-ой..Живой..!... Маль...ще...жив..!

Конечно он живой. Как кошечки и деревья. Мама говорит, что растения тоже живые и им больно, когда у них обрывают листья. А ещё игрушки тоже живые. Правда, Тесею они этого не показывают. Может, нужно их хорошо попросить? Надо побольше следить за ними когда он вернётся домой.

-..орая! Сроч....вызов..те скор..ю..!

Тесею сложно различить голос между дождем и звоном. Возможно кто-то кричит? Почему они кричат? Для этого нет повода. Може быть, их щекотят? Тесей тоже кричит когда папа или Техни его щекотят.

-же..ина....н..прос..ается...

Так холодно. Дождь затихает. Громадные тучи рассеиваются. Темнота обвалакивает разум и просит наконец отдохнуть. Закрыть глаза и проснуться от этого глупого сна. Мама говорит, что чем раньше ляжешь спать, тем раньше проснешься.

Тесей не успел увидеть радугу.

В их Дьявольском городе достаточно кафе, пекарен, ресторанов, забегаловок и кофеин. Полно магазинов самых различных направлений начиная от музыкальных и заканчивая продуктовыми. Три или четыре Торговых центра. Так какого же хрена, именно в эту среду именно в кафе Ники Томми видит перед собой розовую шевелюру Техноблейда?

Он одет в длинную темную куртку. Красный шарф висит на плечах, а шапки нет и в помине.

Тесей? Притворился бы хоть капельку удивлённым. Старший никогда не умел врать. Он делает это хуже даже самого Томми.

-Добро пожаловать в “Just bakery”, что будете заказывать? – Скрипучим от сахара голосом спрашивает блондин.

-Решил посмотреть как ты работаешь.

Отвратительная попытка притворится, что он здесь случайно. Только непонятно за чем. Может, он что-то сломал дома? Покрывает кого-то? Уилбура? Что он опять натворил?

Стоп.

По стойте-ка

-Как ты узнал где я работаю?

Да начнется представление! В главных ролях: Техноблейд. Его цель: выдумать наиболее правдоподобную ложь или смягчить правду.

-...я прошёлся с тобой от школы.

Отлично! Он с треском провалился!

-Ты что, следил за мной!?

Крик который испускает Томми разносится по всей кофейне. Ранбу даже подпрыгивает от такого резкого повышения децибел. Даже под очками видно как он напряжён.

Ярость на мальчишеском лице можно увидеть за мили отсюда. Кажется, что каждый волосок это проволока, находящаяся под огромным напряжением. Если бы глаза умели метать настоящие молнии, то Зевс бы обзавидовался такой мощи. Есть чувство, что Томми прямо сейчас вырвет из рук коллеги стеклянный стакан и отправит прямо в равнодушное лицо.

Прекращается все так же быстро, как и началось. Адское пламя тушится и на смену ему приходит сахарная скульптура.

-Вы будете что-нибудь заказывать или вам подсказать?

Тесей, я Вы будете что-нибудь заказывать?- с ещё большим нажимом вторит сама себе статуя.

-Нет, я тольк-Если ничего не берете, то не задерживайте очередь.

За спиной Техноблейда никого не было.

Я Уходи.

Сахар тает, обнажая скелет из абсолютного ничего. На лице ни раздражения, ни даже напускного дружелюбия.

Ничего.

-мми. Томми? – Из ничего прорывается низкий голос. Не хриплый. Просто теплый и мягкий голос.

-А?

Он ушел минут десять назад, а ты продолжаешь так стоять. Ранбу аккуратно берёт друга за плечи.

-Давай ты посидишь пока в подсобке, а я тут поработаю.

-Я могу взять машину на себя..

-Не думаю. Я не доверю тебе кипяток в таком состоянии.

В подсобке жарко и тесно. Сложно осуждать Ранбу за то, что он как можно быстрее покидает помещение для персонала.

Одинокая лампочка тускло освещает небольшой стеллаж, пару щеток и швабру с синим ведром. Диванчик узкий и на нем едва может уместиться взрослый человек.

Пыль облепляет всё и даже Томми. Она оседает на глазах и в носу. Через глотку в трахею и лёгкие. Кажется, что она поглотит его и высушит. Оставит лишь скелет, что со временем рассеется в прах.

Но снаружи будет ещё хуже. Он не только будет страдать сам, но и мешать другим. Возможно, теперь он понимает какого сидеть в чулане.

Тесей слишком сложная загадка.

Уилбур прекрасно понимает, что не был лучшим братом, но даже он не заслуживает такого отношения! Да, после смерти Кристин им пришлось тяжело, но Тесей довольно легко это пережил. Господи, да он даже не понял что случилось! В те моменты Уилбура переполняла черная зависть. Так и хотелось спустить его с небес на землю.

Но можно с уверенностью сказать, что на младшем брате потеря отразилась не так сильно. Он все так же продолжал бегать за оставшимися членами семьи хвостиком. Конечно, не всегда хватало времени на все его хотелки, но зато теперь он более самостоятелен!

Как удобно работает детская память. Что бы ты ни сказал, все стирается ластиком сладкого забвения. Это было удобно для четырнадцатилетнего мозга, пытающегося найти виновного.

Только вот, кое-что изменилось. Уилбур вырос. Теперь, с высоты своих двадцати пяти он может сказать, что иногда незаслуженно вымещал на Тесее злость.

И даже сладкое забвение не может скрыть чувства вины.

Музыкант специально приехал в родной дом за прощением. На этот раз, он не повторит ошибок прошлого.

Но Тесея он здесь не нашел.

Тесей бы обнял его, попросил бы сыграть на гитаре и улыбался ярче всех звёзд вместе взятых. Тесей бы простил ему всё и даже больше. Тесей бы назвал его “Уилби”.

Его ждал кто-то другой. Кто-то, кто натянул на себя кожу его младшего брата. У Тесея никогда не было таких глаз. У Тесея никогда не было такой кривой осанки. У Тесея не было такого голоса.

Тесей был его братом.

Эта семейка сведёт его с ума. Это же надо было только додуматься так проебаться по всем фронтам. Он и так отпустил их в свободное плавание, забыл, стёр из жизни, но нет! Именно в момент восстановления, когда все хорошо, надо прийти и все разрушить, растоптать, сжечь, задушить.

“Не мешай”, говорили они. “Ты ужевзрослый” говорили они. “Он же ничего не понимает”, говорили они.

И он все впитывал. Впитывал как губка, молча принимая все без остатка. Больное детское желание внимания требовало хоть капельку взгляда, немного слов и плевать на их мысль.

Стало больнее когда он вырос. Стало ещё больнее быть взрослым десятилеткой. Стало больнее от слов и пустых обещаний. Стало больнее есть горелую яичницу с ожогами от плиты на руках. Стало больнее глушить тишину громкими звуками. Стало больнее получать награды и на этот раз прекрасно осознавать, что они никому не нужны. Даже ему самому.

И сейчас Томми идёт в “к сожалению” полный дом.

В окне горит свет. За столом сидят три силуэта и судя по всему мило беседуют.

Пальцы нащупывают холодный металл ключей в кармане куртки. Неизменный щелчок и вот, он на грязном коричневом коврике. Тряпка пропитывается снегом и задерживает в своих щетинках песок.

-Тесей!

Фил входит во тьму прихожей. Сзади на него льётся кухонный свет но даже в тени он напряжён как нейлоновая струна на акустической гитаре.

-Мы тебя как раз ждали. Заходи на кухню, там уже накрыт стол.

Томми начинает отсчёт до момента, когда все пойдёт не так.

За столом сидят Уилбур и Техноблейд. Один пристыжено смотрит в тарелку, помня сегодняшний инцидент в кафе, а другой рассматривает Томми, так, будто он расчлененная лягушка под микроскопом.

На столе стоит заказанная еда. Суши, роллы и лосось. Несколько коробочек соевого соуса и ярко-зелёные горочки жгучего васаби. Палочки из бамбука запечатаны в тонкую бумажную упаковку.

Наконец, на стулья приземляются отец и сын. Фил нервно предлагает всем взять их приборы, а Томми достаёт телефон. Твиттер звучит гораздо лучше чем общество отравителей.

-Тесей,

Чья-то собака выучила новую команду.

-Тесей.

Девушка сдала экзамен на высший балл.

-Тесей!

Зрачки медленно перемещаются от яркого экрана к трем лицам. Может действительно запихать себе побольше рыбы в глотку?