Может, все-таки смерть детей или родителей? Ну они находятся под такой же охраной службы безопасности, как и сам Президент. И под охраной Дяди Сэма. Уже проверили. Так что нет. Не пойдет.

Неужели в жизни человека нет ничего сильнее страха смерти и жажды жить? Стоп! А разве страх смерти и жажда жить это одно и тоже? Казалось бы, да. Но нет. И еще раз нет.

Если человеку предложить на выбор умереть здесь и сейчас или там и потом, он точно выберет потом. Получается, что страшнее, чем просто умереть, это умереть сейчас.

К сожалению, пока это ничего не дает. Каким образом можно напугать Президента страны страхом мгновенной смерти? Да еще и в ограниченное время.

Думай, Резидент, думай. Думай, Куратор. Думайте так, как никогда в жизни не думали.

Тик-так. Тик-так.

* * *

Вашингтон, Округ Колумбия, Белый Дом

– Господин Президент, сэр! Завтра Украина подпишет Соглашение об Ассоциации с ЕЭС. Получено подтверждение по официальным межправительственным каналам. И по неофициальным тоже получено.

– Россия будет в ярости от негодования.

– Им нечего противопоставить, сэр. Мы имеем контроль над всеми возможными видами их воздействия на ситуацию.

– Очень надеюсь на это. Иначе мне придется говорить с вами иначе.

– Я понимаю вас, сэр. Но в этот раз мы действительно все предусмотрели.

* * *

Москва, Кремль

– Украина завтра подпишет соглашение об Ассоциации. От них прошло официальное подтверждение. Об Ассоциации с ЕЭС и с американцами.

– Я понял. Подготовьте текст указа о назначении мэра Набережных Челнов губернатором Иркутской области.

– Что, простите?

– Я говорю, текст указа подготовьте.

– Я услышал! Просто мы до этого говорили на украинскую тему.

– И что? Поговорили. Теперь говорим на другую тему.

– Я понял.

* * *

– Смотрел?

– Про нового губернатора Иркутской области?

– Угу, про него. Ну ты понял?

– Понял.

Глава 13

Президент Украины не всегда был президентом. Даже когда он им стал, то стал не с первого раза. Весь мир помнит проигранный в 2004 году третий тур президентских выборов после победного второго тура.

А когда-то давным-давно будущий Президент сидел в тюрьме. Дважды. Первый раз еще по малолетке.

На свете нет места страшнее, чем колония для несовершеннолетних. Подростковая жестокость на ограниченном пространстве, без перерывов и остановок двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Не каждый взрослый такое выдержит. Хорошо, когда ты сильный, занимался борьбой или самбо. Или родители богатые – посылки часто присылают. Или если из блатных: со старшими корешился, на «дела» ходил, то спокойно ждешь скорейшей отправки на взрослую зону к своим, живешь нормально.

Будущий Президент был из последних. Ходил по зоне с высоко поднятой головой. Администрации не боялся, легко шел на конфликт с другими малолетками. Потому что за ним были старшие.

Хорошо сиделось будущему Президенту. До того самого дня. Дня, который он не забудет никогда.

Срок подходил к середине, когда его вдруг выдернули на этап. Оказалось, что кто-то из старших попался и ему шили групповую, в которой был и малолетний будущий Президент. По этапу он пришел в пересыльную тюрьму, в один из областных центров. Так как в тюрьме для малолеток была только одна двухместная камера, то в ней он оказался вместе с другим таким же малолеткой.

Пикантность ситуации заключалась в том, что этот второй малолетний преступник оказался «обиженным». Так называют в определенных кругах категорию лиц низшей касты в тюремной иерархии, с которыми общаться «путевому» арестанту строжайше запрещено. Как правило, такие «обиженные» исполняли пассивную роль для удовлетворения сексуального желания сверстников, пышущих силой и гормонами. На это они шли иногда добровольно, но чаще нет. Именно такое вступление в половую связь являлось основанием для того, чтобы стать «обиженным».

Быстро разобравшись в ситуации, смекнув кто есть кто, будущий Президент приказал своему сокамернику залезть «на пальму» (шконку, которая находится на втором ярусе) и лежать там тихо и не отсвечивать. Сам завалился на нижнюю. После долгой дороги хотелось спать.

А ночью случилось страшное. Откуда он мог знать, что у того, забитого жизнью и людьми малолетки, энурез. Проснулся от того, что сверху на него лилось что-то теплое. Несколько секунд понадобилось, чтобы понять, что происходит, и еще мгновенье, чтобы осознать! Теперь и он стал «опущенным»! В мгновенье ока он превратился из подающего надежды молодого блатаря в существо низшего порядка. Существо, с которым никто, кроме таких же опущенных никогда общаться не будет. Предстоящие годы отсидки мгновенно превратились в одну сплошную черную полосу.

Не отдавая себе отчет, в порыве страшной ярости он вскочил и накинулся на спящего сокамерника. Схватил его за шиворот и скинул вниз головой на бетонный пол. Тот умер практически во сне: вряд ли он успел осознать тот момент, когда основание черепа проломилось, как сухой тростник, а из лопнувшего черепа выплеснулась мозговая ткань.

Особого шума не было. Однако в этот момент по коридору проходил дежурный. Взглянул в глазок и, увидев происходящее, он быстро открыл дверь и вошел в камеру. Спросил, что случилось. И в этот момент будущего Президента отпустило. Он зарыдал и выпалил все, как на духу. Это был уже не приблатненный малолетка, а мальчик, которому теперь предстояло долгие годы топтать зону в статусе «опущенного».

И дежурный допустил нарушение Устава, он разрешил себе эмоции. Ему стало жаль этого пятнадцатилетнего пацана. Один уже погиб, его не вернуть, а второй еще может выбраться из этого ужаса, встав на путь исправления.

– Так, пацан, слушай сюда. Следаку говоришь, что ты спал и ничего не видел. Проснулся от шума, а тот уже того. Про остальное я буду молчать. И ты, главное, молчи. Когда выберешься отсюда, постарайся человеком стать, завязать с криминалом. В актив вступи, по УДО выйдешь. И постирай робу, а то воняет. Если спросят, почему мокрая, скажешь стошнило от вида трупа, пришлось постирать. Все понял? Запомни: будешь молчать – будешь жить. Я промолчу. Вот здесь подпиши бумажку. Как, зачем? Чтобы я молчал. И чтобы ты, если что, сотрудничал с органами. Нет – нет, да и делился информацией.

– Спасибо вам, дяденька, – сквозь слезы пробормотал будущий Президент, подписывая заявление о добровольном сотрудничестве с правоохранительными органами.

Дежурный поддержал версию несчастного случая. А уж малолетний свидетель все рассказал, как надо, чудом избежав мрачного будущего.

Потом он вернулся в зону. Естественно, никому не открылся. Продолжал есть за одним столом со всеми, здороваться, пользоваться постельным и нательным бельем, выдаваемым на общих основаниях. Иногда его охватывал страх того, что все раскроется. Получается, он зафаршмачил всю зону. За такое просто убивают. Без вариантов.

Потом он вступил в «актив». Стал ответственным за лагерную библиотеку. Да и вообще, поменял свое отношение ко всему в исправительном учреждении. Чем, кстати, несказанно удивил всех: как осужденных, так и саму администрацию. Это помогло ему выйти по УДО за хорошее поведение.

Постепенно память стерла из своих анналов те минуты дикого ужаса, пережитые им в пересыльной тюрьме. Однако оставила в памяти имя дежурного по следственному изолятору – Харитоненко Виктор Остапович.

Спустя несколько лет он снова сел. Благодаря корешам, то, что он состоял в «активе» на малолетке, ему не предъявили. Общались как с равным.

После второй отсидки он стал вхож в дома многих уголовных авторитетов. Лихая жизнь сводила их в банях, на малинах, пирах. Очень и очень многие люди «ручкались» с будущим Президентом, «пили из одного кубка».