========== Они. ==========

Где-то там, под ногами, пело море. Кричали назойливые чайки, пролетая под лучами заходящего солнца, а их причудливые тени прыгали по песку и воде. Дышалось легко и свободно, а вдохнув побольше, можно было ощутить солоноватый вкус на языке. Хотелось смеяться и слушать, как смех отражается от камней залива, возвращаясь к тебе с другой интонацией. И было слышно в ответ «счастье». Хотелось летать. Показать морским птицам, кто тут главный, и рассекать воздух, то падая камнем вниз, то, остановившись у воды, лететь в самый верх. Пока крылья не откажут и будет больно дышать. Дышать этим солоноватым воздухом.

Женщина стояла у края, расставив руки. Сквозь пальцы лилась жизнь и светлые краски. Она смеялась и щурилась от шаловливых лучей, что норовили попасть в глаза. А ещё захватывало дух. Внизу десятки метров пропасти и море, а она стоит у края, и ветер раздувает ее широкий белый сарафан, теребит пушистые волосы и вплетает в них лучи рыжего солнца. Голые стопы греет трава и в то же время щекочет пятки. От этого тоже хотелось смеяться.

Позади слышится затвор фотоаппарата.

Она оборачивается, улыбается шире, и вновь щелчок. Мужчина подходит ближе, любуется, настраивает технику и улыбается в ответ. Большую белую хлопковую рубашку и такие же штаны теребит ветер, а слишком длинные рукава пришлось закатить. Не остались без внимания и его волосы, и теперь они лезут в стороны такими же золотыми лучиками, что у солнца. Он ее солнце. А ещё она любит его. Любит его сильные руки, их объятия и фотоаппарат, что он всегда носит с собой. Любит его еле видные веснушки, которые она смогла рассмотреть лишь пару недель назад. Любит его голос, который поёт для неё под гитару вечером у костра и убаюкивает после страшного сна. Любит смотреть ему в глаза и признаваться в чувствах сотни раз за день. Любит получать нежные поцелуи и страстные ночи. Просто любит его.

И он ее тоже.

Она для него муза, ангел, снизошедший для него, грешного. Он любит фотографировать ее и всегда после говорить, что почти закончилась память, хотя только вчера он почистил резерв. Любит обнимать ее со спины, пока она готовит для них ужин, и воровать морковь. Любит смешить и после слушать ее смех. Любит дарить обожаемые ею орхидеи, хотя знает, что на подоконниках уже не осталось свободного места. Он так любит делать ее счастливой, что уже потерялся в этом ощущении и не знает, как может быть иначе. Просто любит ее.

Два шага, он берет ее за руку и тянет в сторону холма.

— Куда мы?

Ее глаза сияют нежностью и он просто не может не сделать ещё одну фотографию.

— Сюрприз.

Там, на самой макушке обрыва, их ждёт чудо. Оно успело заскучать, и теперь светится ярче, стоит подойти ближе. Пара минут, и они наконец здесь. Маленькая, светлая, старая и, кажется, заброшенная церквушка с витражными окнами и невероятный, захватывающий дух, вид на море. Она открывает в восхищении рот и просто не может вздохнуть. Здесь настоль красиво, что первая мысль — это остаться здесь навсегда. Мужчина смеётся и фотографирует лицо возлюбленной. В его глазах она ещё прекраснее, чем все красоты мира.

— Дорогая, — наконец говорит он, заправляя выбившуюся прядь непослушных, русых волос, — любимая, — повторяет.

Она смотрит на него пронзительными, зелёными глазами с восхищением, а он задыхается. Нельзя так смотреть на человека. Слишком открыто и доверчиво. Хотя этот взгляд принадлежит ему одному, он все равно боится разочаровать ее.

Мужчина гладит предплечья ее хрупкие, думает и молчит. Он чувствует, как чудо садится на плечи и окутывает дурманом счастья. Пора.

— Я люблю тебя.

— И я тебя тоже.

Отвечает без запинки, даже не задумываясь ни на секунду.

— Ты мой воздух, и ты это прекрасно это знаешь. Мне хочется всегда быть с тобой и оберегать, — он смотрит ласково-ласково, — хочу и дальше путешествовать с тобой, дарить цветы и свою любовь, хочу носить на руках, дарить подарки и целовать руки, — он берет ее белые ладони и подносит к лицу, вдыхая родной запах, — мне хочется видеть тебя подле себя.

— Мы живём вместе, — глупо улыбается она, краснея. Каждый комплимент, как первый.

— Я знаю. Но я хочу видеть тебя своей опорой и второй половинкой. Хочу разделить с тобой всю жизнь и может даже следующую.

Мужчина аккуратно опускается на колени. Да, сейчас он склоняется перед женщиной, за которую готов отдать все: себя, жизнь, прошлое. С которой хочет создавать будущее.

— Ты выйдешь за меня, любовь моя?

В ее глазах океан похлеще тихого. Она вмиг забывает своё имя, происхождение, язык и даже как дышать. Для неё существует это побережье, закатное солнце, кольцо с россыпью зелёных камней и ее любовь.

Она падает на колени рядом и плачет. Плачет и шепчет заветное «да» сотни раз. Плачет и смеётся вместе с мужчиной, пока шершавые большие ладони утирают ее лицо. Их губы встречаются в поцелуе, а сердца бьются в унисон. Между ними две грудные клетки, но это не мешает им стать единым целым. И долго стоит пара в объятиях друг друга, не веря своему счастью.

— Пошли, — нарушает он наконец тишину и тянет свою любовь дальше.

— Что такое?

Она все ещё со слезами на глазах, однако сжимает руку крепко и следует за ним. За ним хоть на край света.

Они заходят за церковь, где на одной из скамеек сидит священник, и гладит кошку на ногах. Он стар, с седой бородой и мудрыми глазами. Его руки морщинисты, но все ещё тверды. Он перебирает лоснящуюся шерсть животного и думает о чём-то своём. Завидев пару, старик тяжело встаёт и берет в руки Библию. Он подходит к подобию алтаря, подмахиваю молодым людям рукой.

— Наконец-то.

Его лицо, изрешечено сотнями морщинок, которые проявляются ещё сильнее, стоит ему улыбнуться. Он готов венчать детей божьих.

— Я хочу запечатлеть наш союз перед богом. Прямо здесь. Ты согласна, душа моя?

Женщина уверенно кивает и встаёт подле мужчины, все ещё снимая его руку.

— Прошу, отец, исполните долг свой, и помогите нам, — добродушно просит он старика. Тот кивает пару раз и начинает читать обет.

Вот так, прямо здесь, на обрыве перед морем, проходит их венчание. Священник говорит заветное «Аминь», крестит в последний раз молодоженов и, прихрамывая, медленно удаляется. Он не хочет более рушить идиллию единения и оставляет пару одних перед Богом и перед самими собой. Кошка, сидевшая все это время на скамейке, спрыгивает и бежит вслед за стариком, словно тоже прониклась моментом.

А они долго-долго стоят в объятиях друг друга, дарят кроткие поцелуи, шепчут слова благодарности и переплетают пальцы. Где-то там, под ногами, пело море о чуде, что поселилось в душах двух любящих людей, а назойливые чайки разносили эту весть по всему заливу. Правильно, пусть каждый знает о чуде на холме у моря.