Где-то в моем пораженном болью мозгу я заметил, что Эрик зовет меня по имени. Он стоял у двери, всего в нескольких футах. Я потянул Валери вперед, а затем толкнул ее в его ожидающие объятия.
Я обернулся как раз вовремя, чтобы ударить кулаком по говнюку, стоявшему у меня за спиной. - Кусок дерьма! - взревел я, холодная ярость закипела во мне. Достав из кармана нож, я вонзил его ему в глаз и смотрел, как он кричит, как маленькая девочка. Обхватив пальцами рукоять, я повернул лезвие, и кровь брызнула, покрывая мое лицо. Его рот открылся, и он пробормотал несколько неисправимых слов. Его тело дернулось, а затем он выпал из моих рук. Я оставил свой любимый нож в его глазах. Гребаный сувенир.
Он все равно сгорит.
- Увидимся в аду.
Из-за стен поместья донесся громкий гул. Я в последний раз оглянулся на лестницу.
Ирина.
С сердцем, застрявшим в горле, и ощущением, что в груди слишком тесно, чтобы нормально дышать, я развернулся и пошел прочь.
Я шагнул через заднюю дверь и был встречен сладкими лучами утреннего солнца.
Эрик и несколько его людей ждали у фургона и черной машины. Я захромал вперед, и при виде меня Валери вырвалась из рук Эрика и бросилась в мои объятия.
Ее кулаки стучали по моей груди. - Ты должен спасти ее!
- Виктор! - в припадке ярости она почти безжалостно провела ногтями по коже моего лица. - Ты...не можешь оставить ее...там, - всхлипнула она мне в грудь. - Ты не можешь! Ты не можешь! Пожалуйста...пожалуйста, ты должен спасти ее. Вернись!
- Я не могу!
- НЕТ! – она взревела.
Ее карие глаза были безумны. - О боже...пожалуйста, Виктор...Виктор, пожалуйста. Умоляю тебя. Ты должен вернуться и спасти ее.
Каждое слово хлестало меня, как хлыст.
- Прости.
Я не был уверен, перед кем извиняюсь, перед Валери или Ириной.
- Что случилось? - Эрик вышел вперед.
- Он бросил ее, - прошептала она прерывающимся голосом.
Его брови сошлись вместе, напряженные и любопытные. - Виктор?
- Другая девушка не выбралась.
- НЕТ! Ты. Оставил. Её! Ты ее бросил. Ты ее бросил. Она жива, а ты ее бросил.
Эрик ждал моего ответа, и я покачал головой. Он понимающе кивнул, прежде чем мягко коснуться плеч Валери.
- А как она выглядит?
Валери подняла полные горя глаза и посмотрела на Эрика. - Брюнетка. Оливковая кожа. Черные глаза. Маленькая девушка… Ирина...ее зовут Ирина, - она в отчаянии схватила его за руку. - Ты собираешься забрать ее?
- Эрик ... — предупредил я.
Он поднял руку и заставил меня замолчать. - Сколько еще?
Я посмотрел на часы. - Четыре минуты и двадцать четыре секунды. Не хватит времени. У них Ирина, и ты никак не можешь до нее добраться.
Меньше чем через пять минут все это чертово место было готово взорваться. Последний взрыв. От этого не было никакого гребаного спасения.
Он кивнул, похлопал меня по плечу и пошел прочь—обратно к поместью и двери, через которую я только что вышел.
Какого хрена?
- Эрик! - взревел я. Каждый волосок на моем теле встал дыбом, и холодная дрожь пробежала по всей длине моего позвоночника и по всему остальному телу.
Черт возьми, нет! Ублюдок!
О чем он только думал?
- Он собирается спасти ее? - в голосе Валери звучала надежда.
Я не осмеливался посмотреть ей в глаза и сказать правду. Он не сможет спасти ее. Эрик возвращался в это чертово здание, прекрасно понимая, что это самоубийство. Почему?
Он дал Валери ложную надежду, но этого было достаточно, чтобы успокоить ее. Переплетая наши пальцы, я потянул ее к машине.
Часы тикали. Время не остановилось, но, казалось, замедлилось.
Валери продолжала оглядываться через плечо, ожидая Эрика и Ирину.
Ее рука сжала мою, и я мог сказать, что она снова начала беспокоиться. Ее дыхание изменилось. Секунда за секундой ползли ...
Тик-Так.
Наконец мы остановились у черного гладкого автомобиля. Мои часы пискнули один раз.
Мои глаза закрылись, дыхание застряло в горле.
Валери замерла ...
Последний взрыв.
Такой чертовски громкий, что это было почти оглушительно. Жар взрыва достиг нас, но мы были достаточно далеко, чтобы не пострадать, когда пламя охватило особняк.
Валери вскрикнула, и ее колени подогнулись. Я обхватил ее здоровой рукой за бедра, прежде чем она успела упасть. Ее пальцы стиснули мою рубашку, а ногти впились мне в грудь. Ее широко раскрытые глаза смотрели на пламя, охватывающее теперь каждый дюйм особняка.
Она издала мучительный крик.
Ее голос надломился, горло боролось с громоподобным ревом, но она не останавливалась. Слезы текли по ее щекам, и она всхлипывала с именем Ирины на губах.
