– Я проезжал мимо, увидел, что случилось неладное, и решил помочь. Я вырос в тех местах и знаю многих жителей района. Старший инспектор Дагвид пригласил меня осмотреть место происшествия.

Макинтайр слушала и кивала головой, не сводя глаз с лица инспектора. Под ее взглядом Маклин всегда чувствовал себя провинившимся школьником, вызванным к директору. Начальница встала и шагнула к боковому столику, где стояла кофейная машина.

– Кофе?

Маклин кивнул. Макинтайр отмерила молотый кофе из стеклянной банки, залила воды ровно на две чашки и включила машину.

– Барнаби Смайт был очень влиятельным человеком, Тони. Его убийство вызвало серьезное беспокойство в верхах. Парламентские запросы и все такое… Нам придется выдержать давление. По этому делу нужен результат, и нужен быстро.

– Я не сомневаюсь, что старший детектив-инспектор Дагвид сделает все возможное. Он уже собрал для расследования основательную группу поддержки.

– Этого мало. По этому делу должны работать мои лучшие следователи, и мне нужно, чтобы они сотрудничали между собой.

Из кофеварки в стеклянный кувшин начала капать коричневая жидкость.

– Вы хотите, чтобы я подключился к расследованию?

Макинтайр вернулась к рабочему столу, взяла с него конверт из плотной бумаги и разложила перед инспектором десятки цветных фотографий, отснятых в библиотеке Барнаби Смайта. Вскрытая грудь крупным планом; остекленелые голубые глаза и залитый кровью подбородок; руки, спокойно лежащие на подлокотниках; вывалившиеся на колени внутренности. Маклин обрадовался, что не успел позавтракать.

– Все это я уже видел, – произнес он, когда Макинтайр, налив две чашки кофе, перенесла их на столик и снова опустилась в свое кресло.

– Ему было пятьдесят четыре года. За свою жизнь Барнаби Смайт сделал для Эдинбурга больше, чем кто-либо другой, и все-таки нашелся злодей, который так гнусно обошелся со стариком. Я хочу, чтобы вы узнали, кто это сделал и зачем. И узнали прежде, чем они вздумают выпотрошить еще кого-нибудь из видных граждан города.

– А Дагвид обрадуется моему появлению в команде?

Маклин пригубил кофе и сразу пожалел об этом. Горячий, но жидкий, на вкус как помои.

– Вряд ли обрадуется. Но Чарльз – опытный следователь. Он не позволит личной неприязни встать на пути столь важного расследования. И мне хочется думать, что то же можно сказать и о вас.

– Конечно.

Макинтайр улыбнулась.

– А как другое ваше дело?

– Констебль Макбрайд предложил хорошую версию по поводу ограбления. Он предполагает связь с несколькими преступлениями, совершенными ранее, до пяти лет назад. Личность убитой девушки пока не установили, криминалисты считают, что убийство произошло лет шестьдесят назад. На сегодняшнее утро у меня назначена встреча со строителями.

Маклин коротко описывал намеченные действия, понимая, что начальница почти не слушает. Все это напоказ: внимание к делам, дружеское участие. Но это – хороший признак. Значит, она считает, что нуждается в инспекторе. Впрочем, у него хватило ума уловить и подтекст. Его подключили к делу об убийстве Смайта, потому что следствие может зависнуть. Возможно, случатся новые покушения на видных граждан, а возможно, преступник исчезнет без следа. В неудаче обвинят не суперинтенданта Макинтайр и не старшего инспектора Дагвида. Нет, Маклина пригласили в следственную группу, чтобы, при необходимости, кинуть на растерзание волкам.

Через две минуты после начала разговора Маклин понял, что Томми Макаллистер ему не нравится. Недовольство инспектора усиливалось тем обстоятельством, что, вернувшись от Макинтайр, он не застал своих подчиненных в кабинете и потратил несколько минут на поиски, прежде чем вспомнил, что сам отправил их опрашивать ограбленных. Участок почти опустел – кажется, всех полицейских мобилизовали на расследование убийства Смайта. Все же инспектор сумел отыскать девушку-констебля и убедить, что она ничего не потеряет, если найдет ему служебную машину. Сейчас констебль стояла в углу, держа в руках блокнот, и заметно нервничала. Если она собирается работать следователем, придется ей с этим как-то справляться.

– Могу я предложить вам кофе, инспектор? Констебль?

Макаллистер откинулся на спинку черного кожаного кресла, полагая, что оно придает ему важности. Он был в костюме, только пиджак отбросил на стоявший рядом картотечный шкафчик. Рубаха помята, под мышками темные пятна пота. Ослабленный узел галстука и закатанные рукава создавали впечатление непринужденности, но Маклин отметил, как собеседник нервно стреляет глазами, крутит пальцами и дергает ногой.

– Благодарю вас, не стоит, – отказался инспектор. – Мы ненадолго. Хотелось бы уточнить несколько фактов относительно особняка в Сайтхилле. Мистер Мурдо здесь?

Услышав это имя, Макаллистер недовольно поморщился, но потянулся к столу и нажал кнопку древнего интеркома.

– Джанет, вызови Донни! – Он оторвал палец от кнопки, снова взглянул на Маклина и мотнул головой к окну. – Он где-то на объекте.

Женский голос из динамика объявил, что Донни Мурдо приглашают в контору. Маклин, осмотрев помещение, не обнаружил ничего особенно неуместного. Тесновато, все свободное место занято картотечными шкафами и стеллажами. На стенах правила безопасности, счета, уведомления. В одном углу сложены треноги, рейки и прочее измерительное оборудование.

– Кто владелец особняка? – спросил Маклин.

– Я. Купил за наличные. – Макаллистер выпрямился в кресле, на обветренном лице отразилось нечто вроде гордости.

– Давно вы им владеете?

– Примерно полтора года. Джанет скажет точнее. Самое муторное – получить разрешение на перепланировку, вы же знаете. Прежде можно было добиться всего, просто поговорив с нужными людьми. А теперь всюду комитеты, проверки и запросы. Трудно стало зарабатывать на жизнь.

– Сочувствую, мистер Макаллистер.

– Ну что вы, инспектор, зовите меня Томми.

– У кого вы купили особняк?

– У какого-то банка, из новых. Восточный финансовый банк, если мне память не изменяет. Не слишком понимаю, почему они решили продавать. Возможно, решили отказаться от недвижимости и вернуться к акциям. Они сами недолго им владели. – Макаллистер снова дотянулся до кнопки и отрывисто приказал: – Джаннет, принесите документы по Фарквар-хаусу.

– Для вас это новая область деятельности, не так ли, мистер Макаллистер? – заметил Маклин. – Я имею в виду реконструкцию старых домов. Вы ведь составили капитал, возводя бетонные коробки в Боннириге и Лассуэйде?

– Ага, верно. Хорошие были времена. Но теперь в городе не найдешь дешевой земли под застройку. Сначала все жалуются, что мы губим природу, а потом стонут, что цены на жилье взлетают до небес. Тут уж выбирать не приходится: либо мы строим новые дома, либо их на всех не хватит и цены поднимаются.

– А может, лучше снести этот особняк и выстроить на его месте жилой квартал?

Макаллистер собирался ответить, но ему помешал стук в дверь. Створка приоткрылась, в дверь нерешительно просунулось мрачная физиономия.

– Заходи, Донни, садись. Не стесняйся. – Вставать Макаллистер не стал.

Донни Мурдо оглядел Маклина, потом констебля, и на хмуром лице появилось выражение загнанного зверя. Этот человек за свою жизнь не раз сталкивался с законом. Плечи он ссутулил так, словно готов был обратиться в бегство при малейшем намеке на угрозу. На тыльной стороне крупных ладоней смутно виднелись вылинявшие татуировки.

– Вот документы, которые вы просили. – Секретарша выложила на стол толстую папку, неодобрительно покосилась на Маклина и бесшумно вышла, закрыв за собой дверь.

– Вы позавчера вечером работали в особняке в Сайтхилле, Донни? – спросил Маклин.

Прораб стрельнул глазами на босса. Макаллистер выпрямил спину, облокотился о стол, чуть заметно кивнул.

– Ага. Точно, как раз там.

– И чем именно вы занимались?

– Мы-то? Подвал разбирали. Там тренажерный зал хотят устроить.