– Джетта, бриллиантовая…

– Золотая, – поморщившись, поправила та.

– Не скромничай, бриллиантовая наша. А это, – Чиро развернул ладонь в сторону воина. – Дамиан Аквилеро.

– Пусик, значит, – не впечатлилась Темная.

Аквилеро поморщился. Вот они, издержки славы. Он всеми фибрами души ненавидел свое прозвище, насмерть прилипшее к нему с ранней юности. В окружении Дамиана прекрасно знали, что за «Пусика» можно и в челюсть получить. Но он не тешил себя иллюзиями – даже приятели за спиной называли его не иначе как этой кошачьей кличкой.

– Не называй меня Пусиком, – с хищной улыбкой и явным предупреждением в голосе ответил он.

– А как тебя называть? – в глазах девчонки зажегся озорной огонек. – Орёль[5]? Ор-р-р-рлик? – проурчала она. – Не, лучше «Дам». Или не Дам? Дам не дам? Дам – не дам?

– Ты уж определись, – хмыкнул Аквилеро, которого Темная стала забавлять.

– Это так сложно… – всхлипнула та. Возможно, от смеха.

– Тогда называй меня просто: «Моя любовь», – щедро предложил Дамиан.

– Нет, у меня-то сомнений в глубине чувств, которые ты к себе испытываешь, нет. А вот окружающие могут не понять, – посетовала паршивка с искренним участием.

– Джетта, фитилёк прикрути, – вмешался Чиро с неудовольствием в голосе. – В конце концов, идти со Светлыми было твоей идеей.

– Оставь меня, Слоник, я в тоске. Думала, будут нормальные Светлые. А здесь… – проговорила воровка в стол, будто его, Дамиана, рядом не было. – Один потрясает своим… мужским началом. Практически перед самым носом. А второй… Второго я вообще видеть не хочу.

– А зря. Он как раз сюда идет, – сообщил «Слоник».

Темная застонала.

К столу действительно подошел Ансельмо, пожал руку Темному, после чего уставился на девушку.

– Вас, надо полагать, друг другу представлять не нужно? – на всякий случай спросил Дамиан.

– Нет, – хором ответили эти двое.

После чего Паладин сел, молча налил эля из бочонка в кружку Аквилеро и опрокинул ее себе внутрь.

– Это была моя кружка, – заметил Дамиан.

– Была, – согласился Ансельмо и из-под насупленных бровей уставился на Темную.

– Вы уже решили, во сколько завтра покинете нас, сеньор дель Пьёро? – вежливо поинтересовалась та.

– Джетточка, золотая моя, как же так?! Мы так давно не виделись, а ты сразу: «Во сколько покинете?» – Паладин скопировал ее интонации. – Нет, радость моя, без тебя теперь мне жизни нет. Ближайшие четыре города, – во взгляде Ансельмо читался вызов.

– Ну, как знаешь. Потом не говори, что я не предлагала. – Вызов был принят. Копья на изготовку. Забрала опущены.

– А давайте-ка обсудим наши цели и планы, – предложил Чиро, несколько разряжая обстановку. – Что в Монте-Кримен нужно вам?

Дель Пьёро молчал.

– Вы, в смысле, с нами туда исключительно ради прелестных глаз Джетты идти собираетесь? – уточнил Темный.

– Нам нужен Жезл Силы, – без особого энтузиазма произнес Ансельмо. – По словам информатора, он хранится в тайнике в центральном зале Ратуши.

– И ты хочешь, чтобы я его оттуда украла? – без экивоков спросила девушка.

– Было бы неплохо, – не стал спорить дель Пьёро.

– Ладно, – согласилась наемница. – Но с уговором. Первое: мы все участвуем в этом деле. Вы – тоже. Второе: вы в ответ помогаете достать нашу вещицу.

– А мы-то каким боком можем помочь? – Паладин глядел на Темную свысока, всем своим видом демонстрируя, что криминальная стезя Светлым не по статусу. Особенно этому конкретному Светлому.

Джетта оценивающе его оглядела:

– М-да… Ты, пожалуй, и булочку со стола родной тетушки не сможешь своровать, не разбив блюдо… А вот «ширма» из тебя выйдет отменная.

Дамиан вопрошающе посмотрел на Чиро. Ансельмо, судя по его виду, тоже был не в теме.

– Человек, отвлекающий внимание от настоящего исполнителя, – охотно пояснил Темный. – Чем ярче «ширма», тем больше шансов у вора остаться незамеченным. А что? – он перевел взгляд на напарницу. – Есть в этом зерно здравого смысла. Светлый для Темных – завсегда как красная тряпка для быка. Такой, классический Светлый: заносчивый самодур, никого, кроме себя, за людей не считающий.

– Тебе даже притворяться особо не придется, – поддакнула девушка.

– Я что, по-твоему, заносчивый самодур? – обиделся Ансельмо.

– Зато очень сильный и красивый, – глядя практически влюбленными глазами, успокоила его Темная.

– Это был комплимент? – уточнил Паладин у Чиро.

Тот пожал плечами.

– Пусть лучше Аквилеро будет отвлекать, точнее, привлекать, внимание, – предпринял дель Пьёро последнюю попытку уклониться от участия в неблаговидной миссии. – Дами уж точно незаметным не назовешь.

– Ну, не скажи, – возразила воровка. – Одежда попроще, физиономия понаглее, и он легко затеряется среди Темных.

– Это был комплимент? – поинтересовался Дамиан у Чиро.

Тот пожал плечами.

– Вот и договорились, – обрадовалась Джетта. – Теперь о главном. С одной стороны, плохо, что вы не знаете элементарного… А с другой, кто из Темных в здравом уме заподозрит Светлых в краже? Тем более в Монте-Кримен, столице воров? – наемница хмыкнула. – Итак, первое: план. Сразу предупреждаю: никакой самодеятельности. Воровство начинается с разведки. С вашей Ратушей проблем не возникнет, место публичное, даже особо маскироваться не нужно. А вот с нашим Рубиновым Глазом возможны сложности. Артефакт хранится в личной коллекции ювелирного искусства Винсенте Бьёрена.

Паладин присвистнул.

– Не свисти, – укорил его Слон. – Денег не будет.

– Вы поможете? – полюбопытствовал Аквилеро и заработал недовольные взгляды трех пар глаз. Паладину-то он чем не угодил?

– И тут без «ширмы» не обойтись, – продолжила Джетта. – Днем меня туда никто и близко не пустит, а ночью без ориентировки на местности я сама не полезу. Зато Светлого, – она выразительно поглядела на Ансельмо, – с его любовницей, для которой он подбирает подарочек, пригласят с радостью.

– Ты мне еще и любовницу там предлагаешь найти? – возмутился дель Пьёро.

– Зачем искать, – скромно потупилась Джетта. – Вот она я.

– Что же такую красавицу может привлечь в «заносчивом самодуре»? – с издевкой спросил Паладин.

– Ансельмо, ты к себе несправедлив, – Темная пересела к нему поближе. – У тебя есть то, что может осчастливить любую, – она демонстративно потянулась к нему рукой под столом. На лице Паладина расцвела самодовольная ухмылка. До тех пор, пока Джетта не поставила рядом с тарелкой его увесистый кошель.

Мужчины рассмеялись. Даже дель Пьёро, хотя его смех звучал несколько… натянуто.

– А может, роль богатея-любовника всё же сыграю я? – предложил свои услуги Аквилеро, подумав, что ситуация будет весьма способствовать его планам.

– Ты в чем-нибудь другом сгодишься, – Чиро проявил солидарность с напарницей.

А дель Пьёро одарил спутника таким взглядом, что Пусику стало неуютно. Хо-хо, раскладец-то с каждым шагом становится всё веселее и веселее.

– Так вот, – продолжила Джетта, – очень важно, чтобы никто не сообразил, что мы заодно…

Она продолжала, и по мере изложения лица Светлых прояснялись, и в компании послышались смешки. И Дамиан подумал о том, как здо́рово, что ему выпало такое увлекательное приключение.

Чиро подумал, что, возможно, Золотая Ручка права: нелишне будет повязать Светлых кражей.

Джетта подумала, что судьба – известная шутница. Хотя шутки у нее в большинстве своем дурацкие.

Ансельмо не думал ни о чем. Во всяком случае, цензурными словами.

– Я не понял, ты чего руку к Магу тянешь? – всполошился Игрок Светлыми. – Мы же в Замок собрались.

– Ага. Я вот сейчас в Замок своих отправлю, а ты – хоп! – и моего Рыцаря новообретенного своим Дракончиком – под самый корешок. А он мне дорог как вечная память о первых двух.

– Ладно, призна́ю, – повинился Игрок Светлыми. – Иногда я бываю коварен. Но зачем же зверюшку невинную убивать?