Блондин заглянул в пакетик и ахнул, когда увидел, что внутри. В маленьком горшочке прикрытый стеклянной баночкой стоял росток. Это был один из ростков цикламена. Бутон немного сник, но это нормально при пересадке, в целом растение было полностью здорово. Хантер вытащил его так аккуратно, будто оно было сделано из хрусталя.

«Сумасшедший. Эдрик, ты просто сумасшедший!»

Голдман поставил цикламен на стол. Почему-то вид этого росточка вызывал у него восторг. Парень посмотрел на коробку и закусил нижнюю губу. Он обещал Блайту не открывать её, но ему казалось, что он просто должен посмотреть, что внутри.

«Эдрик же не узнает когда я её открывал. Я всё равно уеду» – блондин огляделся, будто Блайт может материализоваться прямо у него за спиной и сел на кровать.

«Тряпка ты, Хантер. Но об этом никто не узнает.»

Голман сделал глубокий вдох, после чего поднял крышку коробки и отложил её в сторону. Первое, что ему бросилось в глаза – игрушечный лягушонок. Хантер улыбнулся и посадил его к себе на колени, продолжая изучать содержимое коробки. Любимая пастила с яблоком, которой он частенько угощал Блайта, его карндашный портрет, книга с очень красивой обложкой: всё это заставляло Хантера улыбаться так, что начинало сводить скулы. Но вот на дне осталось ещё кое-что – фиолетовый конвертик, запечатанный бумажным скотчем.

«Открытка?»

Голдман достал его и развернул, внутри был листок бумаги, на котором что-то написано. Хантер развернул его и принялся читать, даже не заня, сколько раз их перечитал Блайт перед тем как,скрепя сердцем, всё таки положить на дно коробки.

“Дорогой Хани. Я пишу, зная, что ты прочтёшь это тогда, когда слова,написанные здесь, наверняка не будут иметь никакого веса для тебя, если они, конечно, имели его вообще когда-либо. Я просто хочу быть максимально честен с тобой, как ты со мной, поэтому знай – всё написанное ниже: чистая правда.”

Голдман удивлённо вскинул брови и немного напрягся. Что ещё за «правду» ему хотел рассказать сожитель?

“До встречи с тобой всё было по другому. Жить было проще, так как с твоим появлением мне пришлось очень много обдумывать и решать, всё пошло наперекосяк. Всё пошло на перекосяк, и мне это нравится! Сначала ты был единственным человеком, который мог вывести меня из себя одним лишь молчанием, потом единственным кто заставлял меня метаться от одного мнения о тебе к другому,а затем ты стал тем, ради кого я был готов смотреть документалки, хотя терпеть их не могу. В какие-то моменты мне казалось, что ты идеален, в какие-то что неисправим. И только сейчас я понимаю, что и то и то правда, дополняющая друг друга.

Ты говорил, что тебя, наверное, здесь никто не любит и не заметит твоей пропажи. Просто знай – я замечу. Я замечу и буду рад, но не тому, что ты исчез, а тому, что ты наконец будешь счастлив, пускай и очень далеко отсюда.

Я… ”

Два слова после зачёркнуты, и как бы Хантер не пытался, разглядеть их не представлялось возможным, настолько жирно они были заштрихованы ручкой, поэтому парень бросил эту затею и стал читать дальше то, что было написано вместо тех загадочных слов.

“… надеюсь что у тебя всё будет хорошо. С новым годом.

– Лягушка Эдрик.”

Хантер понятия не имел, насколько сильно он покраснел, но ощущения были такие, будто если прислонить к нему кусок сырого мяса, то тот поджарится. В груди что-то не просто трепетало, а билось в конвульсиях в попытке выломать рёбра.

– Господи. Господи, что же ты со мной делаешь! – шептал юноша, тяжело дыша и пряча лицо в ладони, будто бы кто-то мог его сейчас видеть. Теперь Голдман понял, почему Эд просил его открыть коробку только после отъезда. Потому что рука блондина уже сама тянулась к телефону.

Парень замер, держа в одной руке мобильник, а в другой плюшевого лягушонка. Он не знал, что собирается сделать, точнее знал, но не понимал.

Гудки при вызове казались ему вечными, и вот наконец на другом конце провода послышались сонные ругательства.

– Боже, Хантер, ты время видел?! – Дариус был явно не в восторге от звонка в час ночи.

– Дариус!

– Тише ты, не кричи.

– Дариус, я..!

–Что случилось, ты чего такой взволнованный?

И правда, Хантер не заметил как перешёл на крик. Парень набрал в грудь побольше воздуха и продолжил настолько спокойно, насколько мог сейчас.

– Дариус, мне нужно кое-что тебе сказать…

Комментарий к Подарок от чистого сердца

Текст в начале – это текст песни под которую я писала почти всю эту главу, она у меня теперь ассоциируется только с моим фф))

Привет, мои солнышки! Итак, я знаю, что вам пришлось долго ждать проду, но прошу не кидать в меня тапками! Думаю вы заметили, что глава больше предыдущих почти в два раза, и она должна была быть ещё больше (!), но так как я понимаю, что просто не вывезу за столь короткий срок написать такой объём,да и вы изголодались по проде, то разделила финальную главу на две части. Да-да финальную! Вы уже совсем скоро узнаете, чем же закончится эта история, но думаю недельки через две, так как я правда сильно устаю из-за подготовки к зачётам( ཀ ʖ̯ ཀ)

Пишите понравилась ли вам глава, а я пока с вами не прощаюсь! Всем чмок в пупок и хорошего настроения! 💜💜💜

========== Ты здесь ==========

Комментарий к Ты здесь

Вы дождались))

– Новый год будем встречать с такой же кислой миной?

Эдрик ещё сильнее нахмурился и раздражённо зыркнул на мать.

Он находился в этом доме всего шесть дней, а ему уже хотелось кого-нибудь придушить. Парень просто не представлял как после окончания учебного года проведёт тут все летние каникулы.

«На себя лучше погляди, грозовая туча на ножках.»

– А что?

– Да ничего, смотреть противно просто, – небрежно фыркнула Одалия.

– Так не смотри.

Женщина оскорблённо ахнула, но промолчала и вышла из кухни, напоследок одарив сына самым свирепым взглядом. Эдрику было как-то плевать и на то что сегодня уже тридцать первое декабря, и на обиды матери. Та будто с цепи сорвалась, после того, как родители Джербо расторгли договор с ней, она и слушать не хотела объяснений сына поэтому парень просто забил на это. Не хочет слушать – пусть обижается дальше, ему извиняться не за что. Больше всего Блайта расстраивало то, что младшая сестра и отец тоже стояли на стороне Одалии. К сожалению, те смогли услышать только её версию произошедшего, а по её мнению Эдрик без зазрений совести специально промолчал, чтобы Джербо угодил под машину, устроил скандал в больнице, а теперь ещё и хамит собственной матери! Каков подлец, не правда ли?

– Опять поссорились? – Эмира, мимо которой только что в коридоре пронеслась разъярённая мать, сочувственно положила ладонь на плечо брату.

– А мы мирились? – Блайт раздражённо усмехнулся, – Я что-то не заметил.

Девушка тяжело вздохнула и обняла брата, у которого в руках была наполовину пустая кружка с кофе. Эдрик положил голову ей на макушку, и они простояли так порядка нескольких минут в тишине.

– Почему вы не можете просто помириться?

У парня защемило сердце, настолько печальным был голос его сестры. Но он не собирался больше идти на поводу у матери и извиняться за то, чего не делал.

– Я… Я не знаю, Эми. Полагаю, у взрослых это не так работает, и мы не можем просто взять и–

– Почему?

– Потому что мы с ней уже слишком взрослые для «мирись, мирись и больше не дерись».

– Почему? – с бо́льшим нажимом и возмущением пробормотала девушка.

Эдрик вздохнул. Он не любил эту её игру в почемучку.

– Потому что.

Девушка нахмурилась ещё сильнее и, отойдя от брата на шаг, скрестила руки на груди.

– Это не ответ.

– Это ответ, но очень плохой.

– Если знаешь, что плохой, то почему так отвечаешь?

И снова это «почему». Блайт задумался и не нашёл ответа на вопрос сестры.

– Потому что.

Эмира фыркнула и вышла из кухни.

«Ну вот, расстроилась» – вздыхая подумал Эдрик. Он понимал, что сестре уже надоело метаться между двух огней, но пока ничего поделать не мог, из-за чего чувствовал себя тряпкой, которой отец моет полы в мастерской.