Мой отец Гадла Генри Мфаканьисва был правителем как по крови, так и в соответствии с традициями. Вождем племени тембу он был назначен главой деревни Мфезо, однако при британском колониальном правлении это решение должно было быть утверждено колониальными властями, которые в Мфезо были представлены магистратом (или мировым судьей). Как утвержденный британскими властями глава деревни, он имел право на жалование, а также на часть сборов, которые местный магистрат взимал с общины за вакцинацию скота и общинные земли. Хотя должность главы поселения была почтенной и уважаемой, она уже тогда, семьдесят пять лет назад, была унижена обязательным контролем со стороны белых властей, к которым африканцы питали мало симпатий.
Племя тембу насчитывает двадцать поколений, у его истоков стоял вождь Зуайд. Оно жило в предгорьях Дракенсбергских гор и в XVI веке мигрировало к побережью, где вошло в состав народа коса. Народ коса является частью общности нгуни, которая, по крайней мере с XI века, проживала, охотилась и рыбачила в плодородном и умеренном по климату юго-восточном регионе Южной Африки, расположенном между большим внутренним плато на севере и Индийским океаном на юге. Общность нгуни можно разделить на северную группу (народ зулу и народ свази) и южную группу, которая состоит из кланов амабака, амабомьяна, амагалка, амамфенгу, амамподомис, амампондо, абесото и абетембу, разговаривающих на языке народа коса.
Коса – гордый народ, живущий по законам патриархата, с выразительным и благозвучным языком и твердой верой в значимость законов, образования и такта. В нем всегда царил сбалансированный и гармоничный социальный порядок, при котором каждый член общества знал свое место. Народ коса состоит из нескольких кланов, каждый из которых ведет свое происхождение от определенного предка. Я являюсь членом клана Мадиба, названного в честь вождя племени тембу, правившего в Транскее в XVIII веке. В знак уважения меня часто называют Мадиба – по имени моего клана.
Нгубенгкука, один из величайших вождей, объединивший племя тембу, умер в 1830 году. Согласно традиции, у него были жены из основных семейств племени: из Большого Семейства (именно из него выбирался наследник), Семейства Правой Руки и Семейства Иксиба, младшего семейства, которое иногда называли Семейством Левой Руки. В задачу представителей Семейства Иксиба входило разрешать внутриплеменные споры. Мтикракра, старший сын Большого Семейства, стал наследником Нгубенгкуки, среди его сыновей были Нгангелизве и Матанзима. Сабата (по закону и согласно традиции мой племянник), который правил племенем тембу с 1954 года, являлся внуком Нгангелизве и старшим сыном Кайзера Даливонги (более известного как К. Д. Матанзима), бывшего главного министра Транскея, прямого потомка Матанзимы. Старшим сыном Семейства Иксиба являлся Симакаде, младшим братом которого был Мандела, мой дед.
Хотя на протяжении десятилетий возникало множество историй о том, что я являюсь наследником на должность вождя племени тембу, анализ генеалогического древа, которое я только что представил, разоблачает эти домыслы. Хотя я и был членом одного из основных семейств племени, однако не принадлежал к числу немногих привилегированных лиц, предназначенных для руководства им. Вместо этого меня как потомка Семейства Иксиба готовили, как и моего отца, давать компетентные советы правителям племени тембу.
Мой отец был высоким темнокожим мужчиной с прямой и величественной осанкой, которую, как мне хотелось бы думать, я унаследовал. Прямо надо лбом у него был пучок седых волос, и я в юном возрасте любил втирать себе в волосы белый пепел, чтобы стать похожим на него. Отец отличался строгими манерами и не жалел розог, наказывая своих детей. Он был способен проявлять чрезвычайное упрямство. Эта черта характера, к несчастью, передалась по наследству.
Моего отца иногда называют премьер-министром Тембуленда во время правления Далиндьебо, отца Сабаты, который находился у власти в начале 1900-х годов, и его сына Джонгинтабы, который сменил его. По существу, этой должности как таковой не существовало, но ту роль, которую он играл в жизни племени тембу, можно обозначить именно таким образом. Как уважаемый и ценный советник обоих вождей племени, он сопровождал их в поездках и обычно находился рядом во время важных встреч с правительственными чиновниками. Он являлся признанным хранителем истории народа коса, и отчасти по этой причине его высоко ценили в качестве советника. Я стал с ранних лет проявлять интерес к истории, и отец всячески поощрял его. Хотя мой отец не умел ни читать, ни писать, он слыл превосходным оратором, способным буквально очаровать своих слушателей. Он использовал этот дар как для того, чтобы развлечь их, так и для их обучения.
В последующие годы я обнаружил, что мой отец являлся не только советником вождей, но и их создателем, своего рода серым кардиналом. После безвременной смерти Джонгилизве в 1920-х годах Сабата, маленький сын Старшей Жены Большого Семейства, был слишком молод, чтобы унаследовать должность вождя. Возник спор о том, кого из трех старших сыновей Далиндьебо от разных жен (Джонгинтабу, Дабуламанзи или Мелитафу) следует выбрать в качестве временного преемника. Основываясь на совете моего отца, был рекомендован Джонгинтаба на том основании, что он был самым образованным из перечисленных кандидатов. Как отметил отец, Джонгинтаба стал бы не только прекрасным руководителем племени, но и отличным наставником молодого человека, готовящегося стать вождем. Мой отец и другие влиятельные представители племени, не имея образования, питали к нему большое уважение. Рекомендация отца была достаточно спорной, так как мать Джонгинтабы относилась к младшему семейству, однако объявленный выбор (сделанный на основе совета отца) в конечном счете был принят как членами племени тембу, так и британскими властями. Со временем Джонгинтаба отплатит за эту услугу совершенно удивительным образом. Так, как мой отец в то время и представить себе не мог.
У моего отца всего было четыре жены, я родился от третьей, Носекени Фанни, которая являлась дочерью Нкедамы из клана амампемву народа коса и принадлежала к Семейству Правой Руки. У каждой из этих жен – жены из Большого Семейства, жены из Семейства Правой Руки (моей матери), жены из Семейства Левой Руки и жены из Семейства Икади (семейство поддержки) – был свой собственный крааль, отдельное домохозяйство, включавшее в себя, как правило, огороженный загон для животных, земли для выращивания сельскохозяйственных культур и одну или несколько хижин с соломенной крышей. Краали жен моего отца располагались на удалении нескольких миль друг от друга, и он попеременно навещал их. В результате этих визитов мой отец произвел на свет тринадцать детей (четырех мальчиков и девять девочек). Я был старшим ребенком в Семействе Правой Руки и младшим из четырех сыновей. У меня есть три родные сестры: Баливе (была старшей девочкой), Нотанку и Макутсвана. Хотя старшим из сыновей моего отца был Млалва, наследником являлся Далигкили, представитель Большого Семейства, который умер в начале 1930-х годов. Все сыновья моего отца, кроме меня, к настоящему времени умерли, и каждый из них был старше меня не только по возрасту, но и по своему статусу.
Вскоре после того, как я родился, мой отец был вовлечен в спор, который лишил его должности главы деревни Мфезо. Этот конфликт выявил ту особенность его характера, которая, я полагаю, передалась и мне. Я убежден, что именно воспитание, а не природа, является основным фактором формирования личности, однако мой отец обладал таким бунтарским духом, гордостью и упрямством, таким обостренным чувством справедливости, что я невольно должен был унаследовать эти качества. Как глава деревни (или староста, как часто называли таких людей белые), мой отец был должен отчитываться за свое руководство не только перед вождем племени тембу, но и перед местным магистратом. Однажды один из подданных моего отца подал на него жалобу, касавшуюся быка, который отбился от своего владельца. Магистрат передал отцу приказание предстать перед ним. Получив повестку, отец отправил следующий ответ: «Андизи, ндисакула» («Я не приду, я готовлюсь к битве»). В те дни никто не смел бросать вызов мировым судьям, назначенным колониальными властями. Такое поведение расценивалось как верх дерзости, и в данном случае именно так оно и было.
