Сам журнал не был закрыт. Ему не было предъявлено никаких претензий и даже не высказывалось общественного порицания. Напротив, первый после теракта выпуск разошелся тиражом в 5 млн экземпляров, что помогло изданию решить все свои организационные и финансовые проблемы.
Мне представляется, что это адекватная реакция на подобные события. Такая реакция становится возможной только потому, что французские власти прекрасно понимают: общество, вовлеченное в политические процессы, попросту не даст им никакой возможности использовать эту трагедию для ограничения любых прав и решения собственных проблем.
Подобное работает даже в случае, когда речь идет о ком-то не очень симпатичном этому самому государству. Это происходит потому, что такое государство обязано вставать на защиту прав и свобод тех, кто страдает от насилия, ведь только в таком случае оно вообще оправдывает свое существование как социальный институт.
Если бы государство повело себя иначе (например, сделало вид, что ничего не происходит, а случай с расстрелом редакции является частным и специфическим «хлопком общественного мнения», спровоцированным самим пострадавшим), мы смело могли бы утверждать, что оно полностью разделяет взгляды террористов. Такое государство неизбежно будет управляться не конституцией или федеральными законами, а теми, у кого сильнее кулаки и есть автомат.
В подобном случае оно из способа устранения общественных угроз само превращается в главную угрозу для общества. Такое государство необходимо перестраивать и возвращать к нормальному виду. И начинается это с политической активности граждан. С того, что каждый начинает интересоваться политикой.
III
Нередко все плохое, что происходит с нами, случается именно оттого, что мы занимаем пассивную позицию.
Проблемы со здоровьем – потому что мы не хотим идти в больницу, так как «поболит и само отвалится». Проблемы с востребованностью на рынке труда – потому что мы не хотим повышать квалификацию и осваивать новые методы работы, а желаем работать так, «как завещали нам далекие предки». Проблемы с детьми – потому что ребенка «должна воспитывать школа, а я лишь буду контролировать оценки в дневнике».
При подобном подходе все происходящее вокруг совершенно не может нас касаться и от нас зависеть.
Интересоваться можно футболом, хоккеем, ставками на спорт, конфликтами блогеров и всякой прочей ерундой, которая абсолютно никак не определяет наш жизненный путь и адекватность нашего мировосприятия.
В Древней Греции занятие политикой поощрялось. Ходить на собрания, произносить речи, писать трактаты об общественном устройстве считалось абсолютно нормальным.
В итоге греческая цивилизация достигла такого влияния на мировую историю и культуру, что Древнюю Грецию сейчас изучает любой школьник в любой стране мира. Более того, сами политические термины и базовые понятия берут свое начало из древнегреческого языка.
От россиян не ждут явки на собрания и участия в философских и политических диспутах (хотя это была бы отличная тренировка для нашего разума). Нам хотя бы научиться ходить на выборы, поддерживать близких нам кандидатов и уметь объяснить самому себе, почему проголосовали именно так, а не иначе.
Уинстон Черчилль как-то сказал: «Плохих политиков выбирают хорошие люди, которые не ходят на выборы»[13]. Поэтому именно мы несем ответственность за все те непопулярные и вредные законы, которые были приняты в нашей стране, пока мы, сидя на диване, игнорировали выборы и другие политические процессы.
Занятие политикой даже в самом простом виде (а именно формирование политических предпочтений, анализ положения дел в стране и поиск вариантов для его улучшения) – это еще и полезный метод для тренировки наших аналитических способностей, которые неизменно пригодятся нам в инвестировании.
Давайте вспомним наш рассказ о пенсионном обеспечении, к которому у большинства из нас нет претензий. Да, все говорят, что пенсии маленькие, но мало кто задумывается о том, что в этом может быть виновна сама конструкция нынешней пенсионной системы. Давайте же посмотрим на эту проблему именно как инвесторы.
Итак, на момент написания данных строк взносы на пенсионное страхование в нашей стране составляют 22%. Это означает, что ваш работодатель «отщипывает» из фонда оплаты труда на предприятии 22% и направляет в бюджет пенсионного фонда. Только потом оставшиеся деньги идут на оплату конкретно вашего труда. С них еще удерживается 13% НДФЛ, а остальную сумму вы получаете на руки в виде зарплаты (я сейчас несколько упрощаю ситуацию, так как взносы бывают не только пенсионные, но нам важно проанализировать именно эту сферу).
Таким образом, на пенсии в стране у нас «сбрасываются» ныне работающие граждане, отдавая 22% своего дохода (до вычета НДФЛ), причем этот платеж юридически от них очень хорошо спрятан. Вы не увидите его в справке о ваших доходах, которую получаете от работодателя. Вы не сможете вернуть эти деньги через механизмы, аналогичные вычетам по НДФЛ.
В общем, при заработной плате, скажем, в 50 000 рублей (по данным Росстата, средняя зарплата в России по итогам 2020 года составила 51 083 рубля), отдавая ежемесячно 22%, вы пополняете бюджет пенсионного фонда на сумму 11 000 рублей.
Таким образом, если мы работаем с 25 до 65 лет (40 лет, или 480 месяцев), то при неизменной заработной плате все эти годы отдаем государству на содержание нынешних пенсионеров более 5 млн рублей. Это у нас на входе.
На выходе эта система из столь немалой суммы сборов с каждого человека предлагает пенсионерам среднюю пенсию в сумме 16 789 рублей (средняя пенсия по старости за 2020 год согласно данным Счетной палаты России).
Можно ли эти результаты назвать эффективными?
Давайте перевернем данную картину и представим, что мы с вами ежемесячно инвестируем 11 000 рублей с целью обеспечить себя в старости.
Для простоты расчетов проигнорируем инфляцию и рост курса доллара. Предположим, что покупательская способность 11 000 рублей все эти годы не менялась, а доллар всегда стоит 72 рубля (его примерная цена на ноябрь 2021 года).
В реальности, конечно же, инфляция будет обесценивать наши накопления, но из-за этого вырастут и номинальная зарплата, и курс доллара, в котором мы будем инвестировать, что нивелирует указанные потери.
Причем эти самые 11 000 рублей мы будем вкладывать в весьма консервативный инвестиционный инструмент – индекс S&P 500 (куда входят бумаги пятисот крупнейших публичных компаний США) через соответствующий долларовый ETF. Комиссии фонда для простоты расчетов мы опять же проигнорируем.
Проще говоря, что бы ни происходило с экономикой и биржевыми котировками, мы стабильно в одно и то же число каждого месяца пополняем наш счет на 11 000 рублей (примерно $ 153) и покупаем на них бумаги соответствующего фонда по текущей цене.
Средняя доходность индекса S&P 500 составляет 8% в год[14] (напомню, это доходность в долларах). Бывают годы, когда индекс падает, бывают годы, когда он топчется на месте, и, разумеется, бывают годы стремительного роста. Но средняя доходность за последние 100 лет будет примерно 8%. Такая цифра выглядит не столь внушительной, но если каждый год реинвестировать полученную прибыль, то результат становится куда интереснее.
В нашем примере порядок цифр оказывается следующим: за 40 лет честной работы, внося по $ 153 ежемесячно, мы вложим в фонд чуть больше $ 73 000. Однако накопленный доход от наших вложений составит уже $ 422 000, а значит, к моменту выхода на пенсию у нас на счету будет чуть больше $ 496 000[15].
Это означает, что при средней ожидаемой продолжительности жизни в России в 77 лет (такую оценку дает Росстат на конец 2021 года для женщин, для мужчин – 67,1) мы – в нашем примере – проведем на пенсии 12 лет, или 144 месяца. Так как курс доллара по ранее оговоренным условиям как бы остается неизменным, мы конвертируем свои накопления в 35 млн рублей. Это будет означать, что мы сможем в месяц обеспечить себе пенсию в размере примерно 243 000 рублей.