Лань Чжань не знал, что он в нем искал, просто позволяя делать все, чего бы тому не захотелось. Первый раз в жизни уступая и не контролируя.

Ванцзи с детства был упрямым, неразговорчивым, замкнутым в себе. Его интересы сильно разнились с интересами сверстников. Будучи воспитанным в строгих рамках тысячи правил, никогда не сворачивал с дороги, идя прямо к цели, рассчитывая каждый свой шаг наперед.

С юного возраста он знал, что должен делать в тех или иных ситуациях. Его жизнь была определена строгим дядей, который растил из него идеального мужчину. И многие им восхищались. Особенно внешней красотой, не стараясь заглянуть в душу. Когда Лань Чжань понял, что для всех этих людей он всего лишь привлекательная обертка, то закрылся, предпочитая никого не впускать в свой внутренний мир.

Во время учебы в университете девушки со всех курсов хотели заполучить его в мужья. Ведь он высокий, красивый и богатый. Разве что-то еще нужно для счастья? И Ванцзи закрывался в себе еще больше, не понимая и не принимая таких действий. Никто не мог пробиться сквозь эти щиты. С каждым годом его жизнь останавливалась и замирала в определенных рамках. Сначала это были образование и дом, потом работа съедала все свободное время.

Неизвестно, что бы с ним стало, если бы однажды он не увидел А-Юаня. Малыш подбежал к нему на улице, вцепился в ногу и громко заплакал. Узнать у него, где его родители или дом, оказалось невозможно. Слишком маленьким был и еще особо не разговаривал. Лань Чжань отвез ребенка в полицию, убедившись, что мальчика забрали органы опеки.

Когда Ванцзи вернулся домой в свою огромную квартиру, он впервые понял, насколько здесь пусто. Приняв душ и приготовив ужин, Лань Чжань еще час поработал. Спальня встретила его темнотой, прохладой и… одиночеством.

Сердце дрогнуло от мысли, что вся его жизнь пройдет вот так. Он впервые ощутил это и задумался. Ту ночь провел в медитации. А с первыми лучами солнца появились и новые мысли.

Ванцзи понимал, что с кем-либо сойтись у него не получится. Слишком уж он отличался от обычных людей. За все эти годы никто так и не смог его хоть немного заинтересовать. Даже плотских желаний окружающие люди не вызывали. А тут в его голове засел один маленький человечек.

Лань Чжань вернулся в полицейский участок, чтобы узнать новости о ребенке. Родителей так и не отыскали. Никто не сообщал об исчезновении мальчика. Тогда Ванцзи связался со службой опеки и с того самого дня проводил там все свободное время. Когда малыша перевели в детский дом, борьба за него растянулась на долгие месяцы.

Нанятый детектив сумел разыскать горе-родителей, которые просто отказались забирать свое чадо, лишь сообщив его настоящее имя.

И по прошествии приличного количества времени Лань Чжань наконец-то вошел в свою квартиру, держа на руках ребенка. Теперь его жизнь изменилась. Она раскрасилась более яркими цветами, наполнилась новыми целями. Он стал меньше работать, проводя больше времени дома с сыном.

Они мало разговаривали на отвлеченные темы, вкладывая много сил в обучение и медитацию. Сердце Ванцзи наполнялось любовью к этому малышу. Его сын — его гордость. Казалось, что в жизни ничего другого больше и не нужно. У него уже есть семья, в которой тепло и уютно.

Так и было все эти годы, вплоть до того дня, когда Лань Чжань впервые увидел Вэй Ина. Красивый, уверенный в себе, яркий, как солнце, с живыми эмоциями и огромными серыми глазами. В одно мгновение он перевернул все в душе Ванцзи, даже не успев сказать и слова.

Хватило одного взгляда, чтобы осознать, что сердце выбрало его.

Конечно, Лань Чжань ни на что не надеялся. Он просто не мог представить, что эта встреча может быть чем-то большим, чем просто знакомство. Теперь же Ванцзи хочет только одного — чтобы этот мужчина навсегда остался в его жизни.

Прошло порядка часа, прежде чем Лань Чжань решил встать. Он аккуратно вытянул руку из-под головы Усяня. Накрыв его пледом, уже собирался выйти, когда за спиной раздался сонный голос.

— Ты меня обманул, господин Лань. Обещал же больше не давать засыпать после того, как сам проснешься.

— Ты тоже не сдержал своего слова о благоразумном поведении.

Вэй Ин засмеялся.

— Тебе не понравились поцелуи? Или их было мало?

— Сейчас всего пять утра, — Ванцзи проигнорировал вопросы. — Можешь поспать еще пару часов.

Лань Чжань ушел, не оборачиваясь, унося в своем сердце такие новые и яркие ощущения. Усянь поплотнее укутался в одеяло и закрыл глаза.

— Тебе меня не обмануть, господин Лань. Этой ночью я слышал твое сердце, видел твои глаза и знаю вкус твоих губ!

Вэй Ин ворочался, пытаясь уснуть, но мысли о Ванцзи не позволяли. Промучившись еще минут пятнадцать, решил все же встать, чем несказанно удивил юных Ланей.

— Доброе утро, дети!

— Доброе утро, господин Вэй, — мягко улыбнулся Сычжуй.

— Мы уже не дети, — надул губы Цзинъи.

Усянь рассмеялся. У него было прекрасное настроение. Он огляделся по сторонам и, подойдя к Цзинъи, ущипнул его за щеку.

— Я бы с радостью с тобой поспорил, но с утра что-то не хочется. Лучше скажи мне, где ваш прославленный Ханьгуан-цзюнь? Давненько я его не видел.

— Я тебе ничего не скажу! Хватит его доставать!

— Он пошел проверить ловушку для крабов, господин Вэй, — окинул его изучающим взглядом Сычжуй. Когда друзья сообщили, что видели их целующимися, ему стало любопытно узнать, что же его отца привлекло в Усяне. Он с интересом рассматривал его лицо.

— Пойду-ка я приведу себя в порядок и помогу Ханьгуан-цзюню с крабами. Заодно проверю, все ли с ним в порядке. А то мало ли… остров, джунгли.

— Ты думаешь, ему нужна твоя помощь? — спросил Цзинъи у удаляющего от них взрослого.

— Оставь его! Если то, что вы видели, правда, значит, он нравится отцу.

— Да что они в нем нашли? — бубнил Цзинъи. — С самого начала съемок вокруг него крутятся все девушки. Режиссер на заставку снял. Даже Ханьгуан-цзюнь… и тот запал. Что в нем такого, чего, например, нет во мне?

— Перестань! Ты тоже красивый, если мои слова убедят тебя, — улыбнулся Сычжуй.

Вэй Ин несся по тропинке со скоростью света. Он успел переодеться, умыться и даже немного разобрался с волосами. Правда, тратить время на поиски расчески ему не хотелось, поэтому прошелся пальцами, приводя в порядок спутанные пряди.

Хорошо, что когда он вышел из шалаша, на пляже никого не было. Парни плавали в океане, а остальные еще досматривали свои сны. Это Усяню повезло, так как он не хотел тратить время на разговоры. Глупый предлог, что сказал ребятам, на друзьях не сработал бы, а придумывать что-либо еще сил не было.

Зато он не знал, что делать с желанием увидеть Ванцзи. И еще поцеловать. Вэй Ин боялся и не понимал, как это провернуть. Одно дело, когда все произошло под действием алкоголя. Не так страшно. Когда Лань Чжань спит тоже не считается. Но вот средь бела дня. А вдруг он передумал?

Внутри все сжималось. От предвкушения тело потряхивало. Впервые в жизни Усянь так нервничал. Погруженный в свои мысли, он и не заметил, как добрался до нужного места. Вэй Ин остановился отдышаться, затем медленно стал приближаться, не сводя глаз с широкой спины и плеч. Он случайно наступил на сухую ветку, и та громко треснула, заставив Ванцзи повернуться.

— Что ты тут делаешь? — удивился Лань Чжань.

— Пока я сюда шел, пытался придумать сотню причин, — улыбнулся Усянь, сокращая расстояние между ними. — Но в голову так ничего путного и не пришло. Мне даже соврать тебе нечего.

Он остановился напротив него, смотря прямо в глаза Ванцзи и улыбаясь.

— Лань Чжань, какой же ты красивый! Сколько бы на тебя не глядел, не перестаю удивляться!

— Вэй Ин! — Ванцзи прервал его. Мочки господина Лань вспыхнули красным. Слушать про себя такое из уст Усяня было слишком.

— Ханьгуан-цзюнь, второй господин Лань, Лань Ванцзи, Лань Чжань… — голос Вэй Ина дрожал. Как и все тело. Сердцу вдруг стало тесно в груди. — Лань Чжань… если я попрошу поцеловать меня, сделаешь ли ты это?