Бам, бам, бам!

– А ты?

– Все, как и договаривались. Я ее мягко пожурил, что, мол, нельзя смеяться над искренними чувствами и первой любовью, и тоже отключился. Теперь она или по-бабски смягчится, ибо кому из них не льстит наличие поклонника? Даже такого убогого как ты. Или, на что я надеюсь гораздо больше, она примет нас обоих за конченых психов, а от таких нормальные люди стараются держаться подальше. Если встретимся в честном бою, нас, конечно, постараются нагнуть в какую-нибудь экзотическую позу, а так специально искать с нами встречи не будут…

Дальше я уже его не слышал, слишком близко подойдя к начавшей оживать твари я, поскользнувшись на обледенелых камнях, с грохотом повалился наземь, к тому же умудрившись заехать себе молотом по шлему. В голове загудело и я почувствовал, что начал съезжать по льду к воде, а затем на меня навалилась ужасная тяжесть. Что-то заскребло рядом с моим ухом и тяжесть навалилась с новой силой, если бы не надетая кираса, я вряд ли смог бы дышать.

– Молодца, гениальный ход, – донеслось до меня, будто, издалека, – теперь я спокойно его добью. Эдак за час, полтора.

Свернувшимся набок шлемом мне расплющило нос и слегка зажало нижнюю челюсть, поэтому мой логичный вопрос: "Фафофо хеха пхахихахло", остался без ответа. Вернее, ответ был: "Чегой?", что меня совершенно не удовлетворило. Я влез в чат, быстро набирая:

– Какого хрена произошло?

– Твой гениальный план сработал!

– Чегой? – Блин, что-то я стал повторять за этим идиотом.

– Говорю, твой план по обездвиживанию противника полностью удался. Ты под тварь заехал, краб сел на тебя пузом и лапками выскреб из-под себя все камни. Теперь, слегка покачиваясь, он лежит на тебе не в силах сдвинуться с места, а я обжариваю его тушу до состояния медиум-рейр.

– А где Григорий? Пусть тебе поможет.

– Кхм…

– Что, ты, кряхтишь? В клавиатуре запершило? Или он опять дрыхнет?!

– Наоборот. Я бы сказал, очень активно бодрствует. К нему пара пикси на огонек залетело.

– Во-о-от же с-с-с-ука!

Диман согласно кивнул (я этого, конечно, не видел, но так оно и было) и продолжил поливать бедную животину огнем, скотина продолжала ужасно вопить, воздух наполнялся невыносимым запахом подгоревших морепродуктов, я продолжал потеть, потихоньку вдавливаться в начавшие оттаивать камни насыпи и думать думы: типа такой, что, фиг меня, еще в ближайшее время кто-нибудь в катакомбы затащит. Там наверху такая красота, что аж дух захватывает, а мы будто обкурившиеся гоблины все по заплесневелым подземельям шаримся. Затем я отвлекся на вопли брата, вспышки молний, ярких даже будучи приглушенными сдвинутым на бок забралом и навалившейся тушей, а также ощущением, что кто-то жует мою обутую в новый сапог ногу. Нога-то хрен с ним, новая если что отрастет, а вот сапог жалко.

– Кв… ква…шка-а… – пропыхтел я, и неожиданно это сработало. В щели забрала стала видна медленно двигающаяся тень огромной ляги, которая с трудом волокла набитое пузо по камням. Дотащившись на расстояние выстрела своим языком, она прицелилась и шмальнула. Хрустнуло. Я взвыл дурным голосом. Мою ногу чуть не выдернуло из сустава, сапог сорвало, который вместе с какой-то многоногой тенью оказался в пасти моего пета.

– Верни сапог, сволочь зеленая, – пропыхтел я, стараясь сморгнуть слезы боли, выступившие у меня на глазах.

Квакша обижено на меня посмотрела и срыгнула мне под нос пожеванный сапог, обляпанный непонятной слизью с прилипшими к ней многочисленными волосатыми многосуставчатыми лапками. В этот момент вспышки прекратились, раздалось знакомое шипение потока огня, тварь на мне опять судорожно задергалась.

– Все нормально, – донеслось до меня голос брата, – какие-то мелкие одноразовые пауки с лягушачьими телами из воды повыпрыгивали, но больше одного удара не держат, сдохли быстро.

Опять потянулись долгие, мучительные минуты ожидания: мне только и оставалось, что не давать заваливаться монстру набок, дабы избежать его уползания в сторону и не дать ему вновь обрести мобильность. Минут через пять раздался тонкий девичий смех, и меня будто накрыло волной прохлады.

Внимание! На вас наложен баф: ободрение, сроком на 20 минут. На вас наложен баф: восстановление сил и воодушевление сроком на 10 минут.

Гудение огненной струи тут же значительно усилилось.

Бафы? Георгий, наконец-то, сподобился наложить на нас бафы? Чудесные ощущения.

– Девушки, спасибо вам! – раздался голос Димана, а затем еще один перелив девичьего хихиканья.

Ага, значит это был не Георгий, ну, может быть только опосредовано. Это ранее упомянутые пикси отличились. И почему злая судьба нам не их в питомцы определила?

А Диман продолжал разливаться соловьем, рассыпаясь в комплементах, пока не послышался ворчливый голос Георгия, прогнавший девушек прочь. И тут же крабокальмар сдался. Еще раз содрогнувшись, так, что у меня позвонки захрустели, он взвыл и обмяк, через пару секунд страшная тяжесть исчезла, а на меня посыпались щупальца, внутренние органы и здоровенная клешня разобранного на запчасти монстра.

– Сори, у меня грузоподъемности не хватает, к себе все загребай, и вставай давай, и так весь бой без дела провалялся.

– Я не без дела валялся, я тормозом работал…Не, это как-то хреново звучит…

– Зато совершенно правильно.

– Я был подпоркой нашей победы, – не обращая внимания на потуги брата пошутить, исправился я, поднимая с камней здоровенную клешню крабокальмара. Клешня не определяется, значит имеет минимум редкий ранг и стоит неплохих денег…

Миг, ее вырывает у меня из рук, и с противным хлюпаньем она оказывается в ненасытном брюхе моего пета. Мой возмущённый взгляд уперся в жесткий взгляд Георгия, взлетевшего между мной и Квакшей.

– Ладно, хрен с вами, – в этот раз я сдался первым, – надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не превратишь моего, хочу заметить, пета, в бочку с атрофировавшимися за ненадобностью лапками.

Дальнейшие двадцать метров пути показали, что слова великанов о недавней зачистке катакомб имели под собой основание. Мечущийся огонек выхватывал из темноты осклизлые стены, покрытый мхом и лишайником высокий потолок, пока неожиданно не наткнулся на белеющие на камнях непонятные белые груды. Еще пара шагов и стало ясно, что дорогу нам перегородил пяток скелетов с раздробленными и отрубленными головами, причем размер скелетов был такой, что создания при жизни, скорее всего, могли еле ворочаться в немалом, но для них тесном тоннеле. Даже сейчас, в лежачем состоянии скелеты, бессильно раскинувшие увенчанные огромными серповидными когтями лапы, возвышались над насыпью минимум на пару -тройку метров. Я бы порадовался, что их убили до нас, если бы не одно, но. Перелезть через них не представлялось возможным, их с ног до головы облепила странная слизь. Вернее, слизь капала с потолка, заливая скелеты едко пахнущими, жгучими сгустками. Попадая на остатки плоти и хрящи прозрачная слизь растворяла их и резко мутнея ползла к стене, где поднималась к потолку, откуда нескончаемым жутковатым дождем уже лилась новая прозрачная слизь, явно не собирающаяся останавливаться, пока не превратит уже практически чистый скелет в груду отдельных костей. Хотя, вполне возможно, она на этом не остановится, растворит и кости в попытках добраться до лакомого костного мозга… и, думается мне, что она не откажется и от гномятинки в купе с эльфятинкой, а как ее преодолеть в непереваренном виде, неясно. Скелеты лежали и на насыпи, и в воде, слизь так же вольготно раскинулась на всю ширину пещеры, проливаясь жутковатым дождем, не оставляющим ни малейшего промежутка: куда бы мог втиснуться габаритный гном.

– Давай, попробуй сначала электричество, если и у этой гадости на него иммунитет, тогда и не знаю… огнем попробуем поджарить.

– На чем пробовать? – Спросил подошедший ко мне вплотную Диман, – нет цели для магии, эта слизь не цель.

Он ткнул пальцем в медленно мигрирующую вверх слизь. Палец защипало, здоровье затрепетало, падая и тут же регенерируя вновь. Но это только кончик пальца, если эта хрень заляпает все тело, разъест и никакая регенерация не поможет.