========== Часть 1. Пистолет. ==========
Отредактировано 16.04.2022.
С началом работы меня!
Человек бывает мертв задолго до своей смерти.
Джек Лондон
- Привет неизвестный человек, зачем ты пришел ко мне?- говоривший был спокоен и явно не знал, что его пришли убить - именно так показалось молодой девушке, уже не веселой какими несомненно бывают девушки её возраста, с яркими белыми глазами.
Человек на прицеле её глаз, отошел от рабочего стола, направившись в сторону мини бара.
- Виски? кола? лимонад? - он скрылся за барной стойкой и видно было только его короткий хвост и часть простой серой футболки. Вот он, только пистолет протяни. Прицелься. Положи палец на курок. И стреляй.
Нет. Это будет концом всего. Девушка знала - стоит лишь раз поддастся голосу, очередная стена между ними разрушится, и он станет явной тенью на стене, не призраком вещи в руках, ох нет, всё не просто.
Она - Вика, просто сядет на диван. Просто сядет и пистолет уберет. Отличный план.
- Ты не против, если будет просто лимонад? Виски и кола закончились уже оказывается давно, -
тут он поворнётся и все увидит. Пистолет-то ты не убрала.
Цель неожиданно для нее улыбается, переводит взгляд на выданный ей, теми черными людьми, и изгибает вопросительно бровь. В глазах, неожиданно холодных как сталь, промелькнула острая мысль. Выдает тягуче и как-бы, скучающе:
- Ясно. Ты уже расположилась, - он указывает бутылкой “Буратино” на диван, в подтверждении своих слов, потом на пистолет, сам садится на такой же диван, чуть продавленный и заваленный пледами и покрывалами, звонко щелкая открывашкой. Панорамное окно заливает недобрый и яркий оранжевый свет. Его диван был поставлен против окна. И этот свет, достигая слепил, и сам он, словно ослеплял её глаза, буквально жёг стыдливым огнём.
На столе, темном, в цвет диванов и штор, играл свет. Искрились неведомые плавные линии, переходя в круги, сливаясь в хитрые узоры, оканчиваясь созвездием Скорпиона.
Словив блик, ей подумалось, что если бы столик был зеркальный, как у одного мажористого тусовщика, она бы увидела свою неприглядную внешность.
А что тут смотреть? Краше в гроб кладут и так ясно.
- Думаю есть повод выпить. И тебе и мне.
Первое печенье чуть не застряло в горле, но какая уж разница?
- Почему ты так спокоен? Я… Я ведь пришла убить тебя.
Голос в конце дрогнул от смеха.
- Знаешь, мне уже плевать, - он отвечал безразлично и размеренно. - Ты конечно же знаешь, что мечта многих - моя смерть. Теперь мой вопрос.
- Твой ли это выбор?
Если сказать, что неважно, то и твоя жизнь неважна, неважна ты сама, неважно твое существование по принципу Бланка.
- …. мой. И мне придется за это отвечать.
Да а. Я помню этот холод у затылка, знаешь, чувство незабываемое.
- Вот как.
Цель встряхнула рукой, на левое запястье выползли наручные часы.
- Уже восемнадцать тридцать два. Времени не так уж и много.
Он внимательно всматривается в её лицо холодным серым взглядом, он добавляет после, допивая рубиновую жидкость одним глотком:
- Однако. В всем этом плохом кроется личное, что это?
его голос был безразличным, но чувствовалось в нем что-то ей неизвестное.
- Моя сестра, ты убил мою сестру, вот это личное, плохое! - она сорвалась, столько представляла себе это, утопая в бессильной злобе, сгорала от невозможности сказать в лицо этому ублюдку.
- Не только твою сестру, - он даже это не отрицал, лишь устало потер переносицу, задевая тяжелые очки в тонкой синей оправе. - Чьих-то матерей, отцов, сыновей, дочерей, сестёр и братьев, посторонних людей и прочих. Но скажи, почему сюда пришла именно ты, говоришь мне в лицо то, что я и так знаю, скажи!- он поднялся с кресла, оказалось он выше её на голову, угрожающе навис над ней, да так, что она забыла про пистолет.
- Совсем недавно, вам, слабым людям, было безразлично, кто умирает сейчас на ваших улицах, в других странах, вам было плевать и вы это знали, черт возьми, знали. И ничего с этим не делали, - почти прошептал он, но ей было все слышно. И страшно. Про него говорили, что он дружелюбен и эксцетричен, что он свят и чист. От этого образа ничего она не видела: был страшный гнев.
Он продолжил уже рыча:
- Я создал новый мир, мир для вас людей, для счастья, чтобы мать вас все знали, что это такое быть счастливым на своей родине. Он был доступен для всех и каждого в стране. Для вас! Всё для вас! Существам с многочисленными психическими проблемами, проёбанной с детства жизнью и самоопределением! Когда вы счастливы - я счастлив.
- Вышло так, что вышло всё хорошо. Вы поверили в него, вы жили в нем, вы впитывали в себя его соки, но не поняли его сути, смысла с которым он создавался, - рассмеялся.
- Вы, начали кончать с собой по совету из интернета, мол, чтобы остаться там навсегда. Это же насколько ужасно надо жить, чтобы с гиканьем и пустой надеждой “переселяться” в новый мир и уже там зловонить все своим несчастьем.
- Ничего такого! Это просто виртуальная реальность, игра для свободного времени, за удивительную сумму, - этот монолог уже достал её, но… отвлекал от горя.
- В нём был свободный выбор и жизнь с чистого листа, чего не было ни у кого из вас. Никогда, - припечатал.
- У меня был этот лист, - она возразила, ведь реально он был, наверное. Тут начались сомнения.
- Был, но рисовала не ты. Не ты распоряжалась с его пространством, не ты желала, и не ты была все это время. Не было у тебя никакого выбора и свобода твоя, была лишь твоей бесплодной фантазией. Так будет с твоими детьми, детьми твоих детей. Свою потребность рисовать вы выместите на детях, а они на своих.
- Всё что останется у вас после - замызганный линиями лист и в уголке корявое слово прости.
Тишина.
- Я, возможно, знаю причину смерти твоей сестры. Переосмысление - наша метафорическая, а у кого и реальная, смерть. Когда убьёшь меня, задай себе вопрос: кто ты?
Ладонь берет пистолет. Твердо прицеливается. Нажимает на… . Темнота.
И лишь звуки передают ужасное.
Выстрел. Падение. Смерть.
Серый фильтр на глазах смазывает все кроме этого тела. И крови, да. Всё еще не верующе она опустилась на колени перед ним, приложила бледную ладонь к его щеке и горько зарыдала.
Тут, рядом присели на корточки, подняли её лицо вровень с чужим и сказали:
- С повышением, душегубка.
