*** Так мы прожили еще почти три месяца. Я каждый день работала с картами. Красные точки постепенно гасли, но я не расслаблялась. Тем более я иногда чувствовала, как нас ищут. То, пытаясь резко пробить мою защиту. То тихонько пытаясь заглянуть к нам и узнать где мы. В такие минуты я замирала, пытаясь плотно закутаться в кокон чар, и представляла себе, что вместо нас пустота. Киру было уже почти полгода, и он активно рос. Набрал вес и уже ловко ползал по комнате, иногда пытаясь сам забраться на диван. Хорошо, что он был очень спокойным ребенком. Никогда не плакал, играл на полу, перебирая свои нехитрые игрушки и лепетал, выражая то радость, то интерес и любопытство. Когда ему становилось скучно, цеплялся за мою ногу и требовал, чтоб я с ним говорила. Я рассказывала ему сказки, а он смеялся. И еще я очень боялась. Я чувствовала что, что – то затевается. Но как этому противостоять, я не представляла. Тем более Питирим знал, где мы и не пытался, как то с нами связаться. И это меня пугало особенно. А в конце ноября ночью сквозь сон, я почувствовала сразу несколько нарушенных маяков. Я сосредоточилась и почувствовала, как дом окружают. И выбежать из подъезда мы уже не успеем. На секунду меня накрыла паника, а потом я успокоилась и стала быстро одеваться сама. Видимо уже ждала этого подсознательно. Затем Кира. На улице снега еще не было, накануне прошел дождь, и ночью было морозно. Я плотно одела Кира и запихнула его в рюкзак. Он уже был тяжеловат, но в рюкзак пока вмещался. Потом накинула на плечи свой рюкзак. У меня все было отработано до автоматизма. Я вышла из квартиры и бесшумно замкнула дверь и быстро стала подниматься наверх по лестнице. Еле втиснулась в чердачную дверь. И услышала гудение лифта, который остановился на нашем этаже. Ночью звуки разносились очень четко. К двери чердака изнутри пододвинула ящик, в который до этого собрала всякое тяжелое барахло, и мусор который нашла на чердаке. Хоть на минуту да это задержит нашу погоню. Быстро пройдя дом по чердаку, вылезла на крышу. На крыше было темно, и бушевал ветер с мокрым снегом. Всполохи огней далеко внизу. Доски лежали там же, где я их оставила, в темноте их не было видно. Если б я точно не знала где они лежат, то и не нашла бы их. А еще они были мокрые и скользкие, набухшие от влаги. Я медленно тянула тяжелую доску, пытаясь другим концом зацепить крышу соседнего дома. Порывом ветра ее чуть не вырвало из моих рук. Наконец она легла между домами. Вторую доску также закинуть я уже не могла, выдохлась. Для меня это слишком тяжело. Посмотрела на уже переброшенную доску. Но идти по ней это было полное безумие. Я встала на край крыши, доска вибрировала, и я никак не могла заставить себя хотя бы поставить на нее ногу. Кир беспокойно шевелился в рюкзаке. Я успокаивающе погладила его по ножке, только не плачь. И тут я услышала, как ломают чердачную дверь. Меня как током ударило страхом. Адреналин зашкаливало, я глянула вниз в темноту и решилась. Слетим, так слетим. Это все равно лучше чем попасть в руки кого – то из магической братии. И я пошла, полетела по вибрирующей подо мной доске, почти закрыв глаза от ужаса и, поскользнувшись, упала на колени уже на той стороне другого дома. Я быстро поднялась и потянула доску на себя. Втащила ее, и, прихрамывая, побежала к выходу. Сердце бешено колотилось. Пока они нас будут искать, в том доме мы успеем уйти. Я быстро вышла из последнего подъезда уже другого дома, и, прислушиваясь к окружающему меня пространству, быстро пошла к дому, где у меня была снята запасная квартира.
*** Габриэль, отправив Андрея, сразу включился в работу. В России жить долго он не мог. Здесь только Андрей свободно плавал, а в Европе наоборот скучал. Но Габриэль держал здесь наблюдателей, про которых не знал Андрей. И уже сам все знал и собирался вмешаться и хорошо, что Андрей сам к нему обратился за помощью. События развивались очень быстро. Он хороший аналитик и всегда знал, что лучше для семьи. И то, как они жили сейчас, ему не нравилось. Его сестра, когда то совершила ошибку и сама же заплатила за нее, дорогую цену. А сейчас пришло время все исправить. Когда то он решился усыновить Андрея и дать ему защиту и пошел против всех семей волшебников, и сумел удержаться. Он воспитал Андрея правильно и Габриэль никогда не жалел о своем поступке. А тут еще и девушка Елена, чудо как хороша. Габриэль даже руки потер от восторга. Жаль, что он уже стар и его вполне все устраивает. Да и не сможет он удержать такую девчонку при себе. А, вот новая кровь, влитая в древнюю и уже дряхлую кровь, – изменит все. И даст новый виток жизни. Только бы удержать все в руках.
*** Мы не выходили из квартиры. Я старалась двигаться очень тихо. Даже умываться при плотно закрытых дверях и когда все соседи дома, и непонятно в какой квартире гудит вода в кране. А по утрам, когда дом только просыпался, я почти не дышала, услышав малейший шум в подъезде, и Кира держала рядом что б он не загукал,– пытаясь позвать меня. Старались быть незаметными, чтоб соседи не знали, что кто – то живет здесь. Кир все чувствовал и молчал. Я физически ощущала гнев тех, кто за нами охотился. Злость на ускользнувшую добычу. Я прислушивалась к любым звукам и на второй день, я услышала, как по подъезду кто- то ходит и опрашивает соседей. Моя соседка, пожилая шумная дама с кем – то громко разговаривала в коридоре.
– Да у нас на площадке нет женщин с младенцами, услышала я ее раздраженный голос. Эта квартира вообще давно стоит пустая. У нас в доме малыш есть наверху и внизу.– Доказывала она кому то.
В нашу дверь позвонили и мы с Киром, аж – дышать перестали. Кто то, еще и постучал, прислушиваясь к дверям. А я, обняв Кира, снова накрыла нас чарами «пустое место». И даже когда стихли звуки ходьбы туда – сюда по лестнице, мы с Киром тихо как мышки, перебрались на диван, и лежали, обнявшись долго – долго. Кир как будто все понимал. С взрослыми людьми куда больше проблем. Хорошо, что я хоть продуктами запаслась заранее. И мы, спокойно не выходя из дома, просидели почти две недели. А потом я решилась просканировать вокруг и не почувствовала никого. Погоня отошла куда – то. Но, могли ведь, и кого – то из обычных людей оставить наблюдателями. Вечером я, одела Кира, и тихо стараясь ни на кого не нарваться, в подъезде, сходила в магазин. Снова по дороге около дома наставила несколько магических сигнальных меток. Мы еще несколько дней просидели дома, и я никак не могла ни на что решиться. Казалось бы, можно уже расслабиться, но тревога моя только усилилась. В ход пошло новое чужое волшебство. Именно волшебство чувствовала я, прислушиваясь к своим ощущениям. Это так странно буквально видеть чужое плетение волшбы. И красиво и ужасно одновременно. А единственный волшебник, которого я знала, и которого нам удалось сжечь, был просто чудовищем. И меня терзал страх, что этот неизвестный чародей будет еще страшней. И что он может сделать с нами, если найдет. Моя прежняя жизнь казалась мне уже фантастичной и невероятной. Жизнь, где я могла смеяться, гулять свободно по городу и заходить в магазины и кафе. Знакомиться и общаться с людьми и главное я так скучала по своей приемной матери. Такая тоска наваливалась на меня. Я, пыталась найти безопасное место, и никак и нигде не было ничего подобного для нас с Киром. Но жизнь продолжалась, и, несмотря на страх нужно было выходить из дома. Мы прожили в этой квартире еще пару недель, и однажды возвращаясь из магазина, я почувствовала лед от кольца Любавы, и услышала торопливые шаги за спиной. Кто то, схватил меня за плечо, и сердце мое сжалось от страха так, что я не сразу услышала, торопливый мужской голос.
– Я друг. Я за тобой. Не кричи. В квартиру нельзя там уже ведьмы. Разворачивайся и обними меня. Я медленно обернулась, за мной стоял длинный парень. Простое незапоминающееся лицо и одежда – неяркая.
– Я Павел и я ведьмак. Меня Питирим прислал. – Сказал он, ловко отстегивая от меня Кира и беря его на руки. Машина за углом моя. – Продолжил он. Ищут женщину с ребенком в рюкзаке.
Павел распахнул куртку, прикрыв Кира, и ухитрился, еще схватив меня за руку потащить за собой. За углом стояла большая черная машина, к которой меня Павел и подтащил. Он быстро открыл дверь машины, буквально втолкнув меня туда, и быстро сунул мне в руки Кира. Еще несколько секунд и мы стали выезжать из этого района.
