— Что такое?

— Всё-таки расскажи мне о нём.

Чу Ваньнин отстранился от очередного конспекта, хмурясь:

— Рассказать о ком?

— О Мо Жане.

— Ты ведь хотел, чтобы я помог тебе с записями профессора Чу. Если я отвлекусь, всё это затянется, и…

— Оставайся, — Мо Вэйюй кивнул в сторону дивана, соседствующего с порнографического содержания фотостеной, и, заметив хмурое выражение лица собеседника, добавил. — Я уступлю спальную. Сам лягу здесь.

— С чего бы это? — Ваньнин и вовсе отвлёкся от записей. — Это твой дом.

— А ты так и не ответил, где живёшь, — Мо Жань не собирался отступать от темы. — Ты здесь хорошо ориентируешься — стало быть, бывал и раньше. Твои разговоры о параллельных Вселенных, какими бы убогими они ни были, возможно, в чём-то соответствуют действительности, ведь так?

Чу Ваньнин уставился на него во все глаза и, казалось, даже перестал моргать.

— Значит, теперь ты веришь? — он отодвинул одну из тетрадей.

— Пока что это второе по разумности объяснение, каким образом ты мог оказаться в моём доме, не бывая в нём, — Вэйюй не мог не заметить кислого скепсиса на лице Чу, но он должен был это сказать.

— А первое?

Несколько долгих мгновений Чу Ваньнин и Мо Жань просто смотрели друг на друга.

Вэйюй заулыбался:

— А первое объяснение тебя разозлит.

— …… — Чу Ваньнин молча приподнял брови, ожидая продолжения.

— Говорят, чтобы найти объяснение чему-либо, нужно отсечь все невероятные предположения и найти то, которое возможно в действительности. Ваньнин… — Мо Вэйюй подался ближе, — …когда я смотрю на тебя вот так, я вижу перед собой человека, который меня не помнит. Но в остальном это всё ещё ты. Я знаю тебя.

— Это не так, — Ваньнин покачал головой, машинально передвигая новую стопку тетрадей вперёд. Он словно бессознательно пытался оградиться от Мо Вэйюя, и, хотя вряд ли делал это намеренно, Мо Жань невольно заулыбался шире.

— Не отрицай. Я знаю, какой кофе ты любишь, и сколько ложек сахара тебе класть. Знаю, что ты предпочитаешь неострую пищу — и даже то, что в твой рот не вмещаются шарики танъюань… — он замолчал, потому что Чу Ваньнин в какой-то момент, казалось, потерял дар речи.

Все остальные подробности, вертевшиеся у Мо Жаня на языке, похоже, ему следовало оставить при себе, но подумал он далеко не о шариках.

— Тогда как ты объяснишь второго Мо Жаня? — Чу Ваньнин снова раскрыл одну из записных книжек — кажется, её он уже успел пересмотреть — и, остановившись на загнутой странице, протянул её Вэйюю. — Вот. Читай.

Мо Жань наклонился, щурясь на исписанные знакомым почерком страницы.

Он не стал бы вчитываться так пристально, но, раз что-то сумело привлечь внимание Ваньнина, наверняка мужчина нашёл там что-то любопытное.

Впрочем, спустя несколько минут тупого построчного вычитывания, он так ничего и не понял.

Да, в блокноте были заметки, которые соседствовали с адресами и номерами телефонов.

Да, там фигурировали отчасти знакомые имена.

На том всё.

Его взгляд вернулся к Чу.

— На что обращать внимание?

— Там есть кое-что о тебе, — Чу Ваньнин провёл тонким аккуратным пальцем по кривой карандашной записи. — Смотри, это ведь сокращение твоего имени?

Мо Вэйюй снова уткнулся носом в блокнот.

Действительно, Ваньнин был прав — на указанной им строчке значилось короткое “TxJ”.

Он перечитал заметку рядом со своим никнеймом вслух:

— “…пересдача лабораторной.”

На первый взгляд, это был всего лишь самый что ни есть обыкновенный список пересдач.

Чу Ваньнин вздохнул, указывая теперь пальцем на обозначенную на краю страницы дату.

— Ты всё ещё учился у профессора Чу четыре года назад?

Мо Вэйюй внезапно ощутил накатывающую дурноту.

— Что это значит?.. — он принялся листать блокнот дальше, но перед глазами записи расплывались карандашными штрихами и чернильными пятнами.

В ушах начало шуметь.

— Профессор Чу преподавал у Мо Жаня из другого мира, — Ваньнин пролистал блокнот ещё немного, забирая его из рук Вэйюя. — Гляди, а эти записи о Ши Минцзине. Если не ошибаюсь, это соученик…

— Те же даты?.. — тупо пробормотал Вэйюй. — Но как это возможно?.. Он ведь уже не преподавал… он закончил карьеру… он…

— Да, — Ваньнин указал на обозначение семестра и года. — В тот момент, если я не ошибаюсь, вы уже должны были жить вместе. И он не мог тебя учить.

— Я не понимаю… нет… — Мо Вэйюй вдруг почувствовал себя больным и разбитым.

Как долго всё это продолжалось?

Месяцы?

Годы?..

— Мо Жань…

— Я не верю! — Вэйюй приблизился к Ваньнину снова. — Зачем?.. Он ведь — по сути ты… ты должен знать! Ответь мне!..

— Зачем он одновременно жил с тобой, и при этом обучал в параллельном мире более юного тебя?.. — Чу Ваньнин, похоже, не понимал сути вопроса.

Вот только Мо Вэйюй не отличался наивностью — он без проблем считал в сокращении “TxJ” то, что должен был.

Тасянь-Цзюнь.

Этот ник не был случайным — это было частью их постельных игр.

Почему Ваньнин мог так записать своего студента из другого мира, если тот и вправду был всего лишь его учеником?..

Он продолжал смотреть на Чу Ваньнина так долго, что тот в конце концов окончательно растерялся.

Должно быть, до него дошла причина такой внезапной вспышки ярости — в конце концов, он тоже не был глуп.

— Не думаю, что дело обстояло именно так, как ты себе представил.

— Нет?..

— Разве ты чувствуешь ко мне то же, что к своему профессору?

Мо Жань промолчал.

Мысли в голове сбились в невообразимый клубок, распутать который ему было не под силу.

Не в одиночку.

Единственный человек, который смог бы ответить на его вопросы, отсутствовал.

Он вроде бы понимал, что перед ним другой человек, и… в то же время, не мог отделаться от мысли, что это и есть Чу Ваньнин.

Другой — но в то же время прежний.

Он не смог бы ответить на вопрос Чу даже если бы от этого зависела его жизнь.

Что он к нему чувствовал?..

Тоска и боль потери вынуждали его видеть в незнакомце знакомые черты, или…

Он выдохнул, отступая.

— А ты?..

Он не планировал задавать этот вопрос Чу Ваньнину, но теперь, когда ящик пандоры открылся, хотел знать.

— Ты похож на него, — признал Ваньнин, — но мы с Мо Жанем не в тех отношениях…

— Да?

Мо Вэйюй внезапно решился.

Он понятия не имел, к чему всё это приведёт, но подозревал, что иначе проверить не удастся.

Чу Ваньнин открыл рот, чтобы ответить на вопрос. Тёмные словно ночное небо глаза смотрели на Вэйюя в лёгком замешательстве — будто почувствовав эту крошечную перемену, случившуюся между ними за доли секунды.

Мо Жань перехватил Чу за затылок, накрывая разомкнутые губы своими. Оперся на стол, нечаянно смахивая очередной блокнот, игнорируя звуки протеста, сдавливая их направленным натиском.

Его тело разгоралось от знакомого ощущения неподатливого рта и трепещущего дыхания.

Как же знакомо…

Казалось, он мог чувствовать бешено бьющийся пульс Чу под своей ладонью.

Не было никакой разницы, был ли это Чу Ваньнин из прошлого, или профессор Чу — он всё ещё оставался сам собой, и тело Мо Жаня реагировало на знакомый пьянящий запах весенних цветов и вкус тонкой чувствительной кожи, распаляясь, точно металл в горниле.

Искря.

Полыхая невысказанными скрытыми желаниями.

Чу Ваньнин мог этого не признавать, но его сердце тоже колотилось, словно безумное, а кончики ушей залил мягкий румянец, уже успевший расползтись по шее и груди…

Мо Жань разжал шею мужчины, спускаясь ладонью вдоль позвоночника… внезапно его пальцы перехватили сзади.

— Стой, — Чу Ваньнин крепко сжал его запястье, отстраняясь. — Это неправильно. Ты ждал его все эти годы, чтобы теперь сдаться так просто…

— Ждал, — Мо Вэйюй шумно выдохнул, нехотя расставаясь с ароматом цветущего хайтана, который, казалось, проник в его лёгкие.