Сегодня двадцать лет со дня нашей свадьбы, но я безнадежно опаздываю, и мне не стыдно, а лишь неудобно.

Две недели назад мой кабинет перекочевал на восьмой этаж к отделам аналитиков, связи с общественностью и бухгалтеров, и мне сегодня пришлось подписывать все бумаги для передачи всех дел моему преемнику. Аксель знал, что я задержусь, и лишь один раз позвонил час назад, уточнить, когда я все же приеду.

Я купил цветы, ровно двадцать белых искусственных роз, коробку шоколада, хотя Акс и не любит сладкое, но был уверен, что он обрадуется и оставит их для сына или отнесет в офис угостить коллег. Да, работаем мы вместе. А после перевода так вообще на одном этаже. Я карьерист, всю жизнь впахивал от и до, ставил перед собой цель, достигал, двигаясь вперед по головам, если требовалось. Закончил юридический с красным дипломом, получил хорошее место после практики, зарабатывал больше, чем отец. Потом увлекся политикой: карьера в социал-демократической партии, десять лет работы в парламенте (Сторинг), и вот я в министерстве юстиции на одной из видных должностей.

Мой любимый муж работал в маленькой ветеринарной клинике, но после вторых родов у него началась аллергия буквально на всё, и я велел ему прекратить мучить себя. Аксель быстро закончил курсы секретаря, потом на бухгалтера и вскоре закончил заочный экономический колледж. Я был рад, что он сменил специальность и получил образование. В конце концов, мне, такому видному человеку с двумя высшими и докторской, следовало следить за своей семьей. И хотя никто из них никогда меня не расстраивал, но я всегда желал большего, лучшего и идеального.

Три года назад я помог Акселю устроиться одним из сотни бухгалтеров в министерстве, и вот теперь мой кабинет оказался в омежьем раю – на восьмом этаже.

Дома муж встречал ласковыми поцелуями и восхитительно пахнущим ужином. Мы вместе поели, поговорили немного о работе, а потом под шум телевизора на диване разделись и размеренно, спокойно занялись любовью. Попадая домой, я чувствовал себя умиротворенным, расслабленным, и Аксель помогал делать мою жизнь таковой. Потому что знал, работа слишком много значит для меня, и я вот такой, тянущий свою карьеру, буду всю жизнь, до последнего вдоха, добиваться чего-то и сражаться за свое будущее. И Аксель всегда будет моей правой рукой. Правда, незаметной.

На работе не приветствовались близкие отношения, и мы о своем браке не рассказывали. Так как Аксель был сиротой, то после свадьбы попросил сохранить свою старую фамилию, кольца я не носил – в спортзале постоянно его повреждал, а свою метку Аксель скрывал специальным пластырем, снимая его лишь дома. Мы вели очень деловые отношения вне стен нашего дома, и казалось, что всех это устраивает.

Но какой бы идеальной не была моя жизнь, мне все время казалось, что чего-то не хватает. Спокойные отношения дома временами казались пресными. Слишком правильные и воспитанные детки радовали, вызывали гордость, но когда я делился этим с друзьями или братьями, на их лицах я видел недоумение и понимал, что моя слишком размеренная домашняя жизнь похожа на патоку – сначала приятно, а потом во рту скапливается горечь и хочется хлебнуть свежей воды.

Кроме того, мой слишком скромный и правильный муж из фетишной одежды позволял себе максимум кружевные трусики. Секс был хорош, но однообразен. Внешний вид моего драгоценного постоянно безупречен – ни пылинки, ни морщинки. На работу он ходил в форме, которая скрывала его безумно красивую фигуру, волосы зажимал и заплетал в гульку, не пользовался косметикой, а сильным дезодорантом скрывал свой обалденный запах.

Мы двадцать лет рядом, мы любящая семья, но я постоянно ловлю себя на мысли, что заглядываю на непристойные сайты, что воображаю Акселя в странных одеждах и, забываясь, прошу в сексе говорить мне пошлости. Не могу с уверенностью сказать, хорошо это или плохо, так как Аксель не делится со мной своими мыслями.

– Тебе Стефан привет передавал, – вспомнил муж.

– Спасибо.

– Спокойной ночи, любимый, – Аксель поцеловал меня, выключая телевизор и закручиваясь в одеяло мне под бок.

– Спокойной, – я поцеловал его в мягкие губы и тут же провалился в сон.

Утро понедельника в Министерстве юстиции – это маленький ад. Количество бумаг, что ложилось мне на стол, сводило с ума, а еще у меня появился новый секретарь – Магнус Фалсен, с которым мы еще не нашли общий язык. Красивый, безупречный омега постоянно мне перечил и поучал, в то время как я в этом деле более десяти лет, а этот малолетка только со школьной скамьи сполз. Но ругаться, а тем более, на омег не в моем стиле, и я вежливо кивал на его замечания и делал по-своему.

К вечеру голова болела, хотелось только завалиться на кровать и ни о чем не думать. Детей на лето забрали мои родители, и это значило, что мой любимый муж полностью в моем распоряжении, а также то, что никто не будет теребить меня, вытаскивая из уныния. Детей своих я обожал и уже через неделю, после того как они уехали, начал сильно скучать.

Но, к своему разочарованию, Акселя я дома не обнаружил. Холодильник был пуст, и я вспомнил, что мой омега по понедельникам и четвергам ходит в бассейн, а у нашей домработницы отгул. Значит, в магазин придется идти мне и самому готовить. Справлялся я с этим неплохо, как и со всеми остальными делами, но все же предпочитал стряпню Акселя или нанятого беты.

После сытного ужина я полистал захваченные домой документы и незаметно задремал в гостиной. Аксель разбудил меня ласковыми поцелуями и, раздев, уложил в постель. Мне действительно следовало выспаться, но, когда рядом со мной стал раздеваться мой муж, я почему-то завис.

Мой правильный и немного старомодный мальчик, обычно не стремящийся изменять что-либо в себе и своей внешности, внезапно сделал интимную стрижку. Я вылупил глаза на его голый пах и невероятно красиво смотрящийся на голой коже член. Муж же, как ни в чем не бывало, надел легкую фланелевую ночную рубашку чуть ниже бедра и лег рядом со мной.

Недолго думая, я обнял его и стал ощупывать свое богатство.

– Ты побрился, – только и смог выдавить я из себя.

– Да я давно собирался, все в бассейне аккуратненькие, мне немного стыдно было, – признался муж. И я, глупый, поверил.

Стал активнее его ощупывать, дразнить, дергать. Вид моего бритого мужа просто невероятно сильно меня возбудил. Он не делал так уже очень давно, и я раньше просто балдел, чувствуя его нежную кожу, когда делал ему минет. Тотчас захотелось прижаться к его паху губами, вылизать и испробовать, но Аксель меня отстранил.

– Прости, я так сильно вымотался, – проговорил он сонно.

Мне словно молотком по голове стукнули. Мой муж мне никогда не отказывал. Никогда! С квадратными глазами я отвернулся на другой бок и, стараясь не думать о плохом, уснул.

Утром во вторник я проснулся с ожидаемым стояком и болью в паху. Так на работу и поехал. Уже в кафетерии, где брал себе кофе, решил, что мир сошел с ума, и омеги из моего отдела – первые в списках. Двое из них, я даже не помнил, как их звали, попытались угостить меня, странно хлопая на меня огромными ресницами, а третий так вообще двери в кабинет открыл, типа ухаживая.