– Надюш, ты чего? – голос Рэма был слабым и хриплым, но девушка услышала и тут же бросилась пилоту на шею.
– Рэм! Ты жив! Ты точно жив? – она плакала, уже не скрываясь. Рэм обнял ее и крепко прижал к себе, успокаивая. Он первый раз видел такое проявление эмоций у вечно невозмутимой Надежды. И это пугало.
– Ну что ты, все в порядке, перестань. Я жив, все нормально, Надюш, – бормотал Рэм, осторожно поглаживая ее по спине. Неожиданно осознал, насколько хрупкая и нежная эта девушка на самом деле. А ведь он настолько привык к ее спокойной силе духа и железному характеру, что не замечал очевидного.
Она быстро пришла в себя и вытерла слезы. Отстранилась от Рэма, избегая смотреть ему в глаза.
– Я очнулась первой, – тихо сказала она. – Где-то сутки назад. Вы все были без сознания. Я вас вытащила из кресел, уложила на пол…
Рэм поднялся и осмотрелся. Действительно, вся команда, включая Мирна, аккуратно расположилась на полу кабины пилота. Надежда даже накрыла всех термоодеялами.
– Что с ними?
– Я не знаю. Все дышат. Но не просыпаются, хоть что делай. Даже Кыш ни на что не реагирует.
– Без сознания? – он подходил к каждому члену экипажа и пощупал пульс. Вроде все в порядке.
– Может быть. Но я подумала, что раз я пришла в себя, значит, и вы скоро проснетесь. А вы все не просыпались.
– И ты тут сама по себе целые сутки? – Рэм начал понимать, откуда у Надежды истерика. Сидеть одной на корабле, который летит неизвестно куда, в непонятном пространстве после экспериментального прыжка в космическом диверте! Да еще и с бесчувственной командой. Тут у кого хочешь сдадут нервы. Хорошо, что первой очнулась именно она, а не Альбина.
– Ну да, – вздохнула Надежда. – Сначала было очень страшно. Потом… Еще страшнее!
– Ладно, теперь нас уже двое, не переживай, – попытался улыбнуться Рэм.
– Теперь-то само собой, – буркнула Надежда. А Рэм насторожился.
– Двигатели работают. Корабль летит?
– Да. Я хотела отключить, но почему-то не смогла.
– Это работают не простые двигатели, а гиперпространственные! – Рэм бросился к пульту. – Но они же не работали… Значит мы… Где это мы? – Он вдруг увидел в иллюминаторе треки звезд, несущиеся мимо корабля. – Это же гиперпространство! Мы что, вышли-таки из диверта? – ему хотелось прыгать от восторга, он еле сдерживал эмоции. – Надюш! Ты понимаешь? Мы же вышли! – он улыбался во весь рот, глядя на привычный вид за иллюминаторами. Уж гиперпространство было ему хорошо знакомо.
– Да вышли, вышли, – согласилась Надежда, подходя к пульту. В отличие от Рэма, она осознала этот факт уже давно. – Правда, неизвестно пока, куда именно вышли. И почему вообще включились гиперпространственные двигатели? – недоумевала она. – Их же никто не трогал.
– Так ведь их никто не выключал! – Понял Рэм. – Ты вспомни, мы попали в диверт из гиперпространства, и там они заглохли. Или, получается, не заглохли, а просто не работали. А когда мы нырнули в гипер, автоматически продолжили действовать. Но двигатели тут и не выключить, не удивительно, что ты не смогла этого сделать. Надо сначала установить точку выхода и выйти в реальное пространство.
– Я пробовала. Но без точки входа навигация не срабатывает!
– И мы мчимся в гиперпространстве уже сутки, – задумался Рэм. – Вот интересно, в каком месте Вселенной мы сейчас находимся? Надо срочно будить Яна, только он может переустановить программы, – Рэм подошел к лежащему другу и начал всячески тормошить его. Напрасно, бортинженер и не думал просыпаться.
– Может, ему нашатырь дать?
– Рэм, я уже все пробовала, поверь, – скептически ухмыльнулась Надежда. – Вон нашатырь стоит, рядом с пультом.
Рэм все-таки попробовал все методы, которые считал действенными. В том числе пощечины, которые у него выходили довольно сильными.
– Хорошо, что Ян смуглый, – с сарказмом, уже как обычно, комментировала Надежда. – Хоть синяков не будет видно. Ты бей, бей, я тоже не стеснялась. А вот Альбину советую не трогать – кожа нежная, белая, все отпечатывается так четко! Я ее ударила-то всего пару раз, а у нее уже смотри, фингал под глазом наливается. Боюсь, она мне этого не простит.
– Да что ж такое, – Рэм разочарованно оставил друга в покое. – Значит, придется нам самим расковырять навигационные приборы. Мы в гипере уже сутки! Интересно, мы еще в нашей Галактике? Или уже в другой?
– А если ты вообще выведешь навигацию из строя?
– Ян потом починит, – отмахнулся Рэм, – когда придет в себя.
Он вооружился инструментами Яна и принялся выковыривать приборы навигации, которые располагались рядом с пультом. К счастью, искин корабля предоставил общую информацию о том, как чинить устройства подобного типа. И уже через четверть часа висящий на проводках прибор был подключен к общей системе искусственного интеллекта корабля.
– Так, вроде что-то есть, – почесал в затылке Рэм. – Даю команду «Пульсару» – установить программу поиска точки выхода из гиперпространства.
– «Отвечает «Пульсар». Это действие противоречит инструкции, – в голосовом режиме отозвался искин корабля. – Продолжить выполнение?
– Команда «Пульсару». Продолжить.
– Точка выхода установлена. Сбой системы. Необходимо ручное управление.
– Команда «Пульсару». Активировать точку выхода! – Рэм сел за пульт управления, на котором многие кнопки тревожно горели красным светом. Действительно, сбой. Ну, ничего страшного, лишь бы выйти из гипера.
– Это действие противоречит требованиям инструкции. Продолжить?
– Продолжить!
Корабль затрясло. Рэм увидел черную точку впереди корабля, которая все увеличивалась в размерах, пока, наконец, «Пульсар» не прошел сквозь пространственное окно. Гипердвигатели тут же отключились.
– Получилось? – шепотом спросила Надежда.
– Получилось! – воскликнул Рэм. – Мы вышли из гиперпространства!
– Рэм! Да мы и из космического диверта вышли! Наконец-то мы в реальном мире! – засмеялась Надежда, вскакивая с кресла. Рэм подхватил девушку и закружил по кабине. А когда отпустил, она поцеловала его в губы. Легко и стремительно. Он не успел не то что среагировать, а даже осознать, что это было. – Мы первые, понимаешь? – чуть смущенно произнесла Надежда, отстраняясь. – До нас еще никто не покидал диверт!
– Понимаю, – широко улыбнулся Рэм. – Мы как с того света вернулись. И как же хороша, оказывается, жизнь! – На душе было легко и радостно. Он хотел притянуть к себе девушку и…
Но тут зашевелился Ян, и Надежда отвлеклась на него. Бортинженер громко застонал, потирая голову.
– Ой, как болит-то все… Э… Рэм? Надя? А что со мной? – он попытался сесть, друзья помогли ему.
– Мы на корабле, только что вышли из гиперпространства, – радостно сообщил Рэм.
– Из гипера? А туда-то мы как попали? – нашел в себе силы удивиться Ян. Он в замешательстве рассматривал свои руки, которые в этом пространстве имели нормальные размеры и стабильную форму. Он уже несколько отвык от этого. – Мы же были в полной жопе… В смысле, в диверте!
– Не поверишь. Мы оттуда выбрались!
– Да ты что? – попытался вскочить Ян, но со стоном уселся назад. – Черт! Голова раскалывается!
– Я принесу таблетку, – Надежда сорвалась с места и исчезла в коридоре.
– А что с Альбиной? И Мирном?
Рэм коротко рассказал все, что знал. И о друзьях, и о выходе в общее пространство. Ян выпил таблетку и уже через пять минут почувствовал, что жизнь – неплохая штука. Он тут же добрался до развороченной навигации и принялся налаживать контакты и программы, ворча на друзей за грубое вмешательство в свою вотчину.
Еще через час в себя пришла Альбина. У нее тоже болела голова, и ей тоже пришлось пить лекарство. Про ее фингал Надежда благоразумно ничего не сказала, надеясь, что подруга все спишет на последствия корабельной тряски.
– А где мы вообще? – прозвучал от Альбины логичный вопрос после бурной радости по поводу выхода из диверта. И, к сожалению, на этот вопрос Рэм уже мог ответить, так как последние полчаса только тем и занимался, что изучал звездные карты.
