По этому, наверное, Марине так нравилось быть обнаженной, особенно в присутствии любимого человека. В данном случае этой невероятно ослепительно прелестной миловидной, двадцатилетней рыжеволосой девушки, с ногами сидящей на приземистом стареньком стуле в коротеньком шелковом халатике. Это именно для нее Марина принарядила свою наготу, одев дивное без вычурности гранатовое колье из пяти камней на золотой нити. А в мочки маленьких миленьких ушек вдев дополняющие колье небольшие так же золотые серьги и так же с каплями красного граната. Впрочем аналогично из золота были и обвивавшие запястья рук и щиколотки прекрасных ног женщины браслеты. А равно кольца, унизывающие хорошенькие пальчики не только рук, но и ног....

В результате чего, Марина походила на живое воплощение Венеры с распущенными по плечам средней длинны, отдающими янтарной желтизной волосами.....

– И так ты хочешь, чтобы я зачала с твоим отцом ребенка. – Подводя итог зашедшего несколько в тупик разговора, произнесла Марина. – Но при этом ставишь условие, чтобы он ко мне ни в коем случае не прикасался!

– Совершенно так! – Подтвердила девушка, тряхнув гривой огнено-рыжих низ спадающих вдоль спины, до самых ягодиц волос. – Я против того чтобы он тебя трахал.

– Если бы речь шла о постороннем для Ксюньки мужчине, она бы просто приняла участие в зачатии. Но поскольку речь идет об отце, данное обстоятельство вызывает у нее отторжение. – Пояснила позицию девушки, присутствовавшая все это время при разговоре Лариса. Обворожительная молодая двадцати девяти летняя женщина, прелестнейшей, необыкновенной красоты наружности с нежными чертами лица в окаймлении густых черных как смоль, убранных на затылке в объемную кичку, локонов. Два из которых, вдоль висков очерчивали овал обворожительного чудесного личика, на длинной тонкой шее, соединявшей его с не менее совершенным телом молодой женщины. Облаченной в выгодно подчеркивающую выступающую округлость упругой роскошной груди третьего размера белоснежную рубашечного типа блузку с кружевным воротником жабо. Заправленную в черную, облегающую дивные широкие бедра, трикотажную мини-юбку. За счет минимальной длинны, выставляющей на показ прелестные длинные, затянутые в черный плотный капрон, ноги. Закинув которые одну на другую, приглашенная сюда для помощи по одному щекотливому вопросу Лариса, терпеливо выслушивала прения, по его осуществлению. Попутно пытаясь разрешить и сгладить острые углы преткновения. – Вспомни свои недавние чувства, когда стала случайной свидетельницей оргии с участием одновременно твоего мужа и сына.

– Я все это прекрасно понимаю. – Вздохнула Марина, переходя на сарказм. – Не просить же его надрочить в пробирку, для моего оплодотворения?

– Вероятней всего такой вариант был бы вполне возможен если бы моя мать так не ополчилась против нас, приняв в штыки нашу любовь. – Рассудила Оксана. – А ты не отыгралась на машине отца.

– Прости лисенок, не удержалась.

– За это я тебя не виню лапка. – Встав со стула, Оксана приблизилась к Марине и нежно поцеловала в губы. – Я тебя люблю.

– И тебя очень, очень люблю. – Промурлыкала в ответ Марина.

И обе влюбленные прелестницы обнялись. Однако в объятьях друг дружки они нежились не долго. Поскольку в дверь квартиры позвонили. Хотя ни Марина, ни Оксана гостей не ждали.

По сему, недоумевая, кто это бы мог быть, Марина метнулась в комнату Марина накинуть халат. А Оксана, поправив тот шелковый, что был на ней накинут, прямо на голое тело пошла, посмотреть, кого к ним принесло. Для этого подойдя к двери, она посмотрела в глазок. Увидев нервно мнущегося на площадке перед дверью отца.

– Охренеть как он вовремя. – Выругалась девушка, отпирая дверь незваному нежданному гостю. Не преминув, однако, с порога сразу спросить. – Что нужно?

– Маринка здесь, у тебя? – Круто беря с места, проревел Николай.

– А тебе зачем? – Неосмотрительно сняв дверь с цепочки, спросила Оксана.

– Эта сука попортила мне машину! – Грубо, не стесняясь в выражениях, возмущенно заявил мужчина.

В следующий миг, оглоушенный абсолютно спокойно прозвучавшим в ответ замечанием дочери:

– Она не сука, а любимый мой человек. Так что будь добр выбирать, пожалуйста, выражения. – С явным упреком холодно, ровным, без эмоций, ледяным тоном отрезала Оксана. – Что до машины, то полагаю, если она так поступила, то значит, ты этого заслужил.

От подобного, брошенного дочерью вызова, Николай тут же пришел в настоящее бешенство, жутко побагровев:

– Что значит заслужил? – Взревел он, во все горло оглашая воплем весь подъезд. – Совсем рехнулась на своем лесбиянстве?!

– Да пошел ты. – Презрительно фыркнула в ответ на оскорбление девушка, намереваясь закрыть дверь, перед носом скверного визитера.

Но тот внезапно опередил ее, ухватив пятерней левой руки косяк грозящей захлопнуться двери, придержав ее. Одновременно правой, с силой, отпихнув дочь с дороги, в сторону. Едва не опрокинув ее. Удержавшуюся на ногах лишь по причине того что изо всех сил вцепилась коготками пальчиков в рукав отцовской футболки.

– Папа не тронь ее! – Закричала с отчаяньем сражающейся кошки Оксана.

Но, уже вломившийся, ступивший во внутрь квартиры отец ее даже не слушал:

– Где эта пиздолизка? – Вопил он, заглушая голосом треск рвущейся на нем вдрызг хлопковой футболки.

В этот момент из комнаты навстречу ворвавшемуся мужчине, преграждая дальнейший путь, выбежала Марина. Успевшая накинуть короткий мягкий байковый белый халатик на запах, туго перехватив его на талии поясом:

– Я здесь! – Смело выкрикнула она, сжимая в кулачки нежные ладони. Готовая при первой же необходимости кинуться в бой защищая свою девочку. Которая в свою очередь сейчас, как могла точно также пыталась уберечь ее саму.

Правда, Николай не видел, не хотел видеть, этой сплоченности двух до последнего издыхания, всецело любящих друг друга прелестниц. В пору своей мужской самоуверенности не обращая на нее внимания, он самодовольно посмотрел на возникшую перед ним Марину:

– Ага, вот и ты тварь! – Прорычал Николай, расплываясь в дьявольской улыбке. – Вижу вся цацками обвешенная. Они как раз тебе понадобятся со мной за машину расплатиться.

– От меня ты ничего ни получишь. – Гордо возразила Марина. – Требуй с того козла на пару с которым ебешь свою жену.

– Небось, завидуешь дрянь. – Саму-то по ходу никогда нормально не трахали. Того в лесбиянки и подалась!

Не стерпев подобного, окончательно переполнившего чашу ее терпения, оскорбления Марина зарядила обидчику мощную пощечину. Хлестким звоном огласившую пространство прихожей. Заодно оставив на роже мужчины четкий след, в виде четырех кровавых рваных полос от ногтей. Что вызвала у Николая новый приступ ярости. В припадке, которого он схватил обеими руками, ударившую его женщину за горло. Крепко сдавив его пальцами и продолжая их сжимать. Не обращая внимания на хлещущий по щекам, оставляя уйму царапин, град ударов ладоней активно сопротивляющейся женщины.

Однако готовому уже удушить Николаю все ж пришлось ее отпустить. Взвыв от дикой боли из-за вцепившейся ему в вихры рыжих волос и что есть мочи потянувшей за них на себя Оксаны. От чего голова Николая запрокинулась назад, а сам он был вынужден, разжав пальцы на шее женщины, перехватить ими запястья девушки, дабы не лишиться волос. Чем незамедлительно сразу же воспользовалась Марина. Глотнув, хватив ртом воздуха и двинув, что было сил мужчину коленом в пах.

Тот, завыв еще громче, сложился пополам. Одной рукой инстинктивно держась за ушибленные яйца, а другой по-прежнему продолжая стараться высвободиться от цепких, все еще тянущих его за волосы пальчиков дочери. Что, в сущности, ему бы, наверное, и удалось, если бы не вовремя подоспевшая с электрошокером Лариса. С налета, сразу, без всяких малейших колебаний долбанувшая мужчину им в основание шеи.

– Ты его вырубила? – Немного испугавшись той внезапности, с какой повалившись на пол, обмякло у ее ног тело отца ошеломленно спросила Оксана, выпуская из рук его рыжие локоны.