Снейп собирался ещё много чего не лестного сказать ей в ответ, но в это мгновение что-то больно обожгло его бедро. Он торопливо засунул руку в карман и выругался, повторно обжегшись о поттеровскую монету. Монета полыхала огнём.

Что-то случилось…

Он быстро поднялся, швырнул салфетку на стол и, ничего не объясняя Минерве, покинул Большой зал. И только в холле смог наконец вытащить злосчастный галеон из кармана.

На нагретой магией монете тревожно полыхала надпись.

«Через десять минут. Ваш камин. Срочно.»

*

— Мы только что обокрали Отдел Тайн! — спустя десять минут вываливаясь из его камина, сообщил Поттер.

— Вы — что? — поразился Снейп.

— Ну вы же сами велели — украдите… — сказал Гарри, вручая ему увесистый свёрток.

— Я выражался фигурально!

— Мерлин, профессор, да какая разница! — раздражённо отмахнулся Поттер. — Вы сказали, достаньте камень любым способом, вот мы и достали. Гермиона выяснила, где хранится ваш артефакт, а мы с Роном и Биллом выкрали его из хранилища.

— Вас же уволят…

Не то, чтобы это сильно его волновало, но…

— Ещё чего, — с показной бравадой возмутился Гарри. — Я же ПОТТЕР! Кто меня уволит? Отправят на пару недель в неоплачиваемый отпуск… Ну, сделают выволочку.

— Сколько у нас времени? — перебил его Снейп.

— Не знаю, — честно признался Гарри. — Мы поснимали с камня все защитные чары, но в Министерстве поднялся страшный вой, когда я сиганул с этой штукой в камин, — он стёр с расцарапанной щеки следы крови и штукатурки и успокаивающе добавил: — Билл и Рон позаботятся о том, чтобы каминный след не привёл авроров напрямую в Хогвартс. Так что, думаю, пару часов у нас есть.

— Если авроры появятся здесь раньше времени, найдите способ отвлечь их внимание, — велел Снейп, аккуратно убирая камень в карман, — и, если потребуется, задержите директора. Она начала что-то подозревать. Мы проведём ритуал на поле для квиддича. Если эта штука внезапно решит схлопнуть пространство, пусть лучше это случится за пределами замка.

Поттер кивнул и, запечатав камин, послушно направился в Большой зал.

*

— Вам пора возвращаться домой, — сказал Снейп, останавливаясь в дверях собственной спальни.

— Уже? — спросила Минерва, растерянно замирая на кровати.

Ей стало заметно хуже. Худенькое личико ещё больше заострилось, на тонких губах появилась сухая корка, выразительные, ещё недавно такие живые яркие глаза смотрели печально и отрешённо.

— Если нас с вами поймают, то у нас обоих будут неприятности. Вы же знаете, семилетним юным леди запрещено находиться в Хогвартсе. К тому же я уверен, что ваши родители уже с ума сходят от беспокойства.

— Я понимаю, — сказала она, откладывая в сторону книгу.

«Анимагия», — успел прочитать Снейп. Он повернулся к домовику и тихо приказал:

— Доставь нас на поле для квидичча.

*

На поле для квиддича было холодно. Ветер напряжённо трепал полотнища флагов, теребил разноцветные одеяния трибун и с завыванием закручивал листья в нескончаемые водовороты — осень все ощутимее вступала в свои права.

— Когда будете готовы, — сказал Снейп, устанавливая камень на деревянный помост, — просто положите на него руку и он сработает как портал.

— Что, если.. что, если я никогда больше не увижу Хогвартс? — спросила Минерва дрогнувшим голосом, внезапно отчаянно цепляясь за его ладонь. Её растерянный взгляд был устремлён вверх — на высокие башни замка, на остроконечные крыши, на низкое пронзённое шпилями небо, словно она старалась запомнить эту картину, надеясь впитать в себя каждую её деталь. — Вдруг я так и не получу своё письмо?

Снейп бросил встревоженный взгляд на ворота замка, опасаясь увидеть преследователей, и вдруг неожиданно решился.

— Послушайте меня, юная леди, — сказал он, опускаясь рядом с ней на одно колено. — Сейчас я расскажу вам кое-что очень важное, что совершенно точно не должен был вам говорить. В свои семь лет вы уже совершили невозможное. Вы не только силой воли и своего желания переместились на огромное расстояние, вы ещё и совершили прыжок во времени, отправившись в будущее на целых шестьдесят лет.

Глаза Минервы удивлённо распахнулись.

— На моей памяти, — продолжил Снейп, — такое волшебство ещё не удавалось никому. Сегодняшний день — это ваше будущее, Минерва, поэтому я отлично знаю, о чём говорю. Вы вырастете и станете замечательной и очень могущественной волшебницей. Получите награду, как лучшая ученица школы, будете играть в квиддич, как ваша мать, и научитесь анимагии. Спустя много лет я тоже поступлю в эту школу, и вы научите меня трансфигурации и многим другим, очень важным вещам, а потом вы станете директором Хогвартса и будете защищать его от самого тёмного и опасного волшебника столетия! И победите! Так что не позволяйте никаким тощим МакГилли, единственная заслуга которых случайное превращение жабы в башмак, лишать вас веры в себя. Вы ещё всем им покажете, я вам обещаю!

Минерва порывисто обняла его и решительно положила руку на камень.

— Я не позволю, — пообещала она и исчезла…

*

— Потрясающе! — сказала Минерва МакГонагалл, директор школы Чародейства и волшебства, сидя за завтраком в Большом зале и читая только что полученное с совой письмо.

— Что там на этот раз? — со скучающим видом спросил Снейп, прекрасно понимая, что ему всё равно не удастся отвертеться от рассказов о замечательных директорских племянниках.

— У младшего сына Роберта случился первый магический выброс. Он испугался собаки и трансгрессировал в скворечник.

— Оригинально, — с ухмылкой отозвался Снейп и перевернул следующую страницу “Ежедневного Пророка”.

— И не говори! — едва заметно погрустнев, согласилась МакГонагалл. — Не то, что у меня. Мой первый магический выброс был разочаровывающе скучен. Впрочем, на самом деле я мало, что о нём помню. Кажется, мне было лет семь, я подпалила собственную кровать и, свалившись с неё с испугу, довольно сильно ударилась головой. Провалялась потом в постели целую неделю.

Минерва отложила вилку в сторону и вдруг задумалась.

— Хотя потом мне почему-то очень долго снились странные сны. Я видела во сне Хогвартс, настоящий, такой, каким он оказался на самом деле, а ещё как кто-то трасфигурирует чашку в жабу, — она посмотрела вверх на зачарованный потолок, и на губах её неожиданно появилась тёплая мечтательная улыбка. — Это было так впечатляюще, так невероятно волшебно, что именно тогда я и решила, что, когда вырасту, непременно посвящу свою жизнь трансфигурации!

… продолжение следует…