Евгений обернулся на стеклянную стену, за которой было видно коридор. В нем стояли их друзья. Его друзья. Его семья. Он только сейчас понял, как сильно в них нуждается. Но они, даже все вместе, не смогут заменить Таню…
— Куда мы можем её перевести? — задал вопрос Антону Евгений, как только тот зашел в палату. — Чем мы можем ей помочь?
— Женя, тебе нужно поспать, — отметил спортивный врач, замечая его нездоровый вид.
— Какие прогнозы? — не унимался Громов.
Антон вздохнул, посмотрев на бездыханную Таню.
— Последствия непредсказуемы, — тихо начал он, — она может прийти в себя в хорошем состоянии, в таком, что сможет вернуться на лёд, но есть большая вероятность того, что она…
Антон поджал губы, боясь реакции Евгения, серо-голубые глаза которого напряженно продолжали его сверлить.
— У неё может быть амнезия, а также есть опасность, что ей придется заново учиться ходить и говорить.
Громов, не произнося ни слова, поднялся со стула и вышел из палаты.
— Ты боишься, что Таня тебя не вспомнит? — предположила Алиса, поймав Женю за запястье и разворачивая к себе.
От такого вопроса Громов вмиг рассвирепел. Он и так был не в лучшем психологическом состоянии, а длительный недосып лишь больше усугублял его «клиническую картину».
— Я боюсь, что её сердце перестанет биться! — проорал он, заставляя Алису вздрогнуть. — Со всем остальным я справлюсь!
Громов дернул рукой, намереваясь пойти дальше, но Алиса крепче сжала его запястье.
— Мы справимся, — тихо произнесла она, заметив, как серо-голубые глаза начали блестеть.
***
Два дня спустя.
— Я разрешу тебе питаться молоком и хлопьями, — тихо прошептал Евгений, сидя на стуле у постели Тани и устало коснувшись лбом её ледяной ладони. — Ты даже не представляешь, как много разных видов подушечек и колечек в местных супермаркетах… И сколько здесь вообще всевозможных вредностей…
— Как тебе «батончик»? — предложила вариант прозвища для своего партнера Таня, сидя напротив него за кухонным столом.
Евгений на несколько секунд «подвис», не понимая, что он только что услышал. Он ошарашенно смотрел ей в глаза и видел, что она едва сдерживала смех.
— Какой ещё… батончик?
— Ну, знаешь, есть ведь «Батоны нарезные подмосковные». Вот в их честь тебя и назовем.
Громов от такого прозвища был, мягко говоря, в оцепенении. Он округлившимися глазами продолжал смотреть на Таню, которой всё труднее давалось сдерживать смех. Он не понимал, в какой момент их взаимоотношений что-то пошло не так, и он начал позволять Алексеевой так с ним разговаривать и обращаться.
— Или Калач. Потому что тёртый. Ты же у нас многое повидал.
— За что ты так со мной, женщина? — обреченно спросил Евгений. — Может, коротко и ясно — «царь»?
— Да какой из тебя царь? — отмахнулась Татьяна. — Максимум — батон нарезной подмосковный…
Евгений недовольно вздохнул, не зная, как прервать такой «творческий» порыв партнерши, и поднес к губам чашку с кофе, надеясь, что горячий напиток вернет ему спокойствие.
— Я придумала! — резко воскликнула Таня. — Ты будешь Пирожочком!
Громов от услышанного поперхнулся глотком кофе. Он кашлянул, и напиток полился у него через нос. Ему пришлось судорожно подставил ладонь под подбородок, вставая из-за стола, и склониться над раковиной. Татьяна, наблюдая эту картину, заливалась смехом.
— Такой, знаешь, который в масле поджарили, — она решила добить партнера окончательно и объяснить ему происхождение прозвища. — У него твердая корочка, а вот внутри мягко и горячо. И вредно.
***
Алиса тихо приоткрыла дверь в палату Тани и одним глазом заглянула внутрь. Громов, опустив голову вниз, дремал на маленьком стуле, на котором ему наверняка было неудобно. Но организм, даже его, был не железным и требовал хоть какого-то отдыха. Хоть какого-то сна. Громов даже не спал. Он просто отключился.
Алиса тихо прошла в палату, собираясь выключить свет, который, впрочем, не мешал ни Евгению, ни, тем более, Татьяне… Но затем остановилась возле Громова, с ужасом заметив несколько седых волос на его голове. Мурашки страха пробежались по её спине. Она лишний раз убедилась в том, что было и без того очевидным — в день, когда остановится сердце Тани, его не станет тоже.
Алиса протянула к его волосам ладонь, но она сначала зависла в воздухе, а затем сжалась в кулак. Трогать его сейчас не стоит. Ему необходимо поспать. Ему необходимо выпасть из этой реальности, которая в последние дни душила его болью.
***
Евгений сделал глубокий вдох. Морозный воздух обжигал нос, запуская приятное возбуждение по телу. Он огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил себя в зимнем саду, припорошенным снегом. Холодное, пустынное, странное место. Но Евгений даже не думал размышлять о том, как он здесь оказался. В белой беседке, точь-в-точь как в загородном доме родителей, он разглядел знакомую фигуру. Таня! Он не может ошибаться. Она сидела спиной к нему, абсолютно без какого-либо движения.
Евгений попытался сделать шаг. Ещё раз. И ещё. Но он не мог сдвинуться с места. Не мог дойти до любви всей своей жизни, не мог обнять, не мог сказать всего, что не успел. Он ещё раз дернулся, но всё было впустую. Тело будто ему не принадлежало вовсе. Он чувствовал только обжигающий холод. И чувствовал острую необходимость забрать отсюда её… Она ведь сейчас замерзнет…
— Таня! — протяжно закричал Громов, практически срывая голос и напрягаясь так, что на шее проступили жилы. — Таня!
— Она тебя не услышит… — произнес с искренним сожалением знакомый, до боли родной голос. На мгновение Евгений оторопел то ли от ужаса, то ли от шока. Этот голос, который невозможно забыть, который звучал в его воспоминаниях и на оставшихся детских кассетах…
На негнущихся ногах Громов несмело обернулся, и глаза его округлились ещё больше.
— Привет, малыш… — тепло, но с долей грусти в глазах улыбнулась молодая женщина, так похожая на своего взрослого сына.
Комментарий к Когда разбиваются чемпионы
Автор перенес сотрясение мозга и пустился во все тяжкие. Особенно момент в конце. Прошу не воспринимать его серьезно, но готовиться к тому, что следующие две главы станут последними)
Отдельно поблагодарю Tillan1945, Cubalibra и Dev1nette за помощь.
P.S.: К концу этой работы мы с соавтором по “Водонепроницаемости”, наконец, решились создать группу Вконтакте. Пока мы не очень понимаем, чем будет её заполнять, но будем рады вашей поддержке и, конечно, открыты для любых интерактивов) https://vk.com/darklibra
========== Есть одна проблема… ==========
Комментарий к Есть одна проблема…
Да здравствует новогоднее чудо, друзья)
По секрету говоря, я этой главой совсем не довольна, возможно, в один день я перепишу её, но пока пусть будет так. На большее я не способна, а оставить любимых читателей без чего-то светлого в канун праздников мне хочется меньше всего.
Я вас люблю. Мои персонажи тоже.
Всё, кроме любви, вся наша жизнь так далеко.
Я, я - не один, но без Тебя просто никто.
Би-2 - Молитва
— Мама… — одними губами, совсем беззвучно, прошептал Громов, испытывая одновременно и страх, прекрасно осознавая, что его мать мертва, и радость от того, что может её увидеть, и полное непонимание происходящего.
Юлия совсем не изменилась с момента, когда он видел её в последний раз. Она всё так же молода и красива. Разве что теперь она казалась Жене ещё меньше. С шестнадцати лет он вырос примерно на пятнадцать сантиметров и мама, которая и тогда была ниже ростом, теперь была вынуждена смотреть на него, чуть запрокидывая голову. Она как всегда была спокойна, а в серых глазах плескалось счастье, смешанное с долгой тоской и легкой грустью. Она не могла налюбоваться тем, в какого красивого, совсем взрослого мужчину превратился её сын. Хотелось коснуться его. Провести ладонью по волосам так, как она делала, когда он был маленьким. Хотелось обнять… И Громов этот порыв разделял всецело. Он хотел шагнуть навстречу и прижать к себе одного из самых дорогих людей, но по-прежнему не мог пошевелиться. Что-то сковывало все его движения. Он совершенно не мог управлять своим телом, которым владел изумительно.
