— Ну наконец-то, скоро все остынет, — Света, увидев спускающихся по лестнице брата с Алисой, поставила тарелки на стол, — Садитесь.

Алиса села рядом с Алексом, прижав руки со сломанными ногтями к себе, пряча их под длинными рукавами. Заметив это, Алекс нарезал мясо на маленькие кусочки, и держа тарелку в руке, сам кормил любимую. Нежно улыбаясь, они смотрели только друг на друга, не замечая никого.

— Арго, на, возьми, — Света отрезала кусок мяса и предложила его собаке, но тот даже не повернула морду, — Алиса, сегодня он никого кроме тебя не слушается, дай ему сама. — Света протянула мясо Алисе, та машинально вытащила руку, взяла и подала его Арго, тот осторожно взял и с удовольствием съел.

Заметив, что все увидел её руку, Алиса засмущалась, и снова спрятала, натянув на неё длинный рукав. Алекс побледнел, не осознавая, что делает, он с силой сжав вилку, согнул её. Злость мелькнула в глазах, и он закрыл их, пытаясь скрыть свои чувства, но его выдали заскрипевшие зубы и сжатые кулаки.

— Саша, поговорим. Я сегодня ночую у вас, — Он, услышав голос Кости, открыл глаза, — Я буду спать здесь, на этом диване. Сон у меня чуткий, мимо меня никто не пройдет. Я надеюсь вы понимаете, о чем я. Теперь о другом. Я понимаю ваши чувства. И на вашем месте я наверно сделать бы так же. Но давайте рассуждать трезво. Одно дело если бы вы здесь сделали с ним, то что хотели. Это было бы расценено как самооборона. Другое дело, если вы сейчас пойдете и сделаете, то что вы задумали. Это будет уже целенаправленное действие, и результат ваших действий скорее всего повлечет смерть этого человека. Так вот. За это вы можете получить реальный срок. Как минимум лет восемь уж точно. Согласны вы ради мести оставить Алису одну на это время? Что будет с ней вы представляете и нет гарантии, что она вас дождется живой. Или она, в чем я нисколько не сомневаюсь, поставит палатку рядом с той зоной, где вы будете сидеть. Вы такой жизни хотите Алисе? Я вас очень прошу, прежде чем это сделать подумайте сто раз. Взвесьте, что вам дороже, ваша жена или удовлетворить чувство мести? — Костя подал Алексу бокал с коньяком.

— Вы правы, — Алекс взял бокал, подержал его в руках, не выпив поставил на стол, и повернулся к Алисе, — Милая, дороже тебя у меня никого нет, ну еще сестра, — Он взял за руку сестру, тревожно смотревшую на брата, — Я постараюсь сдержатся и не натворить глупостей.

— Ну а я, со своей стороны. — Света обняла брата, — Я все сделаю, чтобы мы его больше не видели. Сразу буду ставить условия, чтобы его не приглашали туда где будем мы, и пусть он сам объясняет почему.

Вечер продолжался. Алиса успокоившись задремала на плече Алекса, остальные сидели и тихо беседовали, стараясь не разбудить её звоном бокалов. Арго подошел к открытой двери, лег на порог, положил морду между лап и задремал, чутко водя ушами на каждый шорох с улицы.

Алекс докурил сигарету и вернулся в дом, чтобы дослушать план Кости, как лучше организовать поиски Алисы. Он смотрел на уверенного, знающего свою работу человека и немного успокоился, веря, что этот человек точно найдет его жену. Всё равно ему ничего другого не оставалось.

Седьмая глава.

Стопка исписанных тетрадей росла с каждым днем. Алиса писала роман похожий на сказку о любви с первого взгляда, о своей жизни, о боли, постоянно терзающей сердце и осталось ей написать только финальную сцену, но на душе было пусто, и она даже не представляла, как закончить свой роман. Целыми днями бродила по берегу в сопровождении собак, взбиралась на скалу, часами сидела на вершине, и смотрела в даль или на озеро, пытаясь разглядеть дно, но вода только казалась прозрачной, зеркальная поверхность озера отражала небо, облака, не давая заглянуть вглубь. Прошел месяц с её ухода из дома и что делать дальше она не знала. Да и думать об этом не хотела. Все мысли были о новой книге, она, выливая туда всю свою боль и переживания, чувствовала, что ей становиться легче, не так болит душа, спать стала спокойней и Алекс уже не сниться каждую ночь. Лето набирало силу, с каждым днем становилось жарче, грозовые тучи ходили по кругу, гремели, и не доходя до озера где-то за лесом проливались. А Алиса хотела только одного, чтобы сюда не приехали туристы.

Сегодня с самого утра появилось предчувствие, давящее на неё, и оно казалось огромным, тяжелым и приближаясь всё ближе, давило сверху. Алиса собрала все вещи, сложила их в салон автомобиля и в багажник. Разожгла костер и вскипятив воду, налила кипяток в термос. Когда угли остыли она их закопала в песок, убрала камни, которыми был обложен костер, отмыла их в воде и разбросала по берегу. Собрала мусор, разметенный ветром и осталось собрать только палатку, но это было минутным делом. Ближе к вечеру подул порывами ветер, набирая силу, он нагнал сине-черные грозовые тучи. Потемнело сразу, и засверкали зигзагами молнии, освещая, вырывал из темноты то скалы, то деревья, а гром гремел не переставая. Застучали редкие крупные капли дождя по палатке, по воде, по берегу, неуверенно будто пробуя на мягкость поверхности, и убедившись в разном звучании ударов капель, дождь перешел в ливень и заиграл небесный барабанщик свою сумасшедшую музыку. Алиса с собаками сначала спрятались в палатке, но увидев, что вода, не успевая впитываться в землю, стала заливаться во внутрь, решила перебралась в машину. Приподняв тент, накинутый сверху на автомобиль, она открыла заднюю дверь и приказала собакам запрыгнуть на сиденье. Дополнительно укрепив тент на машине, чтобы его не унесло ветром, Алиса еле протиснулась, с трудом открыв дверь под тентом, на переднее сиденье. Сверкая вспышками отблески молний были видны сквозь брезентовую накидку, а гром гремел мощно, сотрясая землю. Алиса, с головой накрывшись одеялом, попыталась уснуть, но какой-то неосознанный страх не давал сомкнуть глаз. Казалось кто-то ходит вокруг машины, и она, откинув одеяло с лица, стала всматриваться в темноту, но кроме вспышек молний, ударов по брезенту капель дождя, ветра шумевшего по кронам деревьев и грома, ничего не было слышно и видно. Гроза уходила, гром гремел вдалеке где-то за озером, молнии уже не сверкали и удары капель стали мягче, переходя в монотонность. Алиса немного приоткрыла окно, свежий воздух врываясь с ветром снизу под тентом, стал вытеснять из машины запах мокрой шерсти с собак и Алиса, повернувшись на бок лицом к стеклу стала засыпать.

— «Пора тебе, внучечка, уходить отсюда. Не гоже одной быть. Пора. — Бабушка склонилась над ней, — Горемычная моя, Василисушка. Все хорошо будет, но оставаться тебе здесь нельзя. Хозяин озера сильно гневается. Ругается. — Она рукой показала на огромный черный силуэт, поднимающийся из воды, — Один день он тебе дал. А как уходить будешь, все следы за собой убери, иначе беда будет. Милая моя, не переживай, завтра все решиться. Я хозяина придержу. Слышишь, как ругается?

Тень наклонилась над машиной, загораживая, закрывая чернотой небо и послышался глухой, тяжелый голос, принесенный издалека ветром, он окутывал черным туманом:

Всплеск волны, накативший на берег,

Шорох гальки. Совы крик печальный,

Бьётся сердце от страха отчаянно,

Голос шепотом. Тень темно-серая.

— «Чьим я жалобным криком разбужен?» —

И срывая с прибрежных скал камни,

Вздох тяжелый взлетел над волнами,

Закачались, согнувшись деревья.

— «Что ж ты раненой чайкою бьешься,

Слезы льешь над озерною гладью,

Мне открой, расскажи свою тайну,

Вижу сам, что любовь сердце гложет.

Сделай шаг ко мне, милая дева,

Я водой как объятьем накрою,

Кто был предан в невестах любовью,

Мне невестами стали. Навечно

Остудиться замрет твое сердце,

И душа забудет о горе. Ты невеста

Моя навеки. Здесь печали оставь.

Нас с тобой под водой обвенчают.

Дай мне руку, пойдем, не бойся,