Не знаю, честно, во что выльется моя глупая затея, но надеюсь на продолжение общения. Если не влюбится, так хоть друзьями, может, станем. Кто не мечтает о таком классном друге, как она? А о таком красивом и богатом друге, как я? Вот и всё.
Однако сейчас, танцуя с ней, я двояко себя чувствую. Хочется и прибить её за чёрные кеды, которые я специально вычистил чуть ли не до блеска, и пальцы, но в то же время так нравится держать её рядом с собой. Прижимать к себе, чувствовать её щекочущее дыхание на ключице. Улыбка непроизвольно поползла вверх, как бы я ни старался её сдержать.
— Жардин, — позвал я её, ощущая, что она наконец-то расслабилась и начала больше попадать в ритм, а не на мои ноги, — не хочешь практиковаться так каждый день, пока мы здесь?
Она подняла на меня свои голубые глазюки, уставившись так, словно я какой-то бред сейчас сказанул. Да, это и был бред. Однако так хотелось, чтобы она согласилась. И не только ради того, чтобы потом моим друзьям на выпускном ноги не оттоптала, и не для того, чтобы вскружить ей голову своим «дряным» характером, а для того… А, впрочем, это не так уж и важно, да и звучит ещё бредовее этого предложения.
— Ну.. — протянула она и вздохнула, снова опалив кожу на шее. — Хорошо, только если пообещаешь не кричать и не смотреть так злобно.
— А что, я так смотрю на тебя? — спросил я, не понимая, ведь старался вообще не пялиться на неё.
Она кивнула, снова опустив взгляд. Эх, Жардин, будь ты всегда такой послушной, но харизматичной, я бы не только подумывал тебя взять с собой летом, но и друзьям бы предложил с тобой встречаться, глядишь, стала бы женой богатея, но, боюсь, слишком острый язычок служит тебе недобрую службу.
Снова закружив её, отменит, что ноги уже не болят так сильно. Однако это не факт, что она стала лучше танцевать. Возможно, я просто уже не чувствую пальцы. Ещё надо отдать ей честь, что ходит она обычно в лёгких кедах, а не берцах и тому подобному. Сейчас вообще в тапочках с зайчиком танцует.
Я же залезал в первый день к ним в комнату, чтобы выгнать парочку, закрывшуюся там, и увидел эти тапочку. Думал, соседка их носит, а нет. Они очень смешно на ней выглядят. Словно олицетворяют её внутренний мир за всей этой бронёй из сарказма. Это ещё более распаляет мой интерес к её персоне. Вся такая дерзкая, как пуля резкая, а носит такие тапочки, привезла с собой парочку мягких игрушек, которые я успел заметить в ту же первую ночь. В общем, мы два индивида со страшными секретами. Её секрет — любовь ко всему милому, мой — к уходу за собой, что некоторые принимают за гейство, и неважно, что я не крашусь даже, а просто не терплю грубую неухоженную кожу.
— Ай! — шикнула она, хмуро глянув на меня. — Сегодня ты витаешь в облаках! Хватит уже наступать на мои ноги! Или сними свои кроссы!
Я посмотрел вниз и удивился. Я реально так часто наступал ей на тапочки, что белые зайчики стали уже серыми. И это я, которого с восьмого классах учили танцевать вальс, чтобы не ударить в грязь лицом на выпускном в 9 и 11 классах. Ну зашибись, что сказать!
— Я постираю, — выдохнул, закрыв глаза, чтобы успокоиться.
— Не надо, — буркнула она таких тоном, что челюсть дёрнулась.
Бесит её гордость и нежелание воспринимать мои добрые намерения всерьёз. Да, может, я и делаю это с пользой для себя, но могла бы и не сопротивляться и принять помощь. Ха, терпи, Ёкс, терпи и завоёвывай её сердце.
Глава 24
После предложения Хорька заниматься вместе мы действительно каждый день вечер танцевали вальс, и, кажется, у меня даже неплохо стало получаться. Парень этого не говорил, но видно было по ему счастливому лицу, что я прогрессирую. Ну, и по чистым кедам — тоже.
Так незаметно и прошла неделя, наполненная конными прогулками, некоторыми тренировками и мажором. Он как банный лист приклеился, пытаясь флиртовать со мной, однако все эти подкаты я видела в его исполнении не раз, так что сердечко даже ни разу не ёкнуло. Ну, разве что пару раз, когда мы танцевали… Но это не считается!
Нас всех забрали в пятницу вечером, и я уже расслабленно откинулась дома на диване, предвкушая, как отдохну последние денёчки, но жизнь была бы скучна, если бы всё так прекрасно и быстро закончилось.
Ранним утром, пока я сопела в подушку, мне пришло сообщение. Нехотя я открыла глаза и уставилась в подушку, не понимая, почему я проснулась, однако очередное уведомление напомнило причину такой побудки. Недовольно простонав, я вытащила телефон из-под подушки и взглянула на смс-ку. От Хорька. Странно.
«Жардин, окно открой» и «Быстрее, иначе выбью его». Ага. Окно он выбьет. Ну-ну. Я снова прилегла, но услышала трель. Ты ж мой хороший, номер из группы класса в Ватсапе узнал, что ли? Пришлось выключить звук и отвернуться от телефона.
И я уже почти заснула, но услышала стук в окно. Да етиж ты пассатижи. Достал. Не знает, что люди утром спят? Сколько вообще время? 6 утра?! Суббота 6 утра?! Да я в школу только в полвосьмого просыпаюсь! Однако камни продолжали прилетать в стекло, так что делать нечего, подошла к окну и уставилась сердито на довольного собой мажора.
— Придурок, — прошипела, открыв нараспашку окно, — сейчас ещё раннее утро, что ты здесь делаешь?!
— Вот именно, раннее утро, так что холодно тебя ждать… Собирайся, покатаемся.
— На своей шее я не против покататься, конечно, но я это сделать могу и в понедельник, и во вторник, да вообще в любой будний день, вот тогда и зови, а сейчас я пошла спать, — крикнула и закрыла окно, но не успела я дойти до кровати, как в окно снова полетели камушки.
Изверг! Дай поспать! Ааа. Придурок, он так реально стёкла все повредит! Открыв форточку, рыкнула:
— Подожди 10 минут, мне одеться нужно!
Хорёк так счастливо улыбнулся, что я даже не так уж сильно стала на него злиться за такое «доброе» утро. Может, реально что-то хорошее решил сделать, вот и лыбится так? Улыбка-то искренняя была. Хотя благие дела лучше делать часов так после 10 утра и до 22:00, но кто меня спрашивает.
Переодевшись в толстовку на замке и джинсы, расчесала волосы и немного подкрасила ресницы. Красоткой нужно быть всегда, даже в 6 утра. Обувшись, аккуратно вышла из квартиры, стараясь не шуметь, и закрыла дверь. Зато как слон пронеслась по лестничной площадке и по пути накрасила губы бальзамом.
— Что так долго? — недовольно пробормотал Хорёк, когда я вышла из подъезда.
Он стоял прямо напротив двери, так что я от неожиданности аж подскочила. Господи, сердечко чуть не выпрыгнуло.
— Не пугай так! И прошло всего 7 минут из 10! Так что успокойся и не бухти. И вообще, я могла бы проигнорировать тебя, но пойду же с тобой куда-то.
— Не пойдём, а поедем, Жардин, так что надевай шлем и растёгивай карманы, чтобы ничего не вывалилось.
Он кивнул в сторону, и я увидела мотоцикл. Ооо, красивенький такой. С детства была какая-то ненормальная любовь к красивым мотоциклам. Ездить на них не могу, но просто сидеть на них и так само по себе удовольствие.
— Что, нравится? Ротик-то сначала прикрой, а то муха залетит, — с усмешкой проговорил он, пальцами коснувшись моего подбородка.
Я вспыхнула и отстранилась, шикнув на парня. Нефиг трогать меня. Я нетактильная. Точнее наоборот, конечно, но людям лучше об этом не знать. Особенно ему.
Мажор надел шлем и протянул второй мне, который до этого лежал на кресле. Удивительно, что он так заботится не только о своей безопасности на дороге. Я думала, у сыночков богатеньких папуль только хардкор, ведь могут себе позволить так пренебрегать жизнями людей.
— Садись уже. — похлопал он по сидению.
Пожав плечами, я надела шлем и залезла на кресло. Хорёк цокнул языком и подвинул меня, чтобы самому сесть.
— А теперь обними меня, как в фильмах,~—промурчал он, взяв мои руки и обвив ими свою талию.
— Наглость — второе счастье, — прошептала я, закатив глаза.
Когда идёт выбор между гордостью и жизнью, то иногда желание жить выигрывает, как сейчас, так что я покрепче его обняла, коленями по привычке сжав мотоцикл, как коня. Парень хмыкнул и газанул, выехав со двора.
