— Спасибо за совет, — сарказма было через край.

— Не за что, — она махнула в сторону. — Приступайте к работе.

Кажется, Блэк, при минимальных усилиях со своей стороны, отвоевывал все больше её внимания, пусть даже немного не в том смысле, в каком хотел. В отличие от Снейпа, который очевидно с ней осторожничал, он просто шел напролом, так что она тоже, в конце концов, решила серьезнее к нему присмотреться.

Шанс предоставился быстро. На следующий же день после Валентинова уникальные обстоятельства Слизнорта повторились (Мия предполагала, что Горацию просто нужно было отойти от вечерних возлияний), и у неё появилась ещё одна возможность попрактиковать свои педагогические навыки.

— Мистер Блэк, листья горечавки добавляются к крыльям фей в совсем другом зелье, — попыталась предотвратить новую катастрофу она.

И слегка подразнить Сириуса, конечно. Не одному ему выдавать в её присутствии все эти раздражающие околопошлые фразочки. Как не трудно было догадаться, ей опять не повезло вести практику у старшекурсников Гриффиндора, но соседствовали с ними на сей раз, слава Богу, когтевранцы.

Какая-то девушка, кажется, это была Лили, хихикнула, но Блэк лишь недоуменно нахмурился и добавил тот ингредиент, который было нужно по рецепту. Воспользовавшись его смущением, она привлекла внимание нотациями и скользнула в разум, но ничего, кроме этой самой озадаченности не увидела. Он вообще не испытывал к ней никаких сильных чувств — ни любви, как она и подозревала, ни — ну а вдруг! — ненависти.

Естественно, применила ментальную магию она не просто из любопытства. По официальной, разумной причине Мия опять полезла в чужие головы, приглядевшись не только к Блэку, но и ко всем остальным Мародёрам, потому что слухи про них со Снейпом все никак не утихали. Конечно же ничего в пределах Слизерина не удержалось, а, наоборот, начало обрастать такими подробностями, что она не переставала удивляться. Мия уже начала думать, что кто-то сознательно подогревает к ним интерес. Естественно, в замкнутой среде школы-интерната для подобного развлечения не нужно было иметь глубоких мотивов. Насколько она знала, тайную связь приписывали даже Филчу с мадам Пинс, которая была на добрых пол сотни лет его старше и интересовалась сугубо одними книгами. Придумать можно было что угодно просто от скуки. Но у бывших хулиганов с Гриффиндора имелся хороший повод для подобного занятия, пусть даже раньше они предпочитали прямые столкновения.

Однако, нет, она ошиблась! Люпина волновали по большей части выпускные экзамены. Это было естественно, он переживал за свою дальнейшую жизнь без поддержки Дамблдора. Да и было бы странно, если бы он скабрёзничал о человеке, который, возможно, помогает ему справляться с его состоянием. Эванс и Поттер оба разрывались между учебой и личной жизнью. А беспокойство Лили то ли за неё, то ли из-за неё никак не вписывалось в такую подлую злонамеренность. Главным подозреваемым был, естественно, Сириус, как самое заинтересованное лицо. Такая себе типичная месть за пренебрежение — очернение неотзывчивой пассии. Но теперь подозрения, вроде как, снимались и с него. Оставался неуловимый Петтигрю, вечно прячущий глаза, будто уже имеющий представления о ментальной магии. Но что-то она сильно сомневалась, что ему было дело до них со Снейпом, когда остальные не участвовали в травле.

— Мадам Фицрой, обычно зелья у меня получаются гораздо лучше, — извиняющимся тоном начал Блэк, подойдя к ней после урока, но тут же все испортил: — Просто, когда вы ведете у нас занятие, я не могу ни о чем думать, кроме вас, и становлюсь такой рассеянный.

— Вы так упорны в своем фарсе. Это действительно работает? — Мия скучающе оперлась на стол. — Ваши заигрывания?

Может, поделится с нею мудростью. Она-то уж действительно была плоха в этом, а Блэк определенно пользовался популярностью, хотя по большей части за счет своей внешности, а не поведения, конечно.

— Как правило.

— И как вы определяете эффективность своих приемов?

— Девушки не начинают употреблять в общении со мной словосочетания вроде «эффективность приемов», — усмехнулся он. — Они болтают о мелочах, шутят, флиртуют… прикасаются.

Он подался к ней, хотя скорее демонстративно, чем реально пытаясь нарушить личное пространство.

— Тогда лучше вам все же подтянуть зельеварение, чтобы не сплоховать под воздействием чувств в нужный момент. Мало ли, вдруг возникнет необходимость сварить средство самому.

— Что вы имеете в виду?

— Листья горечавки и крылья фей входят в состав противозачаточного.

Она фыркнула и без задней мысли опять просканировала его сознание. Просто он так открыто смотрел на неё, что грех было не воспользоваться.

И тут же пожалела об этом! Сириус не распускал сплетни и был… девственником. Уж этого Мия знать точно не хотела. Впрочем, сам Блэк не считал данную информацию какой-то секретной, потому что тут же выдал:

— Не считаю допустимым обесчещивать девушку вне брака, — звучало старомодно и внезапно ярко подчеркивало его происхождение.

На прогрессивного магглорожденного с такими фразочками он походил мало. Хотя на дворе стояли ещё семидесятые, так что и магглы были не то чтобы сильно раскрепощены, она забыла сделать скидку на время.

— Очень благородно, — протянула Мия, не зная, что ещё сказать.

Хотя она-то девушкой в том самом смысле не была, так что можно было считать это ещё одним пошлым намеком со стороны Сириуса. Правда, знал ли он, что она вдова? Это вроде и не являлось секретом, но во всех популярных сплетнях её выставляли не инициатором, несмотря на старшинство, а скорее нежной дамой, пошедшей на поводу искусителя. Какая же должна была быть богатая фантазия, чтобы, смотря на угрюмого, почти социопатичного Снейпа, представлять его каким-то героем-любовником. Да и она тоже на романтично настроенную особу не тянула. В общем-то, Уилкис и Розье правильно оценили ситуацию, когда предположили, что Снейп её попросту околдовал. Это звучало куда реалистичнее, если не знать её предысторию.

*

В связи со всей этой неоднозначной информацией Мия так и не вошла в гармонию с собой, так что предпочитала держаться подальше ото всех. Чтобы ещё что-нибудь поразительного не выяснить или не выдать самой. В этой стратегии ей очень помогала кладовая, дверь в которую вела прямо из класса по продвинутым зельям, где обычно занимались старшекурсники. Там было тесно, темно и холодно, что было очень хорошо в плане хранения ингредиентов, и не очень нравилось профессору Слизнорту, что было ещё лучше. С его конституцией и нелюбовью к физическим нагрузкам, протискиваться между полок и тем более шастать по узкой стремянке к верхним полкам, было, мягко говоря, неудобно. Так что очень быстро помещение отошло полностью в юрисдикцию Мии — она расставила там все по своему усмотрению и поддерживала порядок. Слизнорт внутрь даже носа не совал, как только убедился, что это дает ему одни сплошные плюсы.

Поэтому Мия иногда искусственно затягивала свои дела там, чтобы просто посидеть в тишине и покое, и сейчас был именно такой случай. Не то чтобы она не могла отдыхать у себя в комнатах, или её дергали каждые пять минут в принципе, но тут оставаться наедине с самой собой было почему-то вдвойне приятнее. Эдакая зона комфорта.

Правда, на этот раз её уединение вероломно нарушили буквально через четверть часа, проведенных с ингредиентами. Двери она, понятное дело, не запирала. Слизнорт не оценил бы настолько сильное стремление к одиночеству в течение рабочего дня. Она направила палочку с Люмосом на проход и уже нацепила холодную маску, чтобы вылить на визитера ушат презрения, но, увидев знакомое лицо, лишь удивленно приподняла брови:

— Мистер Снейп, вы что-то хотели?

— Да, — коротко ответил он, щурясь от яркого света, будто пришел из темноты, хотя снаружи было определенно светлее.

— Полагаю, это что-то личное, раз вы не подошли ко мне после урока или за обедом.

Мия чуть сбавила интенсивность свечения и опустила древко вниз, но так и осталась стоять на лестнице, возвышаясь над гостем. Судя по равнодушному виду, Снейп морально готовился к этому разговору.