Разведка с артнаводчиками к румынскому лагерю поближе подобралась. К румынам гости. Легковушка и пара грузовиков с Гансами. Представитель хозяев, видимо, приехал задачу на завтра ставить. А мы завтра ждать не будем. Рявкнул-грохнул пристрелочный ОФ из 170-миллиметровки. Этим немецким много-миллиметровкам 19 км – не дальность, они и почти на 30 км достать могут. Через минуту ещё раз рявкнуло-грохнуло. Пристрелялись. Начался концерт. Скорострельность у 17 cm K. Mrs.Laf до двух выстрелов в минуту, но то с опытным расчётом. У нас же пока только раз в минуту получается – учатся люди, привыкают к чужой технике. Дивизион стрелял беглым огнём, каждые три секунды в расположении румынских полков взрывался и разлетался на 200 метров осколками почти семидесятикилограммовый чемодан с тротилом. Десять минут солировали артиллеристы, 200 снарядов румынам – и хорош. Надо ещё немцам оставить и итальянцам с венграми, если забредут на огонёк. И пошли по стерне и ковылям два десятка БТРов с зенитными крупняками на турелях. Лошадей было жалко. Но что делать, если за тобой, кобылка, злой обоссавшийся румын прячется. Разлетаются кобылиные кишки, исчезает дурная румынская голова, разлетаясь тысячью кроваво-мозговых капель от попадания 12,7-мм БЗТ или Б-32[81]. А БТР несётся дальше. Кровавый танец войны.
Если когда-нибудь, через 40–50 лет, в Румынии победит демократия – Брежнева объявят военным преступником за геноцид цвета румынской нации и уничтожение племенного фонда румынского коневодства. Их было 14 тысяч – 6 тысяч лошадей и 8 тысяч светлых (ну или светло-коричневых) воинов. Утро 16 декабря смогли увидеть только 57 избранников – 27 коней-лошадей и 30 светлых в коричневых яблоках дерьма воинов. И дальнейшая участь их была печальна. Коней вскорости немцы порезали на шашлыки. А обгадившиеся воины поголовно двинулись умом и доживали свой век в домах призрения.
Командир второй роты, командовавший дискотекой под Салами, доложил, что пленных взять не удалось. А вот несколько сотен более-менее целых туш лошадей они с собой захватили. С продовольствием у нас пока проблем нет, но город большой и население не маленькое, всех кормить надо. Пригодится конина. Багромян обещает обалденной казы[82] наделать. Начинаю пускать голодные слюни. Вспоминаю, что время отбоя давно прошло. Тяпнул половину наркомовской нормы коньячку французского и завалился спать. День прошёл, ну и румын с ним.
16 декабря, 1942 год, г. Ростов.
С утра решил немного расширить свою валютную зону. За валюту выступали так хорошо себя показавшие 170-миллиметровые осколочно-фугасные снаряды. Десяток выстрелов по немецкой комендатуре в Аксае с корректировкой с самолёта и демонстративное выдвижение в ту сторону десятка танков. И не шибко великий арийский гарнизон спешно улепётывает в Большой Лог. По Большому Логу тоже отработали артиллерией, но вместо танков туда пустил порезвиться штурмовики. А потом скинули листовки. Где популярно на немецком разъяснялись ТТХ немецких же 17 cm K. Mrs.Laf. И обозначался ближайший безопасный пункт для немцев – Новочеркасск. Успеют до обеда туда добраться – молодцы, не успеют – у нас снарядов даже не вагон, а несколько составов. Всем тугодумам хватит. Немцы тупить не стали и быстренько очистили от своего присутствия трассу Ростов – Новочеркасск. Потом начали такой же диалог с гарнизоном Чалтыря. Правда, там было несколько мелких зениток. Вот вместо комендатуры их и распылили. Потом предложили чалтырскому гарнизону убраться от греха сразу в Таганрог. Немногочисленные тыловые гарнизоны не стали проявлять упорство и свалили по указанному адресу. В общем, повеселились, наши артиллеристы подтянули своё мастерство, потренировались воздушные наблюдатели-арткорректировщики, ну и полезное дело сделали, даже два дела – советскую землю освободили и свой мобилизационный существенно потенциал повысили.
До Азова наши пушки доставали на самом пределе. Но всё же решил потиранить и азовский гарнизон. И не успел. Видимо, добежавшие до Новочеркасска немцы нажаловались старшим товарищам. Надёжная FuMG-450 Freya AN (выучил наконец название трофейной РЛС) засекла сотню высотных целей, идущих в нашу сторону со стороны Ворошиловграда. Воздушная тревога. Прячемся – прячем, маскируем. Особое внимание на крупную артиллерию – она залог нашего здорового и крепкого сна, ну или просто сна.
Истребители взлетели всем полком, а полк у нас крутой – четырёхэскадрильный – 4 самолёта в звене *4 звена в эскадрилье *4 эскадрильи в полку + 4 самолёта в звене управления полка – итого 68 машин. Можно сказать, спецполк – легендарный 9-й ГИАП, командует там подполковник Шестаков[83], я его втихую квадратным Львом называю, Лев Львович он. Полк асов, созданный для завоевания господства в небе. Расщедрился товарищ Сталин. 9-й ГИАП – часть 8-й воздушной армии Сталинградского фронта, а мы – Закавказский. Передача части с фронта на фронт – только решением Ставки.
«Яки» полка успели встретить девять девяток «юнкерсов» в 50 километрах от Ростова. Для прикрытия бомберов немцы смогли выделить только два десятка Фокке-Вульф-190.
Я сразу, как объявили воздушную тревогу, отправил роту десантников в немецкой форме на «ганомагах» в сторону Новошахтинска.
Бой был тяжёлый. «Фоккеров» наши асы почти сразу отогнали-разогнали, а вот «юнкерсы» плотнее сомкнулись и упрямо пёрли на Ростов. До города удалось прорваться 17 «юнкерсам». Но прицельно отбомбиться они не смогли. Тридцать пять тонн бомб – это серьёзно, но по обширной площадной цели, с большой высоты – результат был невелик. Разрушения и потери, конечно, были, но бронетехника и артиллерия не пострадали. Сгорело несколько цистерн с ГСМ, но у нас есчо полно.
По результатам воздушного боя 9-й ГИАП отчитался о 12 сбитых «фокерах», 68 – «юнкерсах», ещё два «юнкерса» свалили зенитчики над городом. Полк тоже понёс существенные потери – потеряли 22 самолёта. Семерых пилотов смогли вытащить наши десантники, ещё трое в течение двух дней смогли сами выбраться к нам.
Ночью будем ждать – с Большой земли пополнение лётчикам обещали прислать.
А по Азову мы всё же после обеда постреляли, чтоб оккупантам жизнь мёдом не казалась. Позднее мы узнали, что в этот день была ещё одна попытка воздушного налёта. Девять девяток «юнкерсов» взлетело в Крыму, но их над Азовским морем перехватила авиация Черноморского флота. До нас никто из той крымской группы не долетел.
16–17 декабря, 1942 год, штаб группы армий «Б», Ворошиловградская область.
Командующий группой армий «Б» генерал-полковник Максимилиан фон Вейхс был уже вторые сутки устал, зол, растерян и печален. Как всё хорошо начиналось. Удар 4-й танковой навстречу неудачнику Паулюсу большевики не смогли отразить. Немецкие «панцеры» снова рвутся к Волге. И вдруг эта непонятная диверсия в Тихорецк, остановившая подвоз топлива Готу. И теперь 4-я ТА топчется на месте, потому что если она и дойдёт до Сталинграда, то на последних каплях бензина. Потом откуда-то русские партизаны появляются в Ростове. И, уже можно сказать, Клейст оказывается в техническом окружении. Хрен с ним, с этим Клейстом, но фюрер требует срочно вернуть контроль над Ростовом. А из всей группы у него осталась только 2-я полевая армия и 2-я венгерская полевая армия, но они по самые уши завязли под Воронежем: красные как с цепи сорвались – ни одного батальона с фронта снять не получается. Почти все боевые части итальянцев и румын бьются в котле на Волге или отправлены туда с Готом. Кое-что румынско-итальянское, конечно, можно собрать по тылам. Но вряд ли они справятся с задачей штурма большого города. Мы, конечно, их всё равно на Ростов пошлём, но толку точно не будет. По докладу – утром не вышли на связь два румынских кавполка. Пропали. То ли уничтожены, то ли русским сдались, мамалыжные свиньи! Надо просить у фюрера помощи от Клюге[84], у него в группе армий «Центр» целых две танковые армии. Пусть поделится фельдмаршал.
