Моя гребаная жизнь! Я просто умру, если меня лишат этой близости.

Его искусные руки бесстыдно ласкают мое тело, а мои — чересчур замешкались в тщетных попытках избавить Лео от футболки. Мне хочется разорвать ее в клочья, вжаться в него, растаять от жара. Лео отстраняется и сам стягивает через голову ненужную тряпку, откидывая ее в сторону. Его взгляд горит звериным опасным огнем, когда он подхватывает меня под бедра и несет к кухне, усаживая на столешницу. Руки бесцеремонно задирают платье, превращая его в бесполезный спасательный круг, болтающийся на талии.

Нет, меня не надо спасать. Я хочу утонуть, захлебнуться.

— Ммм, — мычит он, оттягивая тонкую, насквозь промокшую ткань и задевая пальцами сокровенное место. — Все-таки фиолетовые? Мой любимый цвет. И только попробуй меня снова скинуть, вампирша!

— Если ты не заткнешься…

Я вцепляюсь зубами в тонкую кожу на его ключице. Осыпаю поцелуями грудь, постанывая от наслаждения и возможности вновь касаться любимых веснушек. Не могу описать словами то долгожданное блаженство, что испытываю, но, к счастью, слова и не требуются. Пальцы расправляются с пуговицей и молнией на брюках, дрожа от того, что сквозь ткань ощущается сильное давление восставшей плоти. У нас не будет прелюдии — их уже и так было достаточно. Все, что мне необходимо сейчас, — это ощутить его в себе, позволить задеть мои самые чувствительные точки.

Я дергаю вниз брюки вместе с бельем и освобождаю его орган. Закусываю губу, нагло любуясь обнаженным мужчиной. Блестящая капелька смазки до одури манит слизать ее, но сидя на столешнице, зажатой крепкими мужскими бедрами, мне сложно извернуться и сделать это. И все же я нахожу выход: провожу по головке подушечкой большого пальца и погружаю его в рот, пошло обсасывая.

Лео рвано выдыхает и резко притягивает меня за шею:

— Маленькая… развратная… чертовка, — рычит он мне на ухо, отчего я становлюсь еще более влажной. Мне нравится то, что он тоже сходит с ума.

Охотник избавляет себя от оставшейся одежды, наклоняется и осторожно закусывает зубами набухший и крайне чувствительный сосок. Я запрокидываю голову назад, тихо постанывая от терзающей ласки. Мне до безумия нравится все, что сейчас творится со мной. С нами. Я уже перешла в текучее состояние, меня нет в привычном понимании. Просто нет.

Лео резко подается вперед, и меня ударяет новой пронзительной волной. Он легко проникает в меня до упора, заполняя собой целиком. Этот любитель фиолетового даже не снял с меня трусики, просто оттянув в сторону мешающую кружевную полоску.

«Да! Я твоя! Я наконец-то твоя! Но даже так мне мало. Я лишаюсь рассудка от собственной ненасытности».

Его движения, мучительно медленные, доводят до исступления. Он пробует меня дюйм за дюймом, неторопливо, словно желая наказать. Я ерзаю бедрами навстречу, молю о большем. Внутри меня туго скручивается пружина невероятного экстаза, которая рано или поздно взорвется.

Жарко, как в Аду, и блаженно, словно на Небесах. На его спине останутся следы от ногтей, как память об этом безумии со мной, а на моей шее — бордовые засосы. Его толчки все жестче, а мои стоны — все громче: они переходят в хриплые крики.

Лео сдергивает меня вниз, тут же переворачивает и кладет грудью на столешницу. Наконец, и трусы, и платье, которые и так ничего толком не прикрывали, падают на пол, щекоча стопы. В этой позе я не могу касаться его, не могу наслаждаться вкусом его губ и чуть соленой кожи, но эти временные лишения делают желание лишь острее и невыносимее.

Охотник проводит дорожку горячих, влажных поцелуев по позвоночнику — мое тело покрывается мурашками и пропитывается дрожью. В следующее мгновение я ощущаю его пальцы, которые погружаются в лоно, а потом выходят, обводя круговыми движениями клитор и увлажняя его. Умелые ласки отзывчивой точки подводят меня к краю, но я хочу оказаться там вместе с ним.

— Лео… Пожалуйста…

Он вновь вонзается в меня, заставляя тело содрогнуться. Приходится изо всех сил ухватиться за поверхность столешницы. И пусть я — порождение преисподней, зато он — бог. Я жадно принимаю его, подаюсь навстречу до тех пор, пока от невероятного оргазма, разорвавшего всю меня на куски, не темнеет в глазах. Я обхватываю его член пульсирующими схватками и чувствую его финал. Чувствую, как он растекается во мне горячим наслаждением. А потом мое тело обмякает в его руках и я закрываю глаза…

Я прихожу в себя лишь спустя долгие минуты. Отдираю влажные волосы, прилипшие к щекам и лбу. На автоответчике тысячи сообщений от демона и ангела, но мне сейчас не до них.

«Идите нахер! Оба!»

Комментарий к Часть 24. Солнце

Неожиданно пофиксила канонный привычно нежный секс с Лео. Вышло даже более эмоционально, чем ожидала. Но автор выдохся. 😵😵😵 Ушла отдыхать.

Осталось две главы, самые сложные, потому что это финал. Надеюсь на ваше терпение 💜

========== Часть 25. Swallow ==========

Комментарий к Часть 25. Swallow

Автор вымучил новую главушку и аж 14 страниц. Мы плавно движемся к закату, но так плавно, что все никак не додвижимся 😆

Лео не хотел бы сейчас лукавить: он догадывался, что это произойдет. С самой первой встречи его тянуло к Лайе, словно магнитом. Уже тогда, когда она назвала его чужим именем, отдавшим странной вибрацией где-то под сердцем, а потом грохнулась в обморок на его глазах, он почувствовал, что их что-то связывает.

Почувствовал, но тут же прогнал прочь бредовые фантазии, которым положено посещать головы впечатлительных барышень, но никак не взрослых мужчин.

Вцепилась же она в него! Въелась, вгрызлась, заразила собой все его мысли, сны, мечты. И явь.

Лайя. Способ пощекотать себе нервы и бросить вызов собственным принципам. Запретный плод. Доза адреналина. Нож, по острому лезвию которого он пытается пройти и не порезаться.

Или Лале? Сказочная принцесса из волшебной страны. Нежный хрупкий цветок. Обещание. Его «привет» из прошлого, его недоигранная судьба.

Лео натянул брюки и вцепился пальцами в волосы, зачесывая легкие короткие пряди назад. Лайя приподняла голову, выгибаясь в пояснице, вновь ослепляя его глаза своей развратной обнаженной красотой. Шедевр рук талантливого скульптора, искусительница из самой преисподней: если бы она сейчас попросила его продать душу дьяволу, он бы расписался не глядя на каждой странице договора. Лео молчал, подбирая нужные слова, но мысли спутались в голове затейливыми узлами, а горло высохло так, что больно было даже сглотнуть. И может, оно и к лучшему, иначе бы он точно ляпнул чудовищную банальность.

Зато его руки знали, чего хотят, они не растеряли своей дерзости. Пальцы пробежались по ее горячей влажной спине, очерчивая совершенные изгибы желанного тела. Нежно и аккуратно, будто ее кожа была соткана из тончайшего кружева, которое он боялся повредить. Какая разница, кто она? Главное, что ему хорошо рядом. Настолько, что он даже забыл, кем является сам.

Когда его пальцы дошли до ее талии, спрятанной за слоями бордовой ткани, Лео осторожно расправил подол, позволив тому скользнуть вниз. Сейчас он притянет Лайю к себе, умелые руки дернут вверх ползунок молнии — и пленка будто открутится задом наперед, возвращая все на круги своя, стирая из времени и пространства то сладостное мгновение, которое они только что разделили.

— Лайя…

Она распрямилась, опираясь о столешницу, волосы стеклись назад и скрыли угловатые лопатки. Взгляд, вонзившийся в него, был подернут усталостью и… умиротворением. Она подтянула на грудь платье, Лео тут же метнулся, чтобы помочь ей справиться с ползунком, и от соприкосновения с прохладным металлом больно ощутил фатальность предугаданного момента.

— Я отнесу тебя.

Он подхватил Лайю на руки и, дойдя до дивана, опустил в мягкие подушки. Усаживаясь рядом, Лео так и не решился обнять ее, и потому рука осталась покоиться на спинке дивана, нервно перебирая пальцами по выцветшей обивке. Она сама придвинулась ближе: положила голову ему на плечо и задела кончиком носа шею, чем вызвала невольную улыбку, приподнявшую уголок губ. Он весь отзывался на нее. Каждой клеткой тела и разума, которым отныне было наплевать на все запреты. Это же из-за вампирши на самом деле он послал все к чертям, отрезал пути обратно. И был теперь подозрительно доволен собой.