— Мы больше не будем брать такие заказы, премилостивый лорд, — убеждал второй. А первый вдруг спросил:

— А можно нам к вам служить пойти, лорд Эйнар?

— Куда? — не понял мужчина, оборачиваясь к троице. Те переглянулись и вместе выпалили:

— На заставу.

Видя упавшую челюсть Эйнара, третий пояснил:

— Мы в прошлом году срочную службу окончили, но нам отказали в службе на заставе, а просто в городе сидеть на казенных харчах скучно.

— Скучно? — княжич недобро прищурился, шагнул было вперёд, но вдруг его могучее тело остановила хрупкая ручка, легко опустившись на предплечье. Мужчина словно наткнулся на непреодолимую стену и остановился. Найрин тихо произнесла:

— Эйн, если у тебя есть потребность в людях, то обратил бы внимание на них. С разведывательными операциями, думаю, хорошо справятся, и под присмотром будут.

Княжич недовольно поморщился, но поразмыслив, все же сказал:

— Возьмите необходимые вещи и документы. Если через неделю не увижу вас на заставе — распоряжусь о вашем задержании.

— Спасибо, премилостивейшая госпожа! — воскликнули все трое и поклонились Найрин. Эйнар прикрикнул на них:

— Идите уже, пока я не передумал!

Наемников как ветром сдуло, а княжич ловко подсадил жену в седло. По дороге до города он ворчал о том, что ей нельзя быть такой доброй, и похитителей стоило наказать. А Найрин только скромно улыбалась, тихо радуясь тому, что у неё такой муж. Переживал за неё и бросился спасать, а она себе уже глупостей надумала. Да и те мужчины абсолютно не были похожи на убийц или насильников. Просто не додумались, ослепленные суммой вознаграждения, узнать у заказчика все детали и попросить документы. Впредь будут умнее.

Но отчего-то Найрин не покидало чувство, что украсть неизвестный заказчик хотел именно ее.

Следующие три дня пути до последнего городка перед заставой прошли спокойно, но теперь Эйнар старался ни на минуту не выпускать жену из поля зрения. И все гадал кто мог заказать ее похищение и зачем.

Городишко Трапилин встретил их дождем и холодным ветром, летящим со стороны гор. Найрин промокла даже под плащом, и на постоялый двор вбежала, стуча зубами и даже не разобрав, что написано на вывеске. Эйнар остался во дворе, расседлать лошадей, а она прошла к стойке, попросив две комнаты.

— Одна осталась, — с сожалением произнесла курносая девушка, ровесница Найрин. Последняя опешила, не зная, что делать. Обернулась к двери, раздумывая, а потом улыбнулась и пожала плечами:

— Тогда одну.

5. На дальней заставе

Человека вошедшего следом за Найрин дочка хозяина постоялого двора узнала и вежливо кивнула ему, но когда он подошёл к новой постоялице растерялась. Видела, как незнакомка что-то тихо объясняет ему, показывая ключ, и глаза курносой Эбби стали напоминать две серебряные монетки.

Княжич, которого в Трапилине большинство знали как воеводу, отрицательно покачал головой и сам направился к стойке. Он как всегда не снимал свою маску, Эбби привыкла видеть его именно таким. Что он скрывает под этой тканью, она знала лишь из рассказов.

— Эбби, что со свободными комнатами? — поинтересовался Эйнар. Девушка скромно потупилась, пальцами перебирая косу:

— Мы вас вчера ждали. Вы ведь обычно день в день приезжаете, решили, что не останавливаясь в городе на заставу поехали. А тут дождь и караван уйти не успел. Купцы расселились по подворьям. Сейчас нигде мест нет, у нас вот только одна комната осталась.

Эйнар недовольно цокнул языком, но делать было нечего.

— Ужин подашь нам?

— В комнату? — с опаской уточнила девушка. Княжич оглянулся на Найрин. Жена увлеченно рассматривала попугая, сидящего в клетке и что-то повторяющего. Яркая доселе невиданная птица привела девушку в восторг. Этого пернатого привез один из купцов, возвращавшийся с Кхидейский земель, и подарил постоялому двору. Теперь большая упитанная птица была всеобщим любимчиком.

— Давай в комнату, — вздохнул Эйнар.

Постоялый двор, когда-то сменивший название в честь своего символа, и теперь козырявший вывеской «яркое перо», был самым дорогим в Трапилине. В каждом гостевом номере тут имелась небольшая ванная комнатка, в то время как остальные могли предложить только общую омывальню. Пока Найрин согревалась в тёплой воде, Эйнар дождался ужина, снял капюшон и маску, и осмотрелся в поисках спального места для себя.

— Теперь немного поесть и я усну мертвым сном, — заявила девушка, возвращаясь в комнату. Увидев поднос, она несказанно обрадовалась, схватила ржаной хлеб и продолжала сетовать, жуя: — И почему в любовных романах так воспевают путешествия? Это же сложно, грязно, а иногда и мокро.

— Ещё и опасно.

— Кстати, ни один обещанный дракон меня пока не украл, — Найрин подняла указательный палец вверх, словно провозгласила какую-то истину.

— Наверное, ты не достаточно принцесса, — с усмешкой предположил Эйнар, устроившись в кресле.

— А может недостаточно прекрасна, — хитро прищурилась Найрин, отпивая из кружки морс. Княжич принял правила игры, картинно закатив глаза:

— О нет, сейчас я сочту тот факт, что тебя не украл дракон личным оскорблением и пойду снимать с него чешую живьём, объясняя, что у меня самая прекрасная жена. И она должна быть украдена в первых рядах.

Найрин рассмеялась, но через пару минут улыбка ее стала грустной. Она отложила еду и спросила:

— Эйн, а как я должна буду вести себя на заставе?

После этого посерьезнел и княжич, он глянул в окно, за которым лил дождь, и задумался. Его жена спокойно ждала ответ, и терпение ее было вознаграждено, хотя совершенно не на такой ответ она рассчитывала:

— Тебе не обязательно ехать туда. Я могу снять для тебя домик в Трапилине. Или купить, если хочешь. Наймешь себе горничную, тут люди простые, но работящие. Будешь…

— Нет! — вдруг резко и строго перебила Найрин, решительно сообщив: — Я хочу хотя бы посмотреть как там. Если вдруг мне действительно будет там плохо, тогда вернусь в город.

— Тебе не стоит идти за мной, — снова попытался вразумить жену Эйнар. — Там не место для юных девушек.

— Я не только девушка, я ещё и твоя жена.

— Исключительно из-за того, что мой брат хотел тебя отравить, — грустно признал княжич. Найрин почему-то обиделась:

— Мы не просто женаты, нас обвенчала пресветлая, а это значит даже больше, чем царское благословение. Потому тебе придется меня терпеть, только скажи мне, как там вести себя?

Девушке, без интереса принявшейся за еду, достался долгий изучающий взгляд выцветших глаз. Что-то решив, Эйнар вздохнул:

— Просто будь собой. Парни там у меня простые, но дисциплинированные. Кхидеи последний раз года два назад пытались активно прорваться в царство, а сейчас спокойно. Даже и не знаю чем тебе там развлекаться.

— Что-нибудь придумаю. Может любовные романы писать начну, — уверенно улыбнулась Найрин, и Эйнар снова залюбовался ею.

После ужина девушка с некоторой осторожностью сказала, что княжичу не стоит спать на полу и они оба смогут поместиться на кровати. Мужчина неопределенно кивнул и отправился в ванную. А когда вышел, Найрин, сморенная последним переходом, крепко спала. Эйнар аккуратно сел на другой край кровати, лёг, стараясь не потревожить жену, но все же кровать скрипнула. Найрин метнулась во сне, лицо ее исказилось, словно девушке было больно:

— Не надо, — неразборчиво пробормотала она.

— Нари, — тихо позвал ее Эйнар, девушка не проснулась и снова что-то жалобно простонала, будто от кого-то отворачиваясь и стараясь прикрыться руками. Княжич, не зная как ее успокоить, провёл ладонью по волосам жены: — Нари, все хорошо. Пока я рядом тебя никто не обидит.

Постепенно Найрин перестала метаться, она обернулась к мужу, не просыпаясь, и доверчиво уткнулась лбом ему в плечо, спокойно вздохнув. Эйнар замер, боясь пошевелиться, чтоб не разбудить девушку. Несколько минут он любовался милыми чертами лица в лунном свете, а потом закрыл глаза и вскоре уснул.