Она вновь падает лицом в подушку и придается своим мыслям. С чувством времени, с чувством жизни, за которым она даже скучала, приходит боль. Боль физическая, которая слишком долго ноет, и боль душевная, которая никогда не прекратиться. Это все очень скоро догонит ее.

И вот подтверждения сбываються: из палаты неподалеку (она так и не запомнила кто где живет за все это время) пробиваются тонкие лучи красного света. Зэд чувствует, как что-то укололо ее в сердце, словно Кая осколок зеркала Снежной королевы. На секунду все ее тело пронизывает адская боль, а голова становится очень тяжелой.

Потом Штейн вскакивает с пола, бежит в ту палату. Он наконец-то оторвался от мыслей о своей подруге и что-то сделал. Чувства проходят, Зэд вновь превращается в девушку-зомби.

Поднимая голову пациентка видит, как кто-то стучит в окошко. Она усаживается на диване и вновь поворачивается к окну. Теперь около нее сидит маленький мальчик.

Ребенок лет шести в синих шортах и радужной майке, на несколько размеров больше его крохотного тельца. Он молча направляется в палату Зэд, она как завороженная идет за ним.

Другие, кажется, тоже видят это существо, но стараются его игнорировать. Одно дело услышать от Картера, что у тебя поехала крыша, и совсем другое — убедиться в этом лично.

Стоит больной войти в палату и дверь тут же закрывается. В полумраке она замечает красное сияние вокруг мальчишки, он наконец-то начинает говорить.

— Скажи, ты хочешь выбраться из этого чистилища?

— Хочу остаться. — Тихо отвечает Зэд. Те чувства, что в последнее время к ней возвращались, пугали ее куда больше, чем состояние трупа.

— Тогда я могу помочь тебе, а ты поможешь всем остальным.

— Можешь оставить меня в чистилище навсегда?

— То место не сильно отличается от чистилища. Если твоей душе так хочется, можешь целую вечность наматывать круги по этой земле, а я хочу освободиться.

— Как же мне освободить тебя?

— Только один человек знает как уничтожить то, что нас пленило, но сейчас его жизнь в опасности. Поменяйся с ним местами, и моя душа освободится.

— Хорошо, что я должна делать?

— Отметь себя знаками жертвы.

Мальчик снял свою футболку. Он был бы очень милым, если бы не многочисленные знаки, которые друг за другом стали появляться на руках и ногах.

Чтобы повторить их Зэд нацарапала немного штукатурки. Она даже чувствовала, как ногти здираются до крови об стену, от чего ей хотелось побыстрее закончить все это. Девушка провелась пальцем по подоконнику, где от сырости скопилась небольшая лужа, и начала рисовать такие же знаки.

— Оно само найдет тебя, ты словно маяк, когда помечена этими рисунками, даже если ты не знаешь, что они значат.

Голос показался знакомым. Зэд напрягла свою память и попыталась вспомнить, где она видела этого ребенка.

— Как тебя зовут?

— Билли. А вас как?

— Зэд.

— Это ведь не ваше настоящее имя. Я знаю, меня родители называли Алли, вчесть какого-то цветка.

— А меня из-за моей болезни, но настоящее имя чем-то похоже на псевдоним — Зои.

Мальчишка улыбнулся и показал еще один знак. Теперь с рук и ног они перебрались на лицо.

— Алый цветок это сборище хиппарей, они приезжали к нам в город лет двадцать назад. Не обижайся малыш, но твои родители скорее всего были сумасшедшими, потому что эти хиппи вечно несли какой-то бред про алый цвет, мир без войн и болезней, ну и про любовь — полный комплект.

— Я не обижаюсь, мисс, они были не в своем уме.

Последний знак проступил на лбу ребенка, такой же Зэд выведа на своем.

— А теперь осталось только ждать.

— И почему так уверен что сработает?

Мальчик положил руку девушки на свой живот. Спустя секунду пальцы скользнули в глубокий порез и Зэд почувствовала, как вокруг ее ладони пульсируют холодные кишки.

— Я знаю.

Ребенок исчез, а вместе с ним и это отвратное чувство. Зэд надеялась, это было последнее, что она пережила в своей жизни.

***

Инсанабили вернулась в палату после сеанса. Все это время она провела в камере морга находясь в полутрансе.

Хорошо что в дверце и стенах оставались щели — она не заходнулась, на какая-то гадина заперла ее там, не оставляя никакого шанса выбраться.

С самого утра к ней наведался психиатр-висельник, который весело насвистывал что-то себе под нос.

— Что, Инсанабили, теперь ты тоже здесь? Вот повезло так повезло!

— Но я еще жива, придурок.

— Надолго ли?

— До заката так точно.

Призрак вздрогнул, стены камеры начали покрываться инием, как настоящий морозильник.

— Кстати, сколько еще времени до вечера осталось? — Спросила она, зная ответ зарание.

— Один прием.

Последний прием. Он начался немного позже чем должен был и солнце уже клонилось за горизонт. До этого пациентка посещала только кабинет хирурга, видимо, он пытался договориться с ней, теперь же отправили к психиатру.

Он не удержался от того самого подлого вопроса, который давно хотел поставить этой чудаковатой. Спросил, как она себя чувствует теперь? Вот ходила недавно со Штейном в белом халатике и помогала с исследованием, а теперь сидит связанная в этом кабинете.

Больная ответила, что ничего особо не изменилось, так как они с самого начала были у Картера в заложниках. Он не остановился и дальше спрашивал эти противные вещи. Чувствовала ли она себя безумной раньше? Каково ей было выкапывать трупы?

А потом вопросы начала ставить она. Каково это быть пешкой? Откуда такая уверенность, что существо именнно то, о чем он думал? Психолог вернулся к своей очень старой привычке и начал затягивать галстук, он всегда так делал на первых лекциях, правда ко второму курсу это пропало. И вот она снова смогла вернуть это, повторяла вопросы снова и снова, быстрее и быстрее, вводя его в транс. А затем вопросы перешли в один единственный приказ — повеситься.

Молчанка продолжалась, но холод пропал, это значило, дух исчез. Без него стало легче и в то е время скучнее. Потом тени вытащили ее в свой мир, из которого показывали, что происходит в больнице. Это и ввело ее в транс, позволило продержаться до вечера.

========== 11. Сказка, у которой нет конца ==========

— Джордж, проснись!

Гарлоу уселся на кровати и протер глаза. В окне еще не было не единого проблеска света, а его брат уже стоял тут. Он еще раз мысленно выругал себя за то, что забывает закрывать двери на замок.

— Что случилось?

— Я должен рассказать тебе кое-что, о нашем проекте, над которым мы работаем с Картером и остальным медперсоналом.

— Это настолько важно? — Встретившись со взглядом Боба Джордж получил ответ.

— Просто выслушай меня и не называй это глупостью, ведь у нас появились эти знаки, значит что-то таки происходит. Там в подвале здание тоже в форме креста. Напротив морга расположено еще одно помещение, только войти туда можно через второй кабинет Картера. Там находится железный гроб, а в нем лежит древнее существо, способное исцелить от любых болезней.

Чтобы что-то сделать ему нужна сила, а чтобы получить эту силу — кровь. Оно воплощается в образе красного дыма или же тумана, это оно пометило нас и его видят больные. Ты веришь мне?

Ошарашенный брат смотрел на Боба полузаспанно, полуудивленно.

— Я…Ты слышал это?

Оба замерли, вслушиваясь в пустоту. Внизу что-то стучало.

— Наверно, они опять замышляют побег, надо разбудить Джейсона.

— Погоди, а вдруг там происходит что-то важное? Я хочу это увидеть.

— И третий раз получить по голове?

— Нет, они же будут в камерах, а я…

— Ты не пойдешь один, так уж и быть, сохраним события сегодняшней ночи между нами.

Братья прокрались мимо спящего Федора и спустились на нижний этаж. Джордж не чувствовал боли или головокружения, будто раны и не было вовсе, а Боб дергался от нервов, так хотел узнать, что же там творят эти умалишенные.