— Эй, народ, — дверь машины резко распахнулась, являя нам сердитое лицо Евы, — маленьких Нильсенов будете делать чуть позже. Мы тут с ребятами чуток затрахались ждать пока вы насладитесь радостью совокупления. У нас там толпа копов и, кстати, Оливия тоже здесь.

— Оливия?! — вырвалось из меня.

Я попыталась занять более-менее пристойное положение. Хотя какие у меня были шансы? На мне были только ниточки стринг и почти прозрачный бюстгальтер, одна чашечка которого была нагло сдвинута вниз, являя миру мой призывно торчащий сосок. А всего пару мгновений назад я тут стонала как мартовская кошка. Че-е-е-рт!

Нильсен же стоял с самым невозмутимым видом, поправляя ремень своих брюк. К слову, свидетельство его возбуждения все еще было, так сказать, «на лицо», что в общем-то не особо смущало парня, а Еву тем более. Вряд ли девушку, выросшую в месте, где на улице сношаются медведи под звуки балалаек, можно было вообще чем-то удивить. Или что там у них в России происходит?

— Мы выйдем через пару минут, — лучезарно улыбнувшись сверкающей как медный таз Еве, Александр повернулся ко мне и протянул мою же одежду.

— Ох, Санчес, как же я тебя понимаю, — Ева, присвистнув, бесстыдно пялилась на мою грудь, которую я спешно пыталась прикрыть рукой. — Хотя, на твоем месте, красотка, я бы надела что-то более теплое. Тут такой ветер, можно и соски отморозить, — не дожидаясь пока я кину ей что-то в ответ, Скай захлопнула дверь, из-за которой все же доносился её сдавленный смех.

Ох, подруга! — прорычала я про себя, — дай мне только разобраться со всеми вопросами, я тебе такую Масленицу устрою, закачаешься.

Александр красноречиво закатил глаза в сторону закрытой двери и поспешно натянул мне на голову свитер.

— Ревнуешь? — ехидно спросила я, выныривая из горловины.

— Конечно! — хмыкнул шатен, — ещё немного и ты увидишь даже малыша Сэмми. С кем мне потом на пенсии пить Пина-Коладу в окружении красоток? — в награду за свою шутку Нильсен получил ощутимый тычок в бок и недовольное шипение в придачу.

Я потянула руки к джинсам, собираясь сказать Александру что-то ещё, но тут мне на глаза попалось бордовое пятно, уродливо растёкшееся по светлой ткани. А затем еще одно, и еще. Только сейчас я заметила, что вся моя одежда была испачкана каменной пылью вперемешку с кровью, и невольно замерла с джинсами в руках.

Чья это была кровь? Моя? Фредерика? Александра? Сэма?

Я почувствовала тёплое дыхание на своей макушке.

— Всё закончилось, Агата, — Александр мягко обнял меня сзади, будто на интуитивном уровне понимая, что мне сейчас нужно, — остался последний рывок, мы перешагнем через сегодняшний день и пойдем дальше. Все вместе.

Вместе. Я коротко кивнула и быстро стерла выступившие слёзы, натягивая штаны и застегивая куртку. Когда я была готова, Александр развернул меня к себе, продолжая мягко держать за плечи.

— Нас будут допрашивать, каттен, — голос мужчины был абсолютно серьезным, — адвокаты уже должны были приехать, им можешь рассказать всю правду. Копам говори только то, что вы решите сообщить с твоим защитником. Я постараюсь быть рядом насколько это возможно, но допрос будут проводить раздельно. Ты должна быть готова к этому.

— Допрос? — смысл его слов доходил слишком медленно, но Александр давал мне время осознать происходящее. — Я не виновата, ты же знаешь, — замотала головой я, в глазах вновь предательски защипало.

— Да, ты всё сделала правильно, — мужчина тряхнул меня за плечи, заставляя смотреть ему в глаза, вливая собственную уверенность в моё сознание, — теперь нам надо донести это до других.

Я коротко кивнула.

Я — не жертва. Ларсен заслужил это. Не от моих рук, так от рук Сэма, Александра, полиции, не важно. Убить убийцу — преступление или долг? Где-то внутри себя я уже нашла ответ на этот вопрос.

— Наши адвокаты помогут, а когда подключится бабка Евы и Гарри Чек, всё закончится быстро, — короткий поцелуй в лоб и мы вышли из скорой.

***

Когда я наивно полагала, что время после нашего с Сэмом похищения перестало идти, мне было невдомек, что еще более бесконечным будет вечер этого же дня. Допросы, адвокаты, слёзы Рейчел, испуганное лицо Оливии, перепалки Александра и Сэма, которые на нервной почве готовы были перестрелять друг друга. Дерзкие шуточки Евы, из-за которых её едва не закрыли на двое суток, угрюмый вид Эллиа, подстегивающий полицейских повесить на него все нераскрытые дела текущего квартала — всё смешалось в сумасшедший калейдоскоп, сводя меня с ума.

— Откуда у Вас было оружие? — по десятому кругу задал свой вопрос лысеющий полицейский.

Странно, я думала в Швеции все сотрудники правоохранительных органов, как из журнала Playgirl.

— Моя клиентка уже дала Вам ответ на данный вопрос, — выдержке моего адвоката можно было только позавидовать — настоящий профессионал. Я с благодарностью посмотрела на мистера Вуда, отпивая кофе из бумажного стаканчика.

— Ваша клиентка сказала, что «нашла» пистолет на полу склада, — в голосе стража правопорядка слышалось неприкрытое раздражение.

— Все верно, мистер Перссон, — темные глаза сверкнули из-под очков. — Если у Вас нет новых вопросов, — делая акцент на последних словах, проговорил Вуд, — то моя клиентка может удалиться. Напомню, что мисс Харрис является гражданкой Великобритании и проходит по текущему делу как свидетельница.

— Спасибо, мистер Вуд, я помню, — я едва не поперхнулась от концентрации «яда», — мисс Харрис, можете быть свободны, но прошу не покидать Швецию в ближайшие семьдесят два часа.

— Не покину, — стаканчик с недопитым кофе опустился на стол, я поспешила к выходу из опостылевшего помещения.

— Мисс Харрис, — мужская рука мягко перехватила меня чуть выше локтя, когда я успела пройти добрую половину коридора. Оказывается, адвокат все это время шел за мной, чего я даже не заметила, ища глазами ребят.

— Да, мистер Вуд? — Я вопросительно взглянула на пожилого мужчину с добрым, но суровым лицом.

— Можно просто Эндрю, — он кивнул в сторону небольшого тупика и мы отошли, — я знал Вашу тётю, Агата, — мои губы непроизвольно дрогнули, всего на мгновение, но цепкий взгляд адвоката успел это подметить, — знаю, Аннет была неоднозначной женщиной. Но чего у неё было не отнять, так это честности. Аннет Сильвер-Харрис действовала согласно собственным принципам, иногда они шли вразрез с законом, и тут уже на помощь приходил Ваш покорный слуга, — голова Эндрю склонилась в шутливом поклоне, — но она никогда не изменяла себе и делала то, что считала верным, — глаза мужчины хоть и смотрели по-доброму, даже по-отечески, но почему-то прожигали насквозь, словно видели что-то спрятанное глубже, под самым нутром.

— К чему Вы клоните? — я невольно обняла себя руками в попытке защититься и тут же ощутила, как тёплая ладонь легла мне на плечо.

— Агата, не представляю, что Вам пришлось пережить за последние сутки, — моё плечо дернулось, но он только крепче сжал его, — и я знаю, что Вам не нужна жалость. От меня Вы её и не получите, — мужчина насмешливо посмотрел в моё по-детски насупленное лицо, — я смотрю на Вас и вижу тот же огонь в глазах, что горел в Аннет. Если всё, что Вы рассказали мне правда, а в Вашей честности я не сомневаюсь, Кадоганы ответят сполна. Вам и Вашим друзьям ничего не грозит — это я могу гарантировать.

— Я просто хочу, чтобы всё закончилось, — слова прозвучали как-то обреченно, но это было чистой правдой.

— Всё закончится, когда приставы сомкнут наручники на братьях Кадоганах и уведут их из зала суда после оглашения обвинения, — от одной мысли об этом внутри меня начал разливаться Везувий. Я с вызовом глянула в глаза Эндрю, он не отвел взгляда, — и клянусь на Библии, я засажу этих гаденышей туда, где они будут со страхом вспоминать имя Агата Харрис.

— И их блондинистую подружку.

— И их блондинистую подружку, — подтвердил Вуд.

Мы постояли еще несколько мгновений, молча смотря друг на друга. Мне хотелось сказать «спасибо», хотелось расспросить его об Аннет, но губы будто склеились. Любое слово казалось неуместным.