Было ужасно противно и сложно. Каждый вопрос, которые мне задавали по этой теме, перекидывал снова в тот день. Синяки на теле начинали болеть сильнее и появлялось фантомные ощущение прикосновения рук Хэ Вона.
На собрании, в кабинете директора, лишь отвечала на вопросы и тупо ждала вердикта. Если его не отчислят, то сама уйду отсюда. Я не смогу находиться в одном помещении с ним и спокойно учится. Нет гарантии, что он не захочет надругаться над кем-то и этим кем-то, не буду снова я.
Не знаю сколько времени прошло, прежде чем директор обьявил решение. Оно заключалось в исключении Хэ Вона из института, а я на неделю освобождаюсь от занятий. В разгаре итога проблемы, так же стало известно, что минусовку, которую притащил парень, была украдена из ноутбука Бан Чана. Мы, все это время, придумывали текст и танец под украденную композицию. Как же это унизительно и мерзко.
Чувство злости на этого человека, возрастало все больше и больше. Мало того, что из-за случившегося перенесли выступления с проектами на другой месяц. Так ещё все мои труды и труд Бан Чана над мелодией, просто аннулировались. Все, что мы сделали перестало быть значимым. Я проводила репетиции почти две недели, не выходя из зала для практик, тренировалась везде где можно. И все это, коту под хвост.
Пострадала моя психика и доверие. Даже общение с ребятами, стало для меня в тягость и понимая мое состояние, они не подходили все сразу и не задавали слишком много вопросов. Я очень благодарна им за это, но легче не становилось.
От любого прикосновения, тело дрожало сильнее, чем было до этого. Я зажмуривала глаза, когда кто-то поднимал руку около меня. Голова вечно трещала от боли и мыслей о том, что сейчас случится что-то плохое. Тревога окутала мое тело и разум, и я была не в состоянии вытянуть себя из этого. Все шло по наклонной.
Отчисление юноши было быстрым. Спустя два дня, после случившегося и всех разборок, его уже никто не видел и близко к институту. Мне помогло лишь то, что этот ненормальный, натворил кучу всего и эта ситуация, оказалась последней каплей терпения директора. Если бы до этого, он был прилежным студентом, то сомневаюсь, что меня бы спасли.
Последующую неделю отдыха от учебы, я провела дома. Ничего не хотелось. Просто раствориться в матрасе кровати, было бы идеальным итогом, но к сожалению, это невозможно.
По ночам мучали кошмары. Снился Хэ Вон и то, как он делает своё злодеяние до конца. Просыпаясь от собственного крика и сбитого дыхания, появлялось так же чувство омерзения.
В ванной я проводила кучу времени. После каждой ночи полной ужасов, терла своё тело мочалкой, до красноты спелого помидора и каждый раз, мне не удавалось избавиться от ощущения чужих прикосновений.
Слёзы и последующая пустота внутри, стали частыми эмоциями.
Ребята писали иногда, спрашивая как я и звали на ночевки. Я лишь вежливо отказывала и снова падала в пучину самокопания. От головных болей и недосыпа, появлялась раздражительность. Злость и обида на всех вокруг, кипела во мне и не хотела никого подпускать.
В последний день, моего самозаключения, позвонили на телефон. Звонок был от Сынмина:
- «Привет, я взял материалы и задания у твоей старосты и решил принести тебе. Откроешь?»
Пару секунд, мой мозг переваривал информацию.
Когда ты долго сидишь в четырёх стенах и слышишь только свои мысли, то воспринимать чужую речь становится трудней.
- «Да, заходи»
Спустя две минуты, парень уже стоял на пороге моей комнаты. Ещё никто здесь не бывал из знакомых и друзей. В ином случае, я бы прибралась и привела себя в порядок, но не сейчас. Сейчас было все равно, как он отреагирует, увидев меня в потрепанной и растянутой пижаме, без накрашенных бровей и грязной головой, которую не мыла уже дня три. Квартира была тоже не в лучшем состоянии и везде все было покрыто слоем пыли.
Он осмотрел меня и со вздохом передал конспекты. Вспомнила, что ещё очень давно брала у него тетрадь и попросила подождать, пока я ее принесу. Вынув толстую стопку бумаг в твёрдой обложке из под завала на столе, провела рукой, смахивая пыль. Посмотрела на подпись тетради и увидела аккуратный почерк парня. В голову хлынули воспоминания, как Сынмин впервые написал мне сообщение и какие эмоции это вызывало у меня. Невольно улыбнулась и поворачиваясь к выходу, наткнулась на его взгляд.
Его глаза были печальны и с ноткой жалости. Не вытерпев его внимания, отвела голову и быстро подошла. Всучив ему тетрадь и поблагодарив за принесённые задания, уже готовилась закрыть дверь прямо перед его носом, но он задержал ее ногой.
- Ё Джон, уже завтра нужно будет идти в институт,- издалека начал он,- Ты нормально себя чувствуешь?
Хотелось резко ответить и со всем раздражением крикнуть: «Нет, я чувствую себя просто ужасно!», но поборов в себе эти эмоции, ответила лишь:
- Уже лучше, спасибо. Завтра буду как новенькая.
Парень все не отпускал дверь и не давал закрыть ее. В глубине сознания, начала просыпаться паника. Почему он держит дверь и не даёт закрыть? Он хочет сделать что-то? Эти мысли начинали нагнетать и затягивать в приступ тревожности. Моя рука сильнее сжала ручку двери и я с шумом выдохнула через нос.
- Ты, мог бы, не держать дверь?- с нажимом произнесла, смотря себе в ноги.
- Ох, да,- опомнился Сынмин и отпуская ее, произнёс следующее,- хотел сказать, что в любом случае у тебя есть друзья, Ё Джон. У тебя есть я и мы все очень волнуемся. Увидимся завтра.
На этом разговор закончился и смотря на закрытую дверь, отделяющую меня от остального мира, начала плакать.
Я знаю, что не одинока. Знаю, что ребята готовы меня поддержать. Минхо пишет почти каждый день и старается вывести меня на более длительный диалог, чем просто «как ты?» и «что делаешь?», но у него не получается. Я сама не иду на контакт и отталкиваю всех. И знаю, что их терпение тоже не вечно. Когда-то, мое поведение окончательно отвернёт их от меня и вот тогда, одиночество действительно будет окружать мою сущность.
Я не хочу такого исхода, но не могу заставить себя поговорить с кем-то, кроме собственного отражения. Сидя перед зеркалом, видела все те следы, что оставил Хэ Вон. Они стали уже бледнее и не сильно выделялись на фоне бледной кожи. Но все равно, слёзы стекали по щекам и я задавали лишь один вопрос, смотря прямо себе в глаза: Почему я?
Почему это произошло со мной? Как мне бороться со всеми последствиями? Я не знаю ответа и это убивало.
Наступил следующий день. День, когда нужно выйти из своей скорлупы и взять себя в руки.
Попросила ребят не ждать меня внизу и сразу идти в институт. Хотелось побыть одной ещё подольше, чтобы по пути на учебу, постепенно привыкнуть к куче народу.
Да, всего неделя дома и я уже отвыкла от социума, от которого сама же и отказалась. Могла бы, вполне, провести всю неделю с парнями и за счёт веселья, выйти из этого ужасного состояния. Но выбрала не тот путь и сейчас очень жалею.
На территории института было немноголюдно, многие уже ушли по своим кабинетам, так как до пары оставалось всего две минуты.
Поспешив зайти внутрь, столкнулась со спиной Сынмина, что видимо, тоже зашёл совсем недавно. Он развернулся в мою сторону и окинув мой вид оценивающим взглядом, слегка приподнял уголки губ.
- Доброе утро, Ё Джон. Тебя проводить до кабинета?- на вопросе, немного склонило голову вбок и смотрел на меня своими большими глазами, ожидая ответа.
Несомненно, этот парень до сих пор вызывал во мне чувство лёгкой влюблённости. Его взгляд и слова, поражали только приятные ощущения, но обстановка учебного заведения, навеивало чувство тревоги и плохих воспоминаний. Кажется, я не смогу подняться на этаж, где находятся комнаты для практики, ещё дней пять.
- Доброе, Мин. Нет, спасибо, я справлюсь сама,- выдавив улыбку, засунула руки в карманы кофты и прошла мимо.
Хоть и приближался месяц май, но на улице был прохладный ветер и приходилось надевать поверх футболки кофту. Мне же лучше и не надо открывать вид на свои бледные руки, покрытые синяками.
