– Тогда и цена пониже, всё же десять минут. Думаю пять мы зачеркиваем, иначе ваши дети проклянут вас.

По его лицу прошла такая боль, что мне стало как-то не по себе. Сразу видно, это для него трагедия, притом незатухающая. Может кто из детей болен, нужно тактично расспросить.

– Извините Дмитрий Аронович, я не знала как вам больно про это напоминать, но может я вам смогу помочь. Не надо сбрасывать со счетов любую помощь, вдруг она окажется та самая, – закончила я, выжидательно вглядываясь в его лицо.

Самое удивительное, но он рассказал. Не знаю что послужило для него мотивом, только я всё узнала. Его жена была бесплодна, вернее стала такой. Они познакомились в институте, и через два года поженились. Родители не приняли его жену, она не была еврейкой, как им хотелось. Лиза Волкова была русской, но только на половину, мать с Молдовы. Дмитрий взял фамилию жены, что в принципе было тогда правильно. Кацевичем жить в СССР было гораздо труднее, чем скажем Волковым, тем более будущим детям. Беда пришла откуда не ждали, катаясь на коньках провалились в полынью, переохлаждение, воспаление и в итоге бесплодие. Врачи разводили руки, профессора были бессильны.

– Вы не представляете Оленька, сколько денег я отнес им. Вначале была надежда, а сейчас пусто. Лиза уже пыталась уйти на тот свет, только чудом этого не случилось. Она самый дорогой для меня человек, и жить без неё я не смогу. Вы наверное не поверите мне, ведь для многих евреи вруны и обманщики.

– У каждого нации есть свои герои и иуды, не нужно вешать ярлык из за нескольких негодяев на весь народ. Вот например Николай – кровавый, был жадным душегубом. Почти каждый день убивал из ружья птиц, кошек и собак, об этом кстати писали тогдашние газеты. Его семя в то время была самой богатой в мире, а вот народ голодал. Так из-за него что все русские такие? Впрочем русским он и не был. Давайте больше не будем об этом, а сейчас поедем к вам домой, я попытаюсь вам помочь. Моя бабушка потомственная целительница, так что шансы есть. Согласны?

Стоит ли говорить, что утопающий хватается за любую соломинку, поэтому мы быстро доехали на его москвиче. Встретила нас красивая ухоженная женщина, поцеловав своего Димочку тут же потащила кормить худышечку, то есть меня. Я сидела за столом, пила чай и разглядывала обстановку. Квартира была шикарна, отличный ремонт, хрусталь, антикварные вазы и старинные картины. Не удивлюсь если тут висят работы Васнецова, Шишкина, Рокотова и Шагала.

– Дмитрий Аронович, вы же хотели сходить в Союзпечать за газетами и журналами, – наконец сказала я.

При муже Елизавета Андреевна будет стесняться, а вот без него сразу ухватится за такую возможность. Все же Волков был умницей, понял.

– За газетами? Точно, как же я мог забыть. Лизанька, ты пока займи нашу гостью, я ещё в Елисеевский съезжу, так что не скачайте, – и Аронович быстро покинул квартиру.

Уверена на сто процентов, будет сидеть во дворе, ждать. Остальное оказалось просто, стоило только рассказать о мифической бабке и предложить попробовать, как она уже лежала раздетая на полу, вернее на расстеленном ковре. Положив одну руку на шею, а вторую прижав к копчику, стал пропускать целебную волну, от одной ладони к другой. Тело пациентки покраснело, из пор кожи стала сочится темная слизь. Всё продолжалось не меньше получаса, наконец я почувствовал что всё закончилось. Тяжело встал, ноги еле держали, а руки тряслись.

– Почему вы не сказали мне, что у вас был рак? Я чуть не померла от перенапряжения, готовилась к одному, а тут ещё и это, – еле произнесла я.

Мне было тяжело, вернее я просто сильно устала. Нужно плотно перекусить, иначе действительно стану худышечкой, а не фигуристой сексопильной девушкой. Вот именно что девушкой, а то я всё время думаю о себе в мужском роде, нужно начинать приспосабливаться.

– Оля извини, я просто…, – и она заплакала.

Тут открылась дверь и к нам вбежал Дмитрий Аронович. Накинув на жену покрывало отвел в ванную. Через полчаса мы снова сидели и пили чай, я съела все запасы колбасы с сыром, поэтому Лиза варила пельмени, все три пачки.

– Ваша жена абсолютно здорова, жаль конечно ковра и ваших ваз с хрусталем, – сказала я доедая последний кусок колбасы.

– С ковром понятно, а причем хрусталь и фарфор? – удивился хозяин.

– Так ведь дети всё разобьют. У вас будет двойня, скорее всего разнополая, – пояснила я непонятливому будущему отцу семейства.

– Двойня? – одновременно повторили супруги. – Да пусть хоть всё здесь разнесут, – засмеялся Аронович.

Через час я наконец покинула семейство Волковых, договорились встретится через два дня у них дома. Завтра отдыхают, послезавтра по докторам, а уже потом поговорим по существу. Такси быстро домчало домой, хорошо что поздно, душ свободен. Завтра иду после обеда к тете Насте, поэтому нужно подготовится. С этими мыслями и забитым под завязку желудком засыпаю, за ночь пельмени переварятся без остатка, все три килограмма.

Поднимаюсь в половине шестого, надеваю треники с футболкой и вперед на спортплощадку. Пробежав несколько кругов сразу на турник, потом отжимания и пресс, заканчиваю боем с тенью. Час пролетел незаметно, а вот дома в душ опять очередь, нужно срочно переезжать в свою квартиру. Наконец почти всё взрослое население ушло на работу, поэтому сразу в душевую. Вскипятил на электро плитке чайник, достал пряники. Нормальный завтрак, но всё же без колбасы и масла худо, нужен свой холодильник. После разложил на столе отрезанные штанины, буду кроить юбку. Почему то джинсовых в продаже Березки не было, поэтому буду шить сам. В своё время армия научила многому, в том числе работать с швейной машинкой. У нашего старшины были только два размера формы, большая и маленькая, так что хочешь не хочешь, а шить научишся. Юбочка была готова через три часа. Ничего сложного, она же без карманов. Широкий пояс с четырьмя прошитыми внутри гармошкой резинками. Вышло стильно и красиво. Примерив у зеркала, осталась довольна. Правда как носить такое не знаю, это же не шорты с брюками. Пока было время начала тренироваться, ходить и садится. Юбка выше колен на пару ладоней, значит мини, поэтому присаживаться нужно уметь. Часа через два я уже ловко садился закидывая ногу на ногу. Оставалось ещё немного времени и я достал туфли на высокой шпильке. Походив по комнате понял, за несколько часов мне это не осилить, пару дней не меньше. Так незаметно прошло время и я переобуваюсь в кроссовки, беру вчера купленную бутылку шампанского с компотом ассорти, направляюсь к тете Насте, на её вкуснейший пирог. Автобус довез до нужной остановки и немного пройдя я вошел в общежитие. На вахте сидела тетя Полина, придирчиво осмотрев меня снова завела разговор о своем внуке, который заканчивал мореходку. По её словам, о таком муже мечтает каждая, но у меня есть шанс, да и она похлопочет. Внука я неоднократно видела на фотографии, зрелище ещё то, здоровый боров с заячьей губой. Может для кого-то это предел мечтаний, но точно не мой вариант, и вообще, я очень девушек люблю, стройных и красивых.

Кое как отвязавшись от вахтерши, пошла к тете Насте, она жила на втором этаже. Пока поднималась к ней, то наверное поздоровались с десятком человек, как будто я здесь живу, что впрочем неоднократно случалось. Стоило мне хоть немного заболеть, как тетя без разговоров забирала меня к себе, где меня лечили наверное всей общагой. Вот и дверь в знакомую комнату, а там уже накрытый стол, а посредине изумительный пирог. Не слова говоря достаю шампанское и компот. Тетя Настя смотрит на это разинув рот, пьющей я никогда не была.

Медленно подойдя к ней, пальцами щелкнула перед носом, тетушка сразу ожила, сказав одно лишь слово, – Рассказывай!

Глава 3

Вместо рассказа я положил перед ней газету. Придвинув стул к столу, она села развернув советский "Труд". Внутри лежал билет, номер которого она хотела начать искать, что впрочем не понадобилось, я заранее подчеркнул его на странице.

– Этого не может быть, – наконец произнесла тетя.