— Но к разговору про олимпийские игры мы ещё вернемся, — угрожающе произнесла она.

— Нам нужно будет пройти весь сезон, прежде чем отправиться на Олимпиаду, а это несколько крупных стартов… — сонно ответил он, под конец фразы прерываясь, чтобы зевнуть.

— Кому ты об этом рассказываешь? Я, вообще-то, олимпийская чемпионка.

— Да ну? — хмыкнул он, не открывая глаз. — Я знаю олимпийскую чемпионку Татьяну Алексееву. А вот олимпийской чемпионки Татьяны Громовой не существует. Смирись, Плюша.

Таня ошарашенно приоткрыла губы, даже не зная, чем можно возразить на такое проявление наглости. Она хотела треснуть Женю по голове, но услышала его тихое сопение. Женя уснул, а Таня удобнее откинулась на подушку, мечтательно улыбаясь. В душе распускалось сладкое предчувствие того, что все невзгоды позади. Путь их был долгим, изнурительным, а иногда он и вовсе прерывался и расходился в разные стороны. Они расставались, но продолжали думать друг о друге. Они побеждали других, побеждая, в первую очередь, самих себя. Они любили. И будут любить.

Таня сонно зевнула, а затем прикрыла глаза, запуская пальцы в волосы Жени. Совсем скоро новый год, в котором Татьяна станет женой Евгения Громова. Того самого, о котором когда-то даже боялась мечтать. Того самого, которого судьба подкинула ей по воле случая. Того самого, в которого влюбилась вопреки всему. Того самого, который мирно спал у её ног и мечтал взять её в жены, уже получив благословение её мамы.

Впереди новая жизнь, в которой, тем не менее, льду обязательно найдется место.

========== Между нами любовь ==========

Комментарий к Между нами любовь

Коллаж к главе:

https://pp.userapi.com/c845123/v845123986/166a5e/PdLhpZZHfa0.jpg

Несмотря ни на что она предлагает мне защиту,

Много любви и внимания,

Не важно, прав я или нет.

И у подножия водопада,

Куда бы ни унесла меня вода,

Я знаю, что жизнь меня не сломает.

Когда я явлюсь на зов, она меня не покинет.

Когда я чувствую себя слабым

И моя боль никак не проходит,

Я поднимаю взор к небу

И понимаю, что всегда буду благословлён любовью.

По мере того, как это чувство усиливается,

Она вдыхает жизнь в моё тело…

Robbie Williams — Angels

Два месяца спустя, февраль.

Вернувшись в Россию, сразу после Нового года, который они с Женей встретили в Санкт-Петербурге вместе с мамой Тани, Громов занялся ремонтом их загородного дома, для того, чтобы в нём можно было сначала отметить свадьбу, а затем и вовсе жить круглый год. И пока Евгений с горящими глазами каждое утро уезжал в ближайшее Подмосковье на пару с Плюшей, Алисой и Сеней, Таня рвалась с ними, но её было решено не брать. Во-первых, Таню берегли после травмы головы, во-вторых, ей хотели сделать сюрприз. Громов желал, чтобы этот дом она увидела в день свадьбы.

Так и вышло. Правда, поначалу он напугал Татьяну — слишком большой и пока ещё, несмотря на всю красоту отделки и мебели, необжитый и будто чужой. Но это лишь вопрос времени и любви, которой Таня непременно заполнит всё пространство. Хотя она и понимала, что будет скучать по квартирке на Арбате, которая была совсем простенькой, маленькой и не менее необжитой, но там, несмотря на трудности, им было хорошо вместе.

— Всё, Таня, — обратилась к ней Ксения, взглянув на очаровательную фотографию в рамке над диваном в гостиной, на которой Алексеева и Громов стояли на олимпийском пьедестале с золотыми медалями и мечтательными взглядами, направленными вверх. — Пора подниматься наверх и надевать платье! У нас ещё столько дел! Прическа и макияж сами себя не сделают!

— А я не должна пойти на улицу и помочь Жене? — нахмурилась она, выглянув в окно, за которым, в зимнем саду, сновали люди, расставляя белоснежные скамейки вдоль дорожки к арке, у которой её будет ждать бывший партнер и будущий муж.

— Нет, он взял на себя всю организацию, — отмахнулась Ксюша.

— И он не даст мне ничего сделать?

— Разумеется, не даст! Это же Громов!

***

Евгений стоял у арки в черном костюме, волнительно вздыхая. Этот февральский зимний день на удивление не был таким холодным, как несколько предыдущих. Впрочем, холод — естественная среда обитания как для будущих супругов, так и для их гостей, большинство из которых — представители фигурного катания. И Громов с Татьяной прозябали в нём всю свою жизнь, однако после знакомства друг с другом перестали ощущать окончательно, отвлекаясь на новое, глубокое чувство, расцветающее внутри и так не похожее на то, что им доводилось испытывать раньше.

— Он так даже перед прокатами не волновался, — шепнула на ухо Ксюше Алиса, не в силах налюбоваться на такого растерянного Женю, который буквально не знал, куда деть руки от эмоций и как скорее дождаться Таню.

Громов встретился взглядом с мамой будущей жены. Она ласково улыбнулась, одной этой улыбкой будто окутав его теплом и поддержкой. Евгений до сих пор хорошо помнил, как дремал в новогоднюю ночь на диване в коридоре её небольшой квартиры, а она заботливо укрыла его пледом, будто тот был не здоровым мужчиной, а маленьким ребенком. И этот момент согревал изнутри, заставляя отчетливо понять, что у него есть семья. И ей необязательно состоять из людей, связанных кровными узами. Его семья огромна и она состоит из самых разных людей. Из Волченковой, которая о чем-то увлеченно беседовала с сестрой Мельникова, но, поймав на себе взгляд Громова, широко улыбнулась ему и подмигнула, приободряюще сжав кулак, призывая не распускать сопли. Из горячо любимой Алисы и горячо раздражающей Ксюши, которые шушукались на первом ряду скамеек, наивно полагая, что Громов не догадывается о том, что смеются они именно над ним. Из Димки, который когда-то претендовал на его Таню, но вовремя отступил и сохранил себе тем самым жизнь. И, черт возьми, из Мельникова, который был всё это время его заклятым другом. Они шипели друг на друга много лет, дрались как в детстве, так и совсем недавно, но когда Жене нужна была помощь, он её оказывал.

А сейчас он и вовсе вёл к импровизированному алтарю его невесту. И если бы чуть больше года назад Громову сказали, что он женится на своей новой партнерше, а под венец её будет вести Арсений, к тому времени уже женатый на Алисе, Евгений, вероятнее всего, поинтересовался бы у этого человека, под какими препаратами ему привиделось подобное. Но сейчас… Сейчас это было реальностью. Удивительно сладкой и счастливой, в которой все невзгоды остались позади. И Громов понимал, что искренне любит всех этих людей, окруживших их сегодня на этом уютном торжестве, вдали от столицы, которая тем временем гудела о долгожданной свадьбе олимпийских чемпионов.

Татьяна, в изумительно нежном платье с обилием кружева, ласково обнимающем изгибы её тела, приближалась к Громову, в одной руке волнительно сжимая букет пионов, а другой впиваясь в локоть Арсения и пытаясь унять дрожь. Она немного прихрамывала на правую ногу и сейчас чувствовала сильное смущение по этому поводу. Громов предлагал принести её к алтарю на руках, но Таня отказалась. Она хотела прийти к нему сама. Так, как пришла в жизни.

Чтобы унять волнение и подступающие к глазам слёзы, Таня смотрела на будущего мужа. Она видела Громова далеко не в первый раз, но он снова и снова влюблял её в себя, поражал силой, клокочущей внутри, и глазами, в которых сегодня, как никогда раньше, был целый океан любви, блестящий на оранжевом закатном солнце.

Громов протянул к ней большую ладонь, как тогда, когда они впервые вышли вместе на лёд в Кёльне. Татьяна вложила в неё свою, ощутив тепло от этого прикосновения. От прикосновения, которое должно было стать для них рутинным, но упорно этого не делало, каждый раз запуская по телу мурашки, как в первый. И пока регистратор говорила что-то торжественно-дежурное, Татьяна и Евгений стояли напротив друг друга, встречаясь влюбленными взглядами и разговаривая без слов так, как говорили на льду перед каждым своим прокатом.

И если Громов — Король льда, то Таня, определенно, его Королева.