рита. И, забыв все свои принципы, он сгреб и прижал ее прямо к холодному пуховику. А потом, словно устыдившись своего порыва, отступил.