Уже стемнело. Пыльный "пазик" из райцентра приехал с большим опозданием, высадил немногочисленных пассажиров, хрустнул передачей и, фыркнув, укатил.
Тётки, вернувшиеся с рынка, привычно обматюгали вслед шофёра и звякая пустыми бидонами растворились в сумерках, оставив под ржавой табличкой на столбе одинокого высокого мужчину, явно городского вида.
На кривой центральной (она же - единственная) улице села стало тихо, только вяло перебрёхивались дворовые кабысдохи да стрекотали по палисадникам августовские кузнечики. Где-то на окраине взрыкнул, захлебнулся в кашле и тут же умолк трактор.
Желтели окошки домов. Уличные вечерние тени только усиливались нищим светом двух голых лампочек. Одна висела прямо тут, на столбе, в центре ухабистой проплёшины, считавшейся площадью. Вокруг "площади" притулились обязательные почта, магазин (с запертой на висячий замок дверью) и тёмный клуб (с оборванной рукописной афишкой на стене). Вторая лампочка собирала вокруг себя летучую мелочь чуть поодаль, над крыльцом правления колхоза. Окна в правлении тоже были тёмными.
Помявшись, приезжий поставил на землю потёртый портфель с перемотанной изолентой ручкой, достал из кармана портсигар и закурил. Дело было кислым. Автобус добрался сюда слишком поздно, и как искать местное начальство в ночи мужчина не представлял совершенно. А надо было решить дело и с выступлением, и с ночлегом. Да и есть хотелось уже очень сильно. Докурив "Нашу Марку" до гильзы, мужчина притоптал окурок, вздохнул, подобрал портфель и побрёл налево.
Поначалу ему не везло. Старая бабка оказалась глухой на оба уха, дверь не открыла и на все просьбы только отвечала: "Ась?". У следующей избы за крепким забором гремел цепью немаленький барбос, не лаявший даже, а только утробно рычавший и жадно посматривавший на чужака. В третьем и четвёртом домах, похоже, уже спали.
Лишь в пятом мужчине помогли. Припозднившееся семейство, ужинавшее во дворе, не только насильно усадило приезжего за стол, накормило безумно вкусной жареной картошкой с зелёным лучком и мясом, но и отправило вместе с городским проводника.
Угостившись парой стаканчиков ароматного самогона из рук хозяина, сытый и отяжелевший, мужчина повеселел. Парнишка всю дорогу до председателева дома засыпал его вопросами, на которые приезжий отвечал с обыкновенным удовольствием человека, жизнь которого наконец-то стала налаживаться. И если бы не проклятая трава, путавшаяся в ногах, всё было бы просто замечательно.
Сдав осоловевшего ходока председателю на руки, мальчишка убежал. Председатель, мелкий носатый мужик в клетчатой рубашке, достал из буфета очки и внимательно рассматривал бумаги, перекладывая их из одной стопочки в другую. Зелёную обложку паспорта он, кажется, даже попробовал на зуб и долго сравнивал физиономию пришельца с фотографией. Удостоверение "Знания" постигла та же участь.
- Лектор значит, - утвердительно произнёс председатель, откинувшись на скрипнувшем венском стуле.
- Лектор, - кивком подтвердил мужчина, с трудом выныривая из дрёмы.
- Иностранец что ли?
- Из поволжских немцев.
- То-то смотрю, фамилия заковыристая!
- Ну, какая есть.
- И вот ты скажи мне, лектор, что мне с тобою делать? Нет, место я тебе на ночлег найду. Вон, у себя в сенях постелю, и прохладно, и мягко будет. А вот дальше как?
- Ну-у, как обычно... Объявление там... Народ соберётся...
- Не соберётся!
- Тогда привлечь чем-нибудь надо, кино после можете показать... "На последнем берегу" сейчас везде крутят. Фильм американский, но хороший... Или танцы там...
- Окстись, сынок! Какие танцы? Какое кино? Урожай убирать надо! Сейчас самая страда! Народ с зорьки до зорьки в полях да на току! У меня хлеб ещё половину не убран, а вас таких из райцентра шлют одного за одним. То о вреде пьянства, то о пользе хареллы, тьфу, в хозяйстве рассказывать!..
- Так я...
- Головка от цилиндра! Ты представляешь, мил-человек, ситуацию? Вот отпашешь, скажем, ты цельный день в поле, на жаре да в трухе от колосьев... Не, покормить тя покормят, с этим у нас дело налажено, возим по звеньям и обед, и ужин... Только вымотаешься ты, как собака! Только бы домой проползти, да спать лечь. На хозяйку даже забраться невмоготу. Да и она не захочет. Она ж не меньше тебя наработалась, а ещё и дом, на ней, скотина какая-никакая... А ты лекцию предлагаешь... Эх, городские!
Председатель махнул рукой, встал и, распахнув дверь зачиркал на пороге спичкой. Лектор, протрезвевший от таких слов, тоже вышел и закурил, стоя рядом.
- Снедать будешь?
- Нет, спасибо, накормили ужином добрые люди по дороге.
- Так это ты там, того.. ? - председатель щёлкнул по кадыку, хитро посмотрев на приезжего. Тот вздохнул.
- Там. Не смог отказать, обидеть хозяина. Немножечко. Просто весь день не ел, вот и... - лектор виновато развёл руками.
- А я уж подумал, что эти, в районе, вообще оборзели, алкашей к нам гонят... Ты меня извини, наговорил... Но, и пойми, дел невпроворот! Я народ силком загонять не собираюсь...
- Я понимаю.
- И это... Танцы... Удумал чего! Двужильные все по твоему?.. А кино... У нас "Ивана Бровкина" какой год крутят, а ты фильм американский придумал... Тьфу!
Председатель выкинул замусоленый бычок "Прибоя".
- Так что же мне делать?
- Хочешь, я тебе бумажку оформлю, мол, всё сделал, обо всём прочитал. Ещё и напишу, что всем понравилось!
- И пришлют к вам ещё одного, а потом ещё. Да и нечестно это.
