— Логично, — Ястреб последовал примеру девушки и тоже посмотрел на небо, жалея, что из-за огней города звезд было совсем не видно. – И с мачехой у вас отношения тоже не сложились, как я понимаю.

— Для нее существовала только ее родная дочь, а я была чужим ребенком, в котором не было ни капли ее крови. Джулию, мою младшую сестру, она держала в ежовых рукавицах с самого детства, стараясь контролировать каждый аспект ее жизни. Так что ничего удивительного, что вместо пай-девочки выросла неуправляемая бунтарка. А во мне мачеха видела помеху и вечно искала причины нажаловаться отцу.

Робин закрыла глаза. Ей вспомнился один момент из детства, который очень хорошо отпечатался в памяти.

Тренировочный зал залит светом солнца, проникающего внутрь через узкие вертикальные окна под потолком.

Робин стоит посередине зала, не шевелится. Ей уже десять. Совсем взрослая. Тренировки с каждым годом все сложнее, но она только рада принимать все новые испытания. На глазах девочки повязка, руки выставлены вперед. Из почерневшей кожи ниже локтя торчат короткие темные перья. Топорщатся, готовые сорваться с места.

— Мишень прямо перед тобой. Сконцентрируйся и атакуй, - голос отца, стоящего у стены ровный, негромкий. Звучит холодно, но Робин знает, что он переживает за нее. Старается научить всему, что знает сам.

Сердечко Робин бьется чаще, она верит в то, что у нее все получится. Миг — и перья срываются с ее рук. Но тут откуда-то сбоку звучит посторонний шум, и девочка теряет контроль над причудой. Слышится сдавленный вскрик, и Робин сдергивает повязку с глаз. На выходе из зала на полу сидит Джулия и трясется как осиновый лист. На ее глазах слезы. В наличниках и стене за спиной сестры торчат перья. Робин с ужасом переводит взгляд на отца, но видит, что тот спокоен.

Мужчина несколько секунд сверлит сидящую на полу дочь, которая уже начала рыдать, и наконец подходит к ней.

— Мишель! — от непривычно громкого голоса Робин ежится и смотрит на то, как отец успокаивает сестру. Через минуту в коридоре появляется миниатюрная блондинка и тут же бросается к своему чаду. — Кажется, я просил следить за тем, чтобы Джулии здесь не было во время наших тренировок. Я не хочу, чтобы нам мешали и не хочу, чтобы кто-то пострадал. Ты понимаешь?

Мачеха молча кивает и, прежде чем забрать сестру, бросает на Робин испепеляющий взгляд. Отец провожает женщину взглядом и тяжело вздыхает, потирая переносицу.

— Прости, я не хотела.

— Не извиняйся. Джулия сама виновата в том, что показалась здесь, пока мы тренируемся. Я ведь не раз предупреждал ее. Но ничего, так даже лучше. Это будет уроком для вас обеих.

— Но ведь я могла ее поранить, — Робин трясется от страха, представляя, что могло произойти.

— Не могла, — отец подходит к девочке и встает перед ней, опуская руки на плечи. — И ты снова неправильно мыслишь. Ты должна думать не о том, что могло произойти, а о том, как не повторить подобной ошибки в будущем. Поняла?

Девочка кивает, успокаиваясь.

— И запомни, я здесь для того, чтобы помогать тебе стать лучше. Поэтому тебе не нужно бояться ошибаться. Любая ошибка — это часть твоего опыта, — продолжил мужчина и взъерошил своей дочери волосы, подбадривая. — А теперь возвращай повязку на место и продолжим.

Девочка натягивает повязку на глаза и снова выставляет руки перед собой. Она готова пытаться снова и снова.

Робин большую часть своего детства думала, что отец любит ее меньше младшей сестры. Джулии всегда доставались самые лучшие наряды и игрушки, а отец, обычно холодный и безучастный, только сестру называл ласковыми словами и проявлял нежность и ласку. Тогда, в далеком детстве, Робин не понимала, что ее отец вел себя подобным образом не потому, что любил Джулию больше, он лишь хотел показать своей супруге, что и младшая дочь не обделена вниманием. Сейчас девушка понимала, что почти все свободное время отец проводил именно с ней, а не с младшей. И ценила такое проявление любви гораздо больше подарков и ласковых слов.

— После того случая в тренировочном зале Мишель, конечно же, наорала на меня, — Робин повернулась к Ястребу, заканчивая свой небольшой рассказ. — На следующий день дождалась, пока отец уйдет на работу и специально довела меня до слез перед тем, как я отправилась в школу.

— И ты ничего не рассказала отцу? — Ястреб внимательно слушал Робин, изредка задавая вопросы.

- Если честно, мне это даже в голову не пришло. Тем более что я чувствовала себя виноватой. А теперь, когда они разошлись окончательно, это не имеет никакого значения, — девушка облокотилась о столик и подперла голову рукой, затем потянувшись за остатками вина и разлив его по бокалам. Хватило как раз на последнюю порцию. — Ну что, теперь твоя очередь изливать душу.

Ястреб напрягся. Он успел расслабиться от количества выпитого и от душевного разговора с Робин, но теперь чувствовал настороженность. Робин, увидев, как дернулись миниатюрные крылья за спиной ее собеседника, хохотнула.

— Надеюсь, ты не боишься, что я, вызнав секреты твоего прошлого, сразу же пойду в какую-нибудь газетенку, чтобы продать великую тайну?

— Нет, — мужчина грустно улыбнулся. — Просто не знаю даже, с чего начать.

— С самого простого. Кто твои родители?

Ястреб помолчал еще около минуты. Все это время Робин внимательно следила за его выражением лица.

— Отец был преступником, мать с помощью своей причуды помогала ему заметать следы.

От услышанного Робин зависла, не зная, что ответить.

— Пожалуй, теперь моя очередь говорить, что мы можем сменить тему.

— Наверно, тебя шокирует, что у номера два оба родителя — отбросы общества?

— Нет, скорее меня удивляет, что ты стал героем, в таких-то условиях.

— Мне просто повезло, — Ястреб сделал паузу, подбирая слова. — Отца поймали, когда я еще совсем мелким был. Старатель постарался. Мать после этого десятки и сотни раз повторяла о том, какой я бесполезный. Для меня самого загадка, как я смог стать тем, кем стал.

Робин прикусила язык, жалея, что вообще затронула эту тему. Улыбка стерлась с лица героя, плечи опустились.

— Несколько лет назад она пропала, оставив для меня напоследок очень неприятный подарок. С тех пор я ее не видел.

Ястреб снова замолчал, уйдя в свои мысли. Он сгорбился, и Робин нервно сжала пальцами край стола. Она очень хотела найти правильные слова, чтобы вернуть веселую атмосферу, что царила между ними совсем недавно.

— Тогда у меня тост, — девушка откашлялась, взяла свой бокал и поднялась на ноги. — Давай выпьем за наших никчемных матерей, которые все-таки сделали кое-что хорошее — дали нам жизнь. И теперь у нас есть возможность сидеть тут, вместе.

Робин широко улыбнулась Ястребу, и тот поднялся на ноги вслед за девушкой. Взяв свой бокал, он легонько стукнулся о бокал Робин и слабо улыбнулся. Может, девушка и не смогла вернуть былой настрой, но мужчина хотя бы не выглядел таким угрюмым, как минутой ранее.

— И тогда за нас.

Выпив свое вино до дна, Робин поставила бокал на стол и, немного пошатываясь, подошла к краю крыши. Затем девушка села, свесив ноги. Внизу виднелся выступающий балкон апартаментов Ястреба, так что сидеть на краю было совсем не страшно. Мужчина тоже сел рядом, почти вплотную к девушке.

— Красиво все-таки здесь, — Робин обвела рукой окружавший их город.

— У тебя на родине не так же?

— У нас тоже красиво, но эта красота совсем иная, — девушка беззаботно улыбнулась, болтая ногами. Все-таки ей было очень хорошо. — Леса, горы, озера. Особенно озера. Хотя города тоже впечатляют.

— Ты скучаешь по дому?

— Конечно, — Робин повернулась к Ястребу, все еще улыбаясь. — Ты ведь тоже наверняка скучаешь по дому, когда долго находишься вдали от него?

— Да, скучаю, — Ястреб смотрел на девушку так пристально, что ей на мгновение стало не по себе.

От порыва ветра, из хвоста девушки выпала крупная прядь и легла на лицо, загораживая обзор. Ястреб протянул руку и убрал прядку за ухо, проведя костяшками пальцев по щеке девушки.