К слову за кулисами она увидела Анубиса, которая приветливо замахала спускающейся по лестнице коллеге. Поскольку охранники сразу куда-то быстро ушли, она быстро оглянувшись и поняв, что рядом никого нет, подошла к артистке и поздоровалась:

— Здравствуйте Анубис! Желаю вам удачного выступления! — она протянула руку вперёд для приветственного рукопожатия, на которое собеседница благополучно ответила.

— Спасибо больше, поздравляю вас с не-номинацией, — обе девушки тихо хихикнули, а Лиза решила поинтересоваться у приятельницы:

— А почему вы так рано вышли? Сейчас же выступление гостя, разве нет? — она немного удивленно наклонила голову.

— А мне как раз стало интересно и я решила подглядеть выступление из-за кулис. Тут есть местечко из которого очень хорошо видно сцену. Составите мне компанию? — удивительно, что к концу шоу все как-то забыли про секретность и то, что маскам вообще-то нельзя общаться.

— Эх, я бы с радостью, но лучше домой поеду, — она неловко пожала плечиками, — не горю особым желанием смотреть на гостей, лучше потом по телику гляну.

— Ох, ну тогда до встречи, — они помахали друг другу на прощание и Черникова удалилась в свою гримерку. Все таки артистка скрывающаяся под маской Анубиса была невероятно крутой и душевной.

Девушка преспокойно собиралась уезжать, а потому нерасторопно стала снимать с себя костюм — спешить ей некуда, а потому она может чуток расслабиться после долгих съемок. Она снимает перчатки и вешает маску Феникса на манекен, но вдруг ее внимание привлекает до боли знакомая мелодия, резко раздавшаяся по павильону Главкино. Кажется это был «Klavier» Рамштайн? Лиза не особо верит в совпадения, но именно эту песню Кирилл постоянно просил ее играть на рояле. Как иронично. Но как только неизвестная маска запела у Черниковой не осталось ни малейших сомнений. Этот хрипловатый тенор, который она слышала на протяжении семи лет, почти каждый день, этот идеальный немецкий, на котором так любил говорить Келлер, да просто любовь к Рамштайну выдала его. Девушка тут же натянула маску и перчатки назад и выбежала посмотреть на этого «немца», как он себя любил так называть. Мужчина однажды пошутил, что он «чистый ариец», а Лиза тогда, конечно не стала говорить, что у Кирилла из немецкого только фамилия и знание языка. Она тактично промолчала. Ах, и не стала вспоминать, что у него маму зовут Симона Ландау, а волосы у нее темные, густые и вьющиеся кольцом. Пусть верит во что хочет. Феникс шустро подбежала к Анубису и вместе с ней стала смотреть его номер, а та лишь усмехнулась.

— Вы же сказали, что вам не особо интересно глядеть на гостей, — собеседница шутливо наклонила «собачью» голову на бок, и, как Лизе показалось, выразительно глянула на нее. Черникова же отмахнулась:

— Да мне просто стало интересно, кто же тут фигачит Рамштайн. Люблю эту группу. — Анубис понятливо кивнула и вернулась к просмотру выступления гостя, что сделал и Феникс. Что маска, что выступление были действительно жуткими. Кирилл, облаченный в классический костюм 20-х годов двадцатого века. Жабо на шее, которое было исшито красным бисером наподобие подтеков крови. Темно-алые перчатки и туфли, цвет которых напоминал Лизе кровь. И жуткая белая маска Оленя, которая ей больше напоминала череп животного, нежели его милую мордашку. Выбрал костюмчик, под стать своей жутковатой персоне, вызывающей у девушки животный ужас. Еще и эта постановка — девчонка из балета играла на злосчастном рояле, пока мужчина ходил вокруг нее кругами, и в какой-то момент от его прикосновения она падает на рояль, а по полу рассыпается огромная куча красных камушков и бисера. Анубис в этот момент немного отрешенно дернулась в сторону и переспросила:

— Это кровь или краска? Я не вижу, — она повернула голову к собеседнице, а та, даже не отрываясь от просмотра, ответила:

— Не-а, это что-то типо бисера или пуговиц каких-то. Жуть. Это как аллегория на кровь.

— Фу, неприятненько, интересно как такое вообще могли в эфир пустить, — Черникова лишь пожала плечами. Лично она даже не задавалась этим вопросом, Кирилл был по натуре такой — прийти, подстроить все под себя, сломать, и уйти как ни в чем не бывало. Ее аж трясет от мыслей об этом человеке, они расстались больше полугода назад, но она до сих пор боялась его как огня. Девушка невольно стала кусать губы, а если бы не мешающие перчатки и маска, то еще и ногти бы погрызла. К слову, даже перевод этого чертового творения немецкой группы был пугающим:

Там, около рояля,Я слушал ее…А когда она начинала играть,У меня захватывало дух…Она сказала мне:Я всегда буду рядом с тобой,Но это была иллюзия,Что она играла только для меня.Я проливал ее кровьВ порыве яростиИ захлопнул дверьКто-то спрашивал о ней…

В чувство ее привела рука Анубиса, которая легла ей на плечо и слегка похлопала, так действительно было поспокойнее. Видимо новая приятельница заметила не самое лучшее состояние Феникса и решила ее хоть как-то приободрить. Лиза под маской расплылась в теплой улыбке. Но голос Славы, объявляющий Оленя, привлек ее внимание вновь. Так вот, что за маска была у Кирилла, ну ему как раз подходит. Черникова ехидно хохотнула.

— Крышесносный Олень с песней Рамштайн! — ведущий с задором проговорил, заранее подготовленную фразу, а жюри и зрители, как заметила девушка, хлопали стоя. Мда-а-а. Феникс скрестила руки на груди, слушая то, как они восхищаются гостем:

— Это было нечто! Это идеальное произношение просто вау! — первым отозвался один из Тимуров, Родригез, выражая свой восторг. И Лиза могла понять его, Келлер хоть и был далеко не самым хорошим человеком, но артист он потрясающий. Вряд ли она стала бы с ним общаться, если бы он не был таким.

— Мне даже на пару мгновений показалось, что это сам Тиль Линдеманн! — Батрутдинов поддержал своего теску с другого края стола. Что ж, он всегда выдавал немного бредовые, но очень смешные версии, да и если бы Черникова не была на 100% уверена, что это Кирилл, то и сама бы ненароком подумала, что там Линдеман. А к обсуждению подключилась Валерия:

— Это было ну просто невероятно! Начиная от выбора песни и заканчивая непосредственно вокалом нашего гостя! — певица активно жестикулировала руками, что ей не свойственно. С ней согласился и рядом сидящий Киркоров, который вообще-то достаточно нейтрально относился к музыке. После этих слов, по съемочному залу раздался низкий и скрипучий голос:

— Danke, дорогие, мне очень приятно это слышать, — он с особым «уважением» поклонился жюри, но зная мужчину на наверно миллиард процентов, Лиза была уверена, что под маской он снисходительно смеется. А эти повадки…возможно девушка была параноиком, но движения и повадки гостя, до боли сильно напоминали ей Козерога. Он же не мог знать? Апогеем этой ситуации стал вопрос Регины, который она задала, чтобы разузнать личность Оленя:

— Скажите, а как вы относитесь к солисту группы Рамштайн, Тиллю Линдеманну? — ведущая игриво прищурилась, а Олень горделиво приподнял голову, прежде чем ответить.

— Остро положительно, — конечно остро положительно блять, группа «Два крыла» начинала с каверов на Рамштайн, а в своё время Келлер заставлял чуть ли не часами играть ему этот долбанный «Klavier».

— Ага, отлично…а с фанатками на концертах целуетесь? — Лиза под маской удивленно приподняла бровь, а потом пыталась вспомнить что-то такое, но Кирилл никогда добровольно не целовался с поклонницами. Рядом стоящая Анубис подала голос, сквозь смех она обратилась к Фениксу:

— Я кажется поняла к чему клонит Регина, — Черникова недоуменно посмотрела на собеседницу:

— И к чему же?

— Как бы это смешно не звучало, но эти наводящие вопросы подходят Рите Калаш, — Анубис глухо засмеялась сквозь толщу маски, а потом продолжила, — отношение к Линдеманну, это про то, что она недавно получила уголовку за кражу Тилля, — теперь смеялась Лиза, — а вопрос про фанатку, это про то, что Рита на одном из концертов засосала девушку, а это засняли просто со всех ракурсов. — девушка ещё истеричнее засмеялась, и потом они продолжили слушать диалог Тодоренко и Оленя.