Ив, далеко мы от этих уродов? – перед отправлением спросила Алалия, обхватив Боромира за торс и взявшись за ремень на манер Гимли.

В сутках пути.

И отстанем ещё сильнее. Дальше скалы, Ним, Ло и Мор не смогут быстро бежать по скалам. Зато на равнине им не будет равных.

Потом Алалия что-то шепнула, и жеребцы сорвались с места, сходу переходя на галоп. Пока они не добрались до скал, жеребцы придерживались этой скорости, а после снизили темп, осторожничая. И всё же на жеребцах получалось чуть быстрее, чем если бы они весь путь бежали.

Ивви клевала носом, а после прильнула к спине эльфийского принца, прижавшись щекой к плечу и оплетя руками за пояс. Леголас напрягся, а после заставил себя расслабиться. Колчан он пристегнул к седлу, так что дриаде ничто не мешало.

Алалия улыбнулась, увидев это, и прикрыла глаза, не засыпая. Последние несколько дней ей не спалось. Мысли всё чаще возвращались домой. К тому, что стал так важен. Она для него душа, а для неё он жизнь. Он важен ей так же, как Ивви. Хотя нет, всё же чуть меньше. Ивви её сестра – та, с кем они делили радость и горе.

Когда они практически добрались до равнин, вновь пришлось сделать остановку. С жеребцов клочьями летела пена, они хрипели и закусывали удила.

Им нужен отдых, – спешиваясь, произнесла Алалия. – Ивви, расстояние.

Полтора дня. Здесь я плохо их чувствую. Всё же скалы это не моё.

Дальше край коневодов. Преимущественно равнины.

Ив, ты чувствуешь? – спросила Алалия, а после взобралась на скалу и повела носом в ту сторону, куда они едут. – Кровь и гарь.

Похоже, какая-то деревня.

Нам нужна вода. Мы спустимся к реке.

Мы можем сами это сделать. И лошадей напоим, и фляги наполним.

Извини, Боромир, но с жеребцами вы не справитесь, – улыбнулась Алалия, начиная рассёдлывать Нимросса. – Кроме того, их не помешает сполоснуть. Они все в мыле, нужно освежиться. Мы не задержимся надолго.

Дриады с жеребцами действительно отсутствовали недолго. А после непродолжительного отдыха они вновь сели на коней. Ещё некоторое расстояние они скакали по скалам, но зато когда достигли равнины, мужчины поняли, что имела в виду Алалия, говоря, что на равнинах вольным жеребцам нет равных.

Ив, далеко ещё?

Не очень!

Ло, Ним, Мор! Давайте скорее!

Лия?!

Кони. Много. На западе!

Хоббиты тоже там!

Жеребцы заржали и ускорились. Рассвет был кроваво-алым, что обеспокоило Леголаса и заставило нахмуриться Алалию. Она чувствовала кровь. А ещё ужас немногочисленной живности, которая приближалась к ним.

Услышав топот, они сокрылись за скалами. Спустя несколько секунд из-за холма появилась небольшая армия на лошадях. Они проскакали мимо и Арагорн, оставив жеребца, вышел на открытый участок, крикнул:

Всадники Рохана, какие новости в марте?

Всадники развернулись и, покружив рядом с Братством, взяли последних в кольцо и наставили на них копья. Ним, Ло и Мор занервничали, но девушки успокоили их, шепнув несколько ласковых слов. Алалия с недовольством покосилась на лошадей роханцев и её глаза неярко засветились, но тут же погасли, когда Ивви взяла сестру за руку.

Какое дело привело эльфа, людей и гнома в наши края? Отвечайте! – задал вопрос командир небольшой армии и дриады переглянулись.

Назови своё имя, всадник. И я назову своё.

Тот, к кому обратился Гимли, передал копьё стоящему рядом всаднику и спешился. Арагорн положил руку Гимли на плечо.

Я бы отрубил тебе голову, гном, находись она выше от земли.

В этот миг Леголас выхватил стрелу, вложил её и натянул тетиву, целясь мужчине прямиком в левый глаз. Ивви выхватила меч и направила его чуть под наклоном. Острие касалось брони напротив груди.

Ты бы расстался с жизнью раньше, чем нанёс удар!

Всадники Рохана подняли копья, готовясь пронзить эльфа, дриад и людей. Арагорн положил руку Ивви на плечо и завёл её себе за спину, отчего копьё одного всадника было направлено ему в грудь.

Алалия опустила руку на предплечье эльфа и посмотрела ему в глаза. Леголас не сводил взгляда с человека в шлеме, но после подчинился, убирая стрелу в колчан. Дриада выдохнула и встала рядом с ним, переводя взгляд на командира роханцев.

Я Арагорн, сын Араторна. Это Боромир из Гондора, Гимли, сын Глоина, и Леголас из северного Лихолесья.

Зеленолесья, Арагорн, – напомнила Алалия, и взгляд роханца перешёл на неё.

Алалия и Ивви из леса Памяти. Мы друзья Рохана и Теодена, вашего короля.

Мужчина какое-то время молчал, а после произнёс:

Теоден не узнает ни друзей, ни врагов, – он снял шлем и Арагорн его узнал. Роханцы подняли копья, поняв, что угрозы нет. – Даже среди своих родичей. Саруман затуманил его разум и завладел этими землями. Мой отряд остался верен Рохану. И за это был изгнан. Белый колдун хитёр. Говорят, он рыщёт здесь в облике старца в плаще с капюшоном. И повсюду шпионы.

На этих словах он по какой-то причине посмотрел на Леголаса.

Мы не шпионы, – произнёс Арагорн, отвлекая на себя внимание, чтобы никто не увидел, как у Алалии начали светиться глаза. – Мы гонимся за урукхаями по равнине на запад. Они захватили двух наших друзей.

Пауза, которую сделал мужчина, не понравилась дриадам. Как и его выражение лица.

Урукхаи мертвы, мы перебили их сегодня ночью.

Там были хоббиты, – вступил в разговор Гимли, делая шаг вперёд. – Вы видели среди них хоббитов?!

Полурослики. Вы могли принять их за детей.

Никто не уцелел. Мы сложили трупы в кучу и подожгли.

Действительно, за спинами роханцев виднелся столб дыма.

Всех? – вмиг севшим голосом спросил Гимли.

Сожалею.

Не уберегли.

Леголас опустил руку на плечо гнома, видя, что тот винит себя. Дриады, переглянувшись, сцепили руки. Пока они находились за Арагорном, Боромиром и Леголасом была возможность прибегнуть к своей силе. Они шептали, опустив глаза, чтобы никто не увидел свечения. Прилагая силы, они старались сделать так, чтобы рисунки не засветились.

Ивви тянулась к тому месту, куда они сейчас направятся, а Алалия старалась найти связь с рисунком, который она успела поставить. Пусть не сразу, но ей это удалось, и она едва сдержала торжествующий вопль. Он неподалёку.

Роханец дал им двух лошадей и вскочил на своего скакуна.

Ищите своих друзей, но не верьте надежде. Она покинула эти края. Едем на север!

Проводив всадников Рохана взглядами, дриады первыми взлетели в сёдла. Арагорн последовал их примеру, как и Боромир. Оставшуюся лошадь заняли Леголас и Гимли. Доехав до места, в котором всё ещё слабо дымились трупы урукхай, всадники спешились и разделились, оглядывая место побоища.

Лишь одна голова урукхая уцелела – она была насажена на пику.

Воняло палёной плотью, кровью и орками. Дриады, спешившись, смотрели в сторону леса. Там была живность, но что важнее – в нём теплилась жизнь. Не как в их лесу, или Зеленолесье, нет. Что-то совершенно иное, незнакомое.

Гимли ворошил пепелище и вытащил поясок одного из хоббитов. Леголас, склонив голову и прижав к груди руку, зашептал молитву. Арагорн со злости пнул шлем и закричал, а после пал на колени. Дриады стояли рядом с жеребцами, и держались за руки. Боромир тоже преклонил колено, глядя на дымящуюся кучу. Он не мог поверить.

Все потеряли надежду, но после Арагорн, благодаря своим умениям следопыта, смог вычислить, что хоббитам удалось покинуть поле боя.

Следы уводят с поля битвы. В лес Фангорн.

Фангорн? Что за безумие повело их туда?

Наследник Исильдура шагнул в лес первым, а вот дриады следовать за ним не спешили. Они стояли у края и нервно переглядывались, взявшись за руки. Всё их естество было против похода в этот лес. От чащобы исходили волны злобы и ужаса. Причём последнее исходило от животных, коих осталось в лесу не так уж и много.