На календаре было 19 августа 1991 года.
Дима жил в Торонто в гостинице и оттуда каждый день звонил брату в Швейцарию. За три дня путча его телефонный счет за разговоры составил пять тысяч долларов. До Канады новости доходили не в полном объеме. Дима звонил Стасу в Швейцарию, тот включал телевизор и прикладывал к нему телефонную трубку. Дима слушал по мобильнику новостные программы.
Когда после этого он приехал в Швейцарию, Стас рассказывал много интересных подробностей. Например, про полковника КГБ Леню Веселовского, близкого друга Янаева. Теперь этот Леня прославился ещё больше - Василий Лановой увековечил его в кино, в фильме о деньгах партии.
В ЦК КПСС Веселовский ведал финансовыми вопросами. А раньше служил в Первом главном управлении КГБ СССР, то есть во внешней разведке. В Швейцарии он занимался бизнесом.
Как только был создан ГКЧП, Веселовский ходил гоголем и приговаривал, что "это мы планировали". Особенно когда пришло сообщение, что танки в Москве. При этом он загадочно улыбался, как умеют сотрудники КГБ. Потом, когда путч провалился, люди, которые только что тщательно вылизывали ему задницу, с полковником не разговаривали и даже не здоровались.
Диме стало жаль полковника, оказавшегося в бойкоте. Цену предательства Якубовский не раз испытывал на своей шкуре. Чтобы немного поддержать Веселовского, он пригласил его в знаменитый базельский ресторан "Штюке", где за обед съедаешь по 40-50 блюд и не держишься за живот, потому что каждая порция весит не более 20 граммов.
Сразу после путча 1991 года Дима вывез свою семью в Швейцарию. Потом мама вместе с ним переехала в Канаду и до сих пор живет там.
Марина
В Канаду Дима поехал, получив приглашение на свадьбу дочери своего знакомого бизнесмена Бориса Бирштейна. Тогда Дима жил по принципу, провозглашенному в фильме "Кавказская пленница": "Жизнь хороша, и жить хорошо. А хорошо жить ещё лучше". Жил он, надо сказать, хорошо. На широкую ногу, ни в чем себе не отказывая.
Он прибыл в Канаду молодым преуспевающим человеком. Неполные двадцать восемь лет, бумажник набит деньгами. Дима сразу купил себе новенький навороченный "мерседес-кабриолет". Просто проходил мимо автомагазина, заглянул и тут же оплатил машину. Эмигрантская среда тихо таяла, наблюдая за преуспевающим "новым русским". Слух о нем разнесся по всему Торонто. Потому что вот так сразу купить автомобиль, словно пуловер, может не всякий.
Он поселился в гостинице на углу улиц Сан-Клер и Батерет и очень скучал. "Папе Карло" с золотым ключиком не хватало развлечений, остроты жизни, того пряного соуса, без которого все кажется пресным и безвкусным.
В Торонто Дима никого не знал. Кроме Бирштейна, который и пригласил его повеселиться на многолюдной еврейской свадьбе. А сестра Бирштейна владела русским магазином на паях с партнершей, которая дружила с Мариной Краснер. Марина позвонила и предложила встретиться. Голос её был нежным и трепетным. Дима, естественно, согласился. Он словно предчувствовал, что встреча не будет мимолетной.
Они встретились, и в первый же день знакомства Дима подарил Марине свой новенький, только что купленный за 150 тысяч долларов "мерседес".
Они покатались по Торонто, и Дима ей подарил свою тачку. Там ведь просто. К нотариусу идти не надо. Достаточно отдать человеку документы на машину, и никаких проблем. Марина как-то умело подвела Диму к тому, что он должен подарить ей машину. И вдруг она отказывается от подарка. Не берет. "Ну, - думает Якубовский, - какая неслыханная строгость нравов!" Ему даже приятно стало.
Уговаривал - отказывается. Выяснилось, что у неё нет денег на бензин. То есть она была голая, как коленка. Пришлось к подарку добавить ещё 500 долларов.
Дальше начался искусный процесс выуживания "бабок". Буквально на второй день знакомства они пошли по магазинам. Марина выбрала для шоп-тура самую дорогую улицу Торонто, где даже использованный презерватив, по образному выражению Димы, стоит не меньше ста долларов.
Это выглядело примерно так: "Продайте мне, пожалуйста, два метра этого прилавка". Он не помнит точно, сколько оставил денег в магазинах города Торонто, кажется, около ста тысяч долларов. Потом выяснилось, что Марине негде жить, и тогда Дима сделал новый широкий жест: купил ей дом. Вот так Якубовский и остался в Канаде.
В первый же вечер они могли оказаться в постели, но из-за волнения Дима даже не решался на это. На второй день все случилось. Он почувствовал, что встретил свой идеал, и безумно влюбился в эту тоненькую длинноногую девочку со светло-рыжими волосами.
Потом началась примерно такая же история, как с женитьбой Димы на Свете. Удивительно, как все в жизни повторяется! Чтобы заставить Якубовского жениться, Света очень трогательно рассказывала о своей бабушке, которая может умереть в любой момент. А сокровенная мечта бабушки - выдать замуж любимую внучку. Дима - человек добрый, ему стало жалко бабушку. Но, дай ей Бог здоровья, она по-прежнему жива.
Марина сказала, что её папа хочет успеть при жизни увидеть любимую дочку замужней. Ну, пусть не замужней, а хотя бы помолвленной. "Купи мне обручальное колечко, это ведь ничего не значит", - сказала Марина. А потом получилось, что она беременная, и Диме ничего не оставалось, как жениться. Ребенок не может родиться вне брака, это стыдно, считала Марина.
По дороге в мэрию жених и невеста несколько раз успели поссориться, и Диме вспомнилось, как он женился во второй раз, на Лене. Тоже была весна, Якубовский почему-то всегда женится весной. Они пешком шли в загс и по дороге непрерывно ссорились. Дима уже не хотел жениться, но потом подумал, что мама приехала и уже ждет за столом - неудобно убежать из-под венца.
То же самое происходило в день его бракосочетания с Мариной. Она Диму так достала, что он её чуть на три буквы не послал. Им нужно было иметь свидетелей с обеих сторон, которых они купили за 50 долларов. Что-то говорил священник, Якубовский не понимал ни слова, поэтому непрерывно ржал. Никто не понимал причин дикого веселья жениха. Марина говорила, что Дима смеется от счастья, и он ржал ещё больше...
