Только я отвела взгляд ища где снега поменьше и как мне лучше пройти, как слышу слева "хрясь" и мат, хороший такой мат, со вкусом. Поворачиваюсь, лежит мой Мажорчик и как-то тихо так лежит, долго. Я остановилась конечно, постояла секунд десять для приличия. А то мало ли, может ему жарко стало, вот он и лежит себе, отдыхает. Мажоры они ведь такие…

Подбегаю вижу лежит с закрытыми глазами, достаю телефон, вызываю скорую. А что делать то дальше, а вдруг помирает. Снимаю шарф и кладу ему под голову, не пристало же голове, которая такие кроссовки додумалась одеть в гололед, на снегу лежать. Пульс проверяю, вроде живой. Опускаюсь на коленки, легонько бью по щекам. Ну, как-то же надо человека в чувство привести. Открывает глаза, смотрит на меня, внимательно так смотрит. Конечно есть на что посмотреть, на голове шапка, на лице маска, только глаза и видно. И я ведь ягодка, хотя мне уже не сорок пять.

– Как Вы себя чувствуете? Что у Вас болит? Скорую я вызвала. -

– Не надо скорую. Я сам. – Мажор глухо рычит. Пытается подняться и тут же ложится обратно.

– У Вас возможно сильное сотрясение. Вам нельзя резко вставать. Сейчас я помогу Вам переместиться в машину, на земле в мороз лежать не стоит. До приезда скорой полежите в машине. Хорошо? -

– Не надо мне помогать, я сам встану. Откуда вы вообще тут взялись? -

От его вызывающего и грубого тона меня передернуло. Я ему тут жизнь спасаю, а он…Спокойно Таня, Мажор не в себе. Не каждый же день рядом с тобой чья-то голова знакомится со льдом на асфальте. Я понимаю, что спорить бесполезно, поднимаюсь, открываю дверь в машине и…

Падаю ничком на водительское сидение, придавленная сверху чем-то тяжелым. Счастью моему конечно не было предела. А что, лежу себе в новенькой Ауди, на мне сверху лежит симпатичный, как я успела заметить, мужчина. Красота неописуемая! Кое как вылезла из-под свалившегося на меня тела, уложила "любимого", разложила сидение. Смотрю очнулся.

– Простите, голова закружилась, не помню, как свалился. -

Надо же, извиняется, и говорит спокойно. Умеет же, когда захочет. И где же эта скорая?

– У Вас явное сотрясение. Не поднимайтесь больше. – Я присела на край сидения.

– Нужно позвонить Вашим родным. -

– Мой телефон, наверное, в снегу возле машины. – Говорит недовольным голосом, как будто я виновата во всех его смертных грехах.

Ну, конечно-же, я сейчас буду рыть снег вокруг его машины в поисках телефона. А как может быть иначе, телефон же явно стоит как моя зарплата за год. Просто сказочно. Пока я раздумывала стоит или не стоит рыть снег, наконец подъехала скорая. Врач, как только услышал, что была потеря сознания, не терпящим возражения тоном, настоял на госпитализации.

– У Вас есть с собой документы? Вам придется оставить машину на стоянке, нужно забрать из нее все ценное. Я поеду с Вами. -

– Осчастливили. – Недовольно пробурчал он.

Опять сел на своего злобного конька. Сестра милосердия, уймись. И чего тебе домой не поторопиться? Тут и без тебя разберутся. Нет, как же, надо проконтролировать процесс, а то вдруг ему «поплохеет» по дороге. Не «поплохеет», вон уже яд так и булькает.

Пока Мажора грузили в скорую, я взяла его документы, закрыла машину, включила сигнализацию, и мы помчались. Про телефон вспомнили уже на полпути к больнице, когда доктор спросил номер родственников. Пришлось звонить с моего. И почему-то другу.

– Михаил, добрый вечер. Меня зовут Татьяна. Вашего друга… А, как кстати Вас зовут? – Я повернулась к Мажору и выразительно хмыкнула.

– Александр. – Каким тоном это было сказано… Македонский отдыхает.

– Александр Великий решил совершить кругосветку на карете скорой помощи, сейчас она движется в сторону БСМП. Он приглашает Вас присоединиться. -

– Вот это новость. Великий в сознании? – Тревожным голосом спросил Михаил.

–Да. -

– Буду через 15 минут. -

Так как предусмотрительно мной была включена громкая связь, передавать разговор мне не пришлось. Каким взглядом меня одарили…О-о-о. Это было незабываемо. Видимо кругосветка на карете скорой помощи Мажора впечатлила. Я положила телефон в сумку и откровенно стала разглядывать Александра. Кроме чувства сострадания и желания помочь появился интерес, что же это за тип такой, то грубит, то извиняется, то язвит.

Телосложение спортивное, но худощавое, явно без кубиков, видимо фитнес-клуб не его конек. Высокий, волосы русые, руки сильные, если схватит и потащит в спальню, головной болью не отделаешься, это факт. Аристократические черты лица, очень даже сексуальные губы…, вообще… ничего сногсшибательного. Я бы ему плечи точно нарисовала шире. Явно трехдневная щетина, да и голова наполовину седая, надо же Мажор не красится. А вот глаза…Да, глаза очень выразительные. Я невольно засмотрелась, синие, притягивающие…

– Что…, нравится? -

Да что ж ты будешь делать, а? Ну вот кто его за язык тянул? А как самоуверенно это прозвучало…Знает зараза, что нравится женщинам, знает и пользуется этим. Не на ту нарвался…

– Я смотрю вам полегчало. Вы, Александр, имеете ввиду какой-то конкретный орган своего тела…? Спешу Вас огорчить, судя по тому, что Вам уже далеко за 40, под ширинкой Ваших джинсов я навряд ли найду что-то интересное. А именно это в данный момент заинтересовало меня больше всего. -

– Престарелый Мажор. – Буркнула я напоследок.

Сказать, что его перекосило, это ничего не сказать. Наверное, если бы не удар головой и присутствие доктора, меня бы с удовольствием придушили. Доктор скорой отвернулся и прикрыл рот шарфом, дабы не слышно было хихиканья. А Александр, произнеся губами "вот б-ь", прикрыл глаза, явно наслаждаясь и переваривая услышанное.

Я отвернулась, но не сидеть же так просто и смотреть в окно, естественно мне захотелось продолжения банкета. Вот нравится мне разглядывать Мажоров. Не помню уже, как я оказалась рядом с Сашей, как я поняла, что ему плохо?

– Александр, Вы слышите меня, Саша…-

– Голова раскалывается. – Простонал он.

Я своей одной рукой взяла его за руку, другую положила на лоб, закрыла глаза и потянулась к Силе. Я редко использовала свой Дар. Боялась навредить не только себе, но и тому, кто будет рядом. Я не знала, как это работает, меня никто не учил, мне никто не объяснял и поэтому я очень боялась. Но сейчас я была уверена, у меня все получится, и я смогу помочь Саше. Если говорить современными терминами, я вошла в транс.

Я увидела Свет, идущий сверху и обратилась к нему, попросила помочь. Свет осветил меня, Сашу и рассеялся. А потом я увидела Тьму, я обратилась к ней и попросила помочь. Тьма окутала нас и рассеялась так же как Свет. Потом Тьма и Свет слились вместе, и я увидала звездное небо. Это происходило всегда, когда я пыталась кому-то помочь, я видела одни и те же картинки. Я не понимала почему именно это вижу, и почему видение заканчивается необъятным, безграничным звездным небом.

– Гони, Григорич, гони, у него приступ, не довезем! – Видение исчезло.

Я вздрогнула и открыла глаза. Саша удивленно смотрел на меня. Он даже немного улыбался. Взгляд был спокойным и теплым. Я попыталась опустить руки, но он удержал мою руку в своей, и легонько сжал пальцы. Неужели вот сейчас он настоящий? Синие глаза смотрели на меня с нежностью и благодарностью. И, мне так захотелось прикоснуться к нему, обнять и сказать, что все будет хорошо…

– Доктор, ему лучше. Саш, боль ушла? Если тебе…то есть Вам тяжело говорить, ответь глазами. Просто опусти веки один раз, если да. -

Ответ увидеть мне не удалось, скорая подъехала к БСМП. Миша уже был там. Куча народу набежало, так бы они простых смертных встречали. Тут же капельницу поставили, прям в коридоре кардиограмму сделали. Видимо Михаил "поднял на ноги" всю больницу, пока мы ехали. Я еле смогла протиснуться к нему, чтобы отдать документы и ключи от машины.

А потом все куда-то побежали, Сашу на каталке куда-то увезли. И я одна осталась стоять в коридоре. Вот все вроде хорошо закончилось, а как-то стало грустно. Как будто рядом было что-то хорошее, близкое, родное, а теперь этого нет. Надо же как бывает…