В темноте его поезд едет туда, где он скорее хотел бы быть. Ему нет дел до того, что происходит в темноте вокруг, даже если кто-то кого-то там убил. Он просто хочет домой.

Он очень надеется, что, когда доедет, его встретит светлый день, светлые приветливые лица.

Он очень надеется, что тьма закончится, и всё будет хорошо.

Глава 3.

Яркая, свежая, молодая зелень всегда радует взгляд. Молодые побеги, распустившиеся листья, цветение плодовых. Нежная молодая зелёная трава на лугах. Одно только созерцание всего этого буйства яркой зелени и благоухание её наполняет желанием жить.

Бывает, утром лёгкий весенний ветер запускает на поле волны, и волны не отличить в рассветных золотых лучах от волн на водной глади, и только шелковистый шум травы, такой приятный и успокаивающий, говорит о том, что перед тобой его величество – весенний луг.

В густой траве царит целая отдельная жизнь. Мыши-полёвки бегут в поисках пропитания, их выслеживает мелкий хищник, который прячется от хищников пернатых. Там в траве прячутся птицы, ползают змеи.

Иногда по этой прекрасной траве проходят люди. Людей заботят другие вещи. Им нет дел до того, что происходит в царстве зелёной травы. Люди думают о том, как оплатить счёт за ЖКУ за март, о том, на каком онлайн-ресурсе лучше заказать новые кроссовки, о том, какие индексы или акции в качестве инвестиций купить, куда поехать на уикенд, какой курс доллара, что сказал тот или иной публичный человек, что почитать на выходных, на какой тренинг записаться.

Если базовые потребности закрыты, идёт процесс работы над самореализацией, имеет место креатив. Когда система стабильна, конкуренция рождает богатство выбора, складывается ощущение порядка, и ты (как в море густой травы) можешь обнаружить интересный цветок или заметить прячущегося фазана.

Люди привыкли к тому, что есть интернациональные бренды и сети, и их качество и доступность становятся понятной и безусловной действительностью. Все эти вещи становятся опорой, фундаментом, тем, на что сознание опирается и твёрдо стоит во всех своих дальнейших действиях.

Можно выбирать бренды, компоновать на основе базовых элементов и аксессуаров тот или иной стильный образ. Можно быть стильным. Можно покупать дорогую обувь. Можно иметь много вещей. Можно практически всё. Если нужно.

Не нужно быть кем-то особенным, чтобы правильно и здорово питаться; в любое время года в одном из сотен тысяч магазинов у дома всегда можно купить экзотический фрукт или заменитель молока.

Кто бы что ни говорил, реальность прекрасна и предоставляет необъятный простор для самореализации и жизни во всех её проявлениях.

Вместе с доступностью и простотой первичных базовых и следующих за ними уровней потребностей человека разумного имеется простая возможность зарабатывать и путешествовать. Видеть мир во всём его многообразии, видеть, как живут другие континенты, страны, культуры.

Возможно всё. Доступно всё. Достижимо всё. Мир прекрасен. Никогда у человека не было такого доступа к информации и к самореализации, как сейчас. Нужно просто найти свой путь и идти им.

Глава 4.

Он уверен в себе, его цели не меняются. Он всё так же настроен много путешествовать, развивать источники пассивного дохода, монетизировать свою экспертность, развиваться самому, жить, заниматься спортом, получать удовольствие от процессов.

Не унывать. Теперь это мотивирующий корректирующий вектор. Не унывать, верить в хорошее, стараться не замечать плохого и не унывать. Не ныть.

То, что какое-то время назад в течение месяца аккуратно и структурно, постепенно обретая всё более уверенный и стройный вид, ложилось на чистый лист блокнота, формируя новый исходный код нового светлого завтра, не хотело и не могло меняться. Наверное, это всё просто становилось сложнее достижимо, дороже, труднее, длительнее в реализации.

Он всего лишь чуть меньше заплатил за кредит в этом месяце, всё равно закрывая его досрочно, как и планировал. Ещё он перестал часто баловать себя деликатесами. Увидел баннер с акцией на обувь приличной марки, кликнул, зашёл, нашёл прикольную модель со скидкой. Скидка серьёзная, а ценник такой, как будто это новая коллекция. Подумал и свернул страницу. Треснул защитный экранчик на смартфоне – нет бы чтобы пойти поменять его, заказал недорого новое стекло на маркет-плейсе с дисконтом.

Ему несильно интересны новые рестораны. Не с кем и нет причин туда идти. Он хотел купить новые лыжи, даже знал, какие именно, но пока точно передумал это делать.

Как будто к жизни применили такой затеняющий и снижающий яркость и живость цвета фильтр. Всё немного погрустнело, маленько приуныло.

Нет. Цели никто не отменял. Просто немного всё свернулось. Нужно немного снизить несистемные и ненужные затраты. Нужно усилить поиск новых источников средств.

Приходят рассылки с горящими турами в Турцию, Египет. Теперь он удаляет эти письма, не читая. Не потому, что эти направления неинтересны, не потому, что интересно другое, – просто так. Не до этого пока. Не до этого. Потом.

И ведь совсем нестыдно уже смотреть на ценники с акциями и распродажами, верно?

Ощущение такое, как будто ты долго ехал, а по приезде хотел зайти в торговый центр, но очень устал с дороги, и воодушевление, наполняющее тебя идеями о том, что и где ты хотел бы посмотреть, щедрость, наполняющая ветром твои карманы, несущая тебя смело и бесстрашно к кассам и терминалам бесконтактной оплаты, – все эти стимулы, они сдулись, как старая расслоившаяся резина дедушкиных «Жигулей». Сдулись, пожухли, потрескались. Нет, желания не исчезли, просто уменьшились и стали бесцветными, тихими, невзрачными.

Он смотрит на бумажный стаканчик, раскрашенный полосками в цвета радуги. Ещё вчера это вызвало бы улыбку или сподобило бы до шуток про флаги ЛГБТ, а сегодня это не вызывает ничего, просто стаканчик.

Прокрастинация накрывает одеялом, и теперь это не так плохо, как раньше, потому что так лучше. Так лучше, чем в том здесь и сейчас, которое свиным рылом таращится из каждого утюга и вот-вот крикнет какой-нибудь агитационный лозунг.

Он прочёл в социальной сети, что «…фрустрация – этот термин сейчас лучше всего описывает состояние предпринимателей» и о том «…как строить видение собственного бизнеса, если все старые стратегии перечёркнуты одним махом и невозможно зацепиться ни за какой образ будущего?», потом прочёл письмо стратегического партнёра в электронной почте о том, что товарооборот упал на 30% и прогнозируется дальнейшее падение, допил горький остывший кофе и посмотрел в стену.

Глава 5.

Человек ко всему привыкает. Это касается и хорошего и плохого. Мы самая приспосабливающаяся форма жизни на планете Земля, пожалуй, что так. Есть такие громоздкие понятия, как, например, «переоценка ценностей»: это такое огромное и твёрдое, тяжёлое и грубое словосочетание, что, кажется, величайшая гора на Земле меркнет перед тем мегалитом невероятного размера, который мы представляем себе, произнося эти слова. Они такие громадные и мощные, что не помещаются в сознание, во взгляд, в повестку.

Но, как часто бывает, как-то утром ты просыпаешься и обнаруживаешь, что она произошла. С тобой произошла эта самая пресловутая «переоценка ценностей». И либо ты до этого переоценивал сам себя, полагая, что «Кто, я? Да никогда!», либо недооценивал степень своей слабости («гибкости», «толерантности»).

Вот жил ты – жил, ходил на работу, покупал овощи на рынке, курил на балконе, бросая взор в синюю даль. У тебя были моральные принципы, ты знал, что такое хорошо, а что такое плохо. Ты был уверен, что нельзя обижать слабых, знал, что такое разумное, доброе, вечное. Тебе было приятно твоё честное лицо в зеркале над умывальником.

Ты привык к комфорту. Нет. Не к похожим, как две капли воды, и идеально подстриженным матросам из команды обслуживания твоей новой яхты, не к тем загорелым стюардессам твоего «бизнес-джета», что мгновенно могут начертить тебе дорожку или сделать массаж, а к простому провинциальному кайфу будничной пыли, доступности иностранного пива в сетевом магазине у дома, возможности поехать раз в год в ближайшее зарубежье, скидке на спортивную обувь известной марки на знакомом сайте.