— Конечно! — ответила она. — Я всегда находила Зелья увлекательными, и, возможно, вы были слишком грубы, но вы определенно делали изучение зелий очень сложными.
— Некоторые не согласятся с тем, что определенная степень сложности делает конечный продукт ещё более удовлетворительным.
— Я уверена, — тихо сказала она.
— А вы, мисс Грейнджер? Что делает мозг трио Гриффиндора с её двумя фантастическими достижениями? — спросил Снейп, заставив её покраснеть от полученного комплимента.
Она сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом.
— Я работаю переводчиком рун и разрушителем проклятий в Гринготтсе, — ответила она. — Сначала я работала в Министерстве, в архивах. Когда только закончила учёбу, но работа была не совсем сложной. Гринготтс приглашал меня и чуть больше двух лет назад я перешла на работу к ним, а остальное уже история.
— И вам нравится там работать?
Она кивнула.
— Мне нравится, — ответила она. -Это интересно и разнообразно. Не бывает двух одинаковых дней. У меня даже была возможность путешествовать. Я не буду лгать и говорить, что работа не нанесла ни малейшего удара по моей личной жизни, но, к сожалению, я законченный трудоголик.
— Академические занятия и работа гораздо менее разочаровывают, чем люди, — заметил Снейп, и она кивнула в знак согласия.
— Более правдивых слов никогда не было сказано.
Гермиона смотрела, как Снейп осушил последний глоток из своего стакана, а потом тот исчез. Северус оттолкнулся от стены и повернулся к ней, на мгновение остановившись, чтобы посмотреть на неё.
— Благодарю вас за беседу, мисс Грейнджер, — сказал он немного сухо — он явно не очень привык к вежливым банальностям. — Это было очень… интересно.
— Рада вас видеть, сэр, — ответила она, кивнув.
Затем он прошел мимо неё, и Гермиона смотрела, как он вышел в коридор, предположительно, чтобы аппарировать в свой дом. Как только он скрылся из виду, она мысленно вернулась к реальности и вечеринке, происходящей вокруг неё. Их беседа была на удивление вежливой, почти дружеской. Покачав головой, она вздохнула. Было глупо пытаться сделать из этого нечто большее, чем просто вежливый разговор между двумя знакомыми. Гермиона оттолкнулась от стены и подошла к бару, который был установлен по этому случаю, и снова наполнила свой бокал, прежде чем сделать большой глоток. Она была недостаточно пьяна, чтобы наслаждаться вечеринкой, как все остальные, поэтому решила, что ей нужно наверстать упущенное.
— Гермиона, моя дорогая! — услышала она восклицание у себя за спиной. — Ты можешь мне помочь?
Она обернулась и увидела Минерву со стаканом скотча в руке. Та поддерживала под руку очень пьяную, почти на грани отключки, Молли, и ухмылялась. Гермиона поставила свой стакан и подошла, чтобы помочь ей уложить Молли на диван, и та быстро уснула. Минерва одарила Гермиону благодарной улыбкой, прежде чем они вернулись в бар за напитками.
— Спасибо, — сказала пожилая женщина, допивая остатки янтарной жидкости. — Я только что спасла её от ужасно скучного разговора с Ксено Лавгудом — хотя, полагаю, именно этот разговор заставил бедняжку так много выпить.
Гермиона подавила смешок, услышав комментарий. Её бывший профессор выглядела немного измотанной, но Гермиона знала, что все присутствующие на вечеринке или останутся на ночь на площади Гриммо, или у них были либо портключ, либо транспорт, чтобы вернуться домой. Сама она планировала отправиться к себе домой в идеале до того, как часы пробьют час.
— Я видела, как ты только что болтала с Северусом? — спросила Макгонагалл, возвращая её в настоящее.
Гермиона кивнула.
— Он был один, и я подумала, что могла бы поступить вежливо и поздороваться, — ответила она.
— Хорошо, хорошо, — сказала Минерва с довольной улыбкой. — Этот человек выходит из дома недостаточно часто. Иногда я беспокоюсь за него — отсиживаться дома одному и всегда работать… Он бы не приходил сюда каждый год, если бы я сама его сюда не тащила.
— Он намекал на это, — ответила Гермиона. — Я всегда знала, что он очень трудолюбивый человек — я думаю, что мы оба предпочитаем тихие места и книги.
— Да, в этом отношении вы очень похожи, — задумчиво сказала Минерва.
— Обычно я не из тех, кто лезет не в своё дело, но вы часто его видите? — с любопытством спросила Гермиона.
— Время от времени, — кивнув, ответила директриса. — В это время года он часто бывает довольно сентиментальным и закрытым, так что обычно после Нового года ещё реже. Видишь ли, в этом месяце у него день рождения, и Северусу не нравится, когда ему напоминают о начале нового ежегодного путешествия «вокруг солнца».
Его день рождения? Гермиона нахмурилась, задумавшись. Она провела большую часть своего школьного обучения, как и любой подросток, в блаженном неведении о том факте, что их учителя на самом деле были людьми. А это означало, что у них были дни рождения, жизни и отношения, как у всех остальных. Она удивилась, что Снейп так не любил свой день рождения. Это, конечно, не могло иметь никакого отношения к старению — Снейп никогда не казался ей кем-то тщеславным в таких вещах.
— Вы знаете, где он живет? — внезапно спросила Гермиона, ей в голову пришла идея.
— Я знаю, — медленно произнесла Макгонагалл, в её глазах был невысказанный вопрос.
— Я просто подумала, что было бы неплохо послать ему бутылку чего-нибудь на день рождения, — объяснила Гермиона, не уверенная в том, что это была единственная причина.
Минерва выглядела так, словно хотела спросить больше, но по какой-то причине предпочла этого не делать.
— Я пришлю тебе адрес завтра, — сказала она с лукавой улыбкой. — У него день рождения девятого января.
Гермиона кивнула, и разговор был прерван, чтобы уступить место разговору о работе. Они поговорили ещё немного, прежде чем Гермиона почувствовала, как её одолевает зевота, указывающая на то, что пришло время идти домой. Попрощавшись, она прошлась по комнате и обняла немногих друзей, которые ещё не потеряли сознание от выпитого. Гермиона увидела Гарри прямо перед тем, как выйти из столовой, он обнял и поцеловал её в щеку. Он казался относительно трезвым по сравнению со многими братьями и сестрами своей жены. Она бросила летучий порох в решетку камина и вошла туда, называя свой адрес.
Позже, когда Гермиона чистила зубы перед тем, как лечь спать, она подумала про себя, какой интересный получился вечер. И что ей нужно было подумать о чём-нибудь приятном, например, о том, что бы подарить Снейпу на день рождения.
***
Прошло три дня, а Гермиона всё ещё думала о том, что, по её мнению, было бы подходящим подарком для бывшего профессора.
На самом деле она не хотела думать о своих мотивах, побудивших её пойти на это. Погружение в эти размышления могло бы открыть ей что-то, что, вероятно, было опасным — в основном для неё самой. Она бесчисленное количество раз в своей голове обдумывала разговор с мужчиной и даже отправила Минерве сову, чтобы спросить, какой сорт виски или вина предпочитает Снейп. Директриса, конечно, ответила, но когда Гермиона подумала об этом про себя, то решила, что было бы немного безлично дарить ему выпивку. Возможно, даже немного неуклюже.
На этом этапе она уже вернулась к работе, и, хотя она любила и находила её увлекательной, но сейчас головоломка с подарком мешала ей выполнить какую-либо значимую работу в тот день. Вот почему во время обеденного перерыва она обнаружила, что бродит по Косой аллее в поисках вдохновения. Было довольно холодно, и улицы ещё были покрыты слоем снега — до сих пор у них была необычно холодная зима, и в результате ей пришлось купить себе новые, более утепленные зимние мантии.
Время приближалось к концу отведенного ей перерыва, когда она случайно заметила что-то в витрине магазина товаров для квиддича.
Она стояла и смотрела на этот предмет, мысленно ругая себя за то, что не подумала об этом раньше. В витрине висела серия товаров для команды, в настоящее время ведущей мировую серию по квиддичу в том году. Там были рубашки, мантии, шляпы, перчатки и шарфы. Шарф был ужасен — он был окрашен в ярко-фиолетовый и желтый, в цвета команды. Но это навело её на мысль и заставило вспомнить кое-что из того, что она замечала несколько раз, пока разговаривала со Снейпом несколько ночей назад — он продолжал поправлять воротник, чтобы скрыть свои шрамы.
