И, памятуя о принципе обязательной добровольности жертвы, тихо добавил:

– Впрочем, юноша, решайте сами… Но, прошу вас, поживее…

Выбор Микайлы был очевиден. Взвалив черного мага на плечо, отрок бесстрашно шагнул в Портал…

Тяжело дышащий медведь, так и не поняв, куда подевались люди, вернулся к убитым им вурдалакам. Но зверь не прельстился на гнилую плоть врагов. Жадно втягивая воздух кровоточащим носом, косолапый торопливо разорвал брюхо Свинье-копилке. И принялся с удовольствием лакомиться еще не преображенным магией в фальшивые талеры шоколадом.

А на запах мертвечины потянулись разбуженные часами Клопоморта волки и прочее не брезгующее падалью зверье. Что касается ворон, так те, наверное, со всех окрестных лесов слетелись на ночное пиршество…

10.

Увы, даже самые лучшие Порталы не переносят путешественника куда-либо в мгновение ока. Плюньте в глаза любому ярмарочному пустомеле, кто скажет такое. Лишь где-то через минуту Портал выбросил Микайлу с Клопомортом на плече в Ритуальном зале принадлежащей черному магу Башни. Это при том, что создавая артефакт вызова Портала, Клопоморт на дорогих зельях и ингредиентах не экономил. А уж маны затратил сколько, что и вспоминать не хочется…

Перемещение происходило следующим образом. Едва Микайла вошел в серебристый прямоугольник Портала, что-то резко зажужжало. Отроку, судя по налившимся тяжестью ногам, казалось, что он стремительно поднимается вверх. А вот что-либо увидеть в непроглядной магической тьме внутри Портала было невозможно. Хоть одну свечу зажигай, хоть дюжину. Оставалось довольствоваться запахами. Причем не самыми привлекательными: пахло дымом от курения заморской табачной травы и, как ни странно, – человеческой мочой.

Но и за эти две минуты даже такой крепыш, как Микайла, все равно малость подустал держать на плече мнимого господина Маркополуса. Хотя всевозможные тяжести – бревна или, к примеру, мешки с рыбой – отрок был с малолетства таскать приучен. Так-то в Клопоморте весу было, что в тощей курице. На плечо Микайлы тяжким грузом давил пропитавший тело старика за долгие годы жизни так называемый "мертвый" апейрон. Да и остатки симла-апейрона тоже не пух гагачий.

Путники переместились в Ритуальный зал Башни черного мага. (Или, как он напыщенно именовал себе в посланиях к коллегам по ремеслу сам Клопоморт – "адепта учения артефакторной реконструкции условно неживых биологических объектов".) Ритуальный зал не выглядел гибридом пыточного застенка и морга, как это себе представляют, наслушавшись сплетен, пугливые обыватели. А походил зал, скорее, на кабинет-библиотеку некоего сумасбродного коллекционера, с обстановкой которого читатель ознакомится чуть позже.

Однако на выходе из Портала из-за рассеяности Клопоморта с путниками случилась досадная неприятность. В спешке черный маг забыл выпроводить из ритуального зала ночного стража. И когда Михайла появился из серебристых врат портала с Клопомортом на плече, подслеповатый стражник в темноте принял отрока за вора с мешком краденого добра на плече. И в соответствии с вбитыми в его примитивные мозги наставлениями, кадавр достал из кожаной торбы на боку укрепленный соком Магического Одуванчика бычий желудок с тростинкой-распылителем. Направил тростинку в лицо Микайле и, следуя предписаниям, быстро сжал упругий желудок.

Тугая струя сонного зелья ударила в лицо парня. Микайла и понять ничего не успел. Один вдох – и все. На драгоценный дубовый паркет отрок грохнулся уже крепко спящим. Причем упал вместе с Клопомортом на плече. Но так как на черного мага сонное зелье действовало значительно слабее, чем на обычного человека, бока Клопоморта ощутили все прелести падения с высоты в полной мере.

Не пытаясь встать или делать какие-то резкие движения, Клопоморт в первую очередь утихомирил кадавра:

– Стой, Бородач! Это я, твой повелитель!

Узнав в принятом им за мешок с воровской добычей хозяина, охранный кадавр по прозвищу Бородач (хотя бороды у него в помине не было) ощерился в некоем подобии улыбки. С поклоном отступил назад. И, убрал, наконец, направленный на Клопоморта распылитель сонного зелья.

И лишь тогда, бормоча ругательства, черный маг поднялся на ноги. Особым образом единожды хлопнул в ладоши. На потолке и стенах круглого зала тут же вспыхнуло несколько тусклых магических шаров-светильников. Хлопать в ладоши дважды, чтобы включилось полное освещение зала черный маг не стал, чтобы ненароком не разбудить Микайлу. (Так-то идея включать свет от хлопка ладоней была хороша: не нужно было каждый раз искать индивидуальный для каждого зала Башни артефакт включения освещения. Однако, согласно закону Равновесия, скоро обнаружились и минусы. Старый маг долго не мог понять, почему иногда свет зажигался или гас сам собой. Но потом выяснил таки, что шары-светильники зачастую непроизвольно включаются или выключаются от громких звуков в процессе испускания кадаврами кишечных газов.)

Глянув на глупую рожу слуги, Клопоморт в который раз похвалил себя за то, что в свое время твердо решил никогда не оснащать внутрибашенных кадавров-стражей смертоносным оружием. Дело в том, что сбои в работе вживленных в тела кадавров артефактов редкостью не были. Получить еще раз дубиной по голове во время ночного вояжа к Охлаждающему Шкафу за кубком апельсинового сока, черный маг желанием не горел. И с тех пор стража внутренних покоев Башни была вооружена распылителями сонных зелий, искрящимися жезлами, арканами и ловчими сетями. Но никак не дубинами, мечами или топорами. Ибо себе дороже могло обойтись.

Черный маг не забыл наградить стража за бдительность кусочком сахара. (Сладкие подачки вырабатывали у тупых кадавров рефлекс усердного служения хозяину, и пренебрегать подкормкой было бы глупо.) И только потом Клопоморт четким, недвусмысленным приказом выпроводил стража прочь из ритуального зала.

Пока Микайла пребывал во сне, Клопоморту предстояло много чего сделать. Причем без свидетелей. Пусть кадавры и тупы, как незнамо что, но у них есть глаза и уши. И какая-никакая память. Попади даже такой безмолвный слуга в руки вражескому чародею – беды не миновать. Кадавр, конечно, не выложит все секреты хозяина как на исповеди. Но что-то непременно расскажет с помощью подсаженного на горло Жука-Ларинго. Поэтому, чтобы не тратить без нужды Огненную Воду Забвения, отведав кубок которой мертвяк забудет, что происходило с ним последние сутки, прижимистый Клопоморт выпроводил прислугу из Ритуального зала. (Вода Забвения не требовалась лишь трем слугам черного мага: кадавру-дворецкому второго уровня Бэрриму, кадавру-военачальнику третьего уровня Кутузу и кадавру-военачальнику третьего уровня Будену. Эти мертвяки заметно выделялись умом и предать хозяина не могли из-за наложенной на них старым магом Нерушимой Клятвой Вассальной Верности.)

Само собой, в ритуальный зал можно было привести какого-нибудь дурака в любое время. Но все люди разные, и то нравится одному дурню, могло бы вызвать подозрения или страх у другого. Но в этот раз старому магу повезло, что выбранный им в качестве жертвы парень был нечаянно усыплен ретивым кадавром-стражем. У Клопоморта появилась возможность внести изменения в обстановку помещения во вкусе слабоумного отрока. И тем самым намного облегчить себе задачу по добровольному препровождению жертвы на алтарь.

Незадолго до рассвета Клопоморт закончил подготовку к Ритуалу Возрождения. Оставалось дождаться пробуждения Микайлы, который до сих пор спал без задних ног на жестком дубовом паркете.

Спохватившись в последний момент, черный маг несложным заклинанием принудил шкуру полярного медведя аккуратно "поднырнуть" под спящего отрока. А сам не поленился и притащил из соседнего зала набитую мхом подушку из оленьей кожи. Некоторое время Клопоморт с удовольствием смотрел на содеянное. И радовался в душе, что успел исправиться. Ведь убедить проснувшегося на холодном полу отрока, что "господин Маркополус" само гостеприимство, было бы потом ох как непросто. А так Микайла очухается на теплой медвежьей шкуре с удобной подушкой под головой, как знатный феодал-нобльман. И, пораженный невиданным радушием хозяина, окончательно потеряет осторожность…