Британские капитаны и адмиралы, водившие свои корабли и эскадры по тропическим морям, оказались перед неприятной дилеммой: запретить подчиненным пить ром – и люди мрут как мухи, разрешить – и постоянно пьяный экипаж становится трудно управляемым и мало к чему пригодным (команда капитана Сильвера хорошо нам продемонстрировала, как это происходит).

Адмирал Вернон отыскал удачный выход из тупиковой ситуации. Сейчас существует множество рецептов грога, но самый первый, придуманный адмиралом, был чрезвычайно прост: одна часть рома, одна часть воды, одна часть лимонного сока, смешать, но не взбалтывать.

Просто, но эффективно. Процент спирта в коктейле сохранял его обеззараживающие свойства, но не позволял команде напиться в лёжку, морячки оставались относительно дееспособными.

А лимонный сок? Зачем его добавляли?

Для профилактики цинги. О существовании витаминов тогда никто не знал, тем более о том, что один из них, витамин С, предотвращает цингу лучше всего. Но эмпирическим путем выяснили, что лимоны весьма помогают не заболеть. Голландцы первыми это осознали и ввели в рацион своих матросов один лимон в день на человека, и почти все урожаи с плантаций лимонов на голландском о. Кюрасао уходили на нужды флота.

Англичане быстро позаимствовали новшество, доказавшее свою эффективность, Старина Грог был в этом вопросе одним из первопроходцев. Смертность от цинги среди его подчиненных упала в разы и на порядки.

Но целиком и полностью снабдить флот лимонами оказалось сложной задачей. Кораблей у Англии было много, моряков еще больше, при этом лимоны на Британских островах не росли. И в британских колониях не росли – развести их там было можно, климат позволял, но пройдут годы, пока вновь заложенные плантации дадут первые урожаи. А до того пришлось бы закупать огромные количества лимонов за границей либо мириться с высокой смертностью среди личного состава.

Выход английские адмиралы придумали простой: Адмиралтейство предписало во флоте Его Величества вместо лимонов ежедневно употреблять в пищу другие цитрусы – лаймы.

Где взять лаймы, вопрос не стоял. На островах британской Вест-Индии они росли в больших количествах. Возможно, некоторые плантации даже принадлежали людям, принимавшим решение о замене. Но это не точно.

А так-то лайм действительно весьма напоминает лимон – сильнее, чем родственные апельсины и мандарины. Размер разве что маловат, так ведь недолго установить дневную норму в два-три плода вместо одного…

Когда США в результате многолетней войны добились независимости от Великобритании и отношения между метрополией и ее бывшими колониями начали помаленьку вновь налаживаться, – моряки с британских судов получили от американцев прозвище «лайми» за непременные одноименные фрукты в своем рационе. Постепенно так стали называть в США всех британцев. Не слишком комплиментарное прозвище, вроде «макаронников» или «лягушатников» в русском языке.

Но вот что удивительно: моряки-британцы исправно жевали свои лаймы, морщась от кислого вяжущего вкуса, а цингой все равно болели. Чаще, чем во флотах других стран.

Лорды Адмиралтейства, выбирая заменитель лимону, допустили фатальную ошибку, основанную на внешнем сходстве. Лаймы отличаются от родственных цитрусов самым низким в семействе содержанием витамина С. Чтобы покрыть суточную потребность организма, действительно хватает одного апельсина или лимона среднего размера. А вот лаймов надо сжевать десятка полтора или два. Учитывая особенности их вкуса, это сделать непросто даже в наше время, когда века селекции улучшили вкус зеленых плодов, повысили их сахаристость.

Самое обидное, что там же, в британской Вест-Индии, рядом с лаймами в изобилии растет фрукт под названием «барбадосская вишня». К настоящей, к европейской вишне она отношения не имеет, достаточно сказать, что косточек в ее плодах несколько. При этом барбадосская вишня чрезвычайно богата витаминами, в том числе витамином С.

Хуже того, даже в метрополии, на Британских островах, росло в достаточном количестве растение, способное быстро и эффективно решить проблему: самый обычный шиповник. Его плоды – настоящие чемпионы по содержанию витамина С, лидируют с громадным отрывом.

Но дисциплина и традиции свято чтятся в Британском флоте. Лайми продолжали давиться лаймами и болеть цингой. Американские моряки жевали клюкву (ни лимонами, ни лаймами тогдашняя территория Штатов не была богата), оставались здоровыми и посмеивались над незадачливыми коллегами.

Один читатель, разбирающийся в сортах яблок, поведал после прочтения «Острова без сокровищ»: дескать, лежкие «зимние» яблоки даже без консервантов способны сохраниться до весны. Какие-то предки тех сортов вполне могли расти в Британии 18 века. Пусть мелкие, пусть кисловатые, но к столу простых матросов отчего бы и не закупить?

Поправка принимается. Да, бочка с яблоками могла находиться на борту «Испаньолы» (но только не на палубе, ничем и никак не закрепленная, в этом вопросе Хокинс наврал вне всякого сомнения). Торговым флотом Адмиралтейство не занималось, лаймы не навязывало, каждый шкипер сам решал, каким способом снабдить экипаж витаминами. Но насколько эффективным оказалось бы содержимое бочки в борьбе с цингой?

Витамина С в яблоках хватает. По его содержанию они не на первых местах в сравнительной таблице, но и не на последних. Съедая по пять-шесть яблок в день, матросы «Испаньолы» могли позабыть о цинге. Они фруктами не пренебрегали, раз уж на дне бочки остался единственный плод. И не болели, нет ни единого упоминания о том, что Ливси пришлось кого-то лечить в ходе плавания к острову. Вновь Стивенсон логичен и точен в деталях.

Итак, Старина Грог продолжал сотрясать воздух парламента гневными спичами и размахивать колбой с отрезанным ухом. Иногда приводил с собой Дженкинса, тот с речами не выступал, стоял с печальным и понурым видом, обратив к парламентариям Палаты общин пострадавший профиль. Парик, разумеется, не надевал.

Кто же такой этот Дженкинс, чьё ухо прочно прописалось в истории колониальных войн?

Версий две.

По одной (звучавшей в британском парламенте) был он честным торговцем, капитаном и владельцем купеческого судна, – и этого кристальной честности человека обобрали испанцы, отняли все, нажитое непосильным трудом, к тому же изувечили, вот и доказательство в склянке лежит, можете посмотреть, господа депутаты, даже в руках подержать.

Испанская сторона придерживалась другой трактовки: Дженкинс злостный контрабандист, не раз нарушавший т. н. «асьенто» (документ, регулирующий и лимитирующий торговлю британских кораблей с испанскими колониями). Рецидивиста изловили и наказали, пусть спасибо скажет, что не повис сушиться на солнышке.

Хотелось бы, конечно, притянуть к этой истории Флинта-Тейлора и гвардакостасов, поимка людей вроде Дженкинса была их прямой и непосредственной задачей. Но нет, изловили контрабандиста и подкорректировали ему внешность моряки испанского регулярного флота.

Случилось это в 1731 году. Флинт-Тейлор к тому времени уже несколько лет плавал под испанским флагом.

Надо отметить, что не все его соратники по подвигам в Индийском океане пошли на испанскую службу. «Всеобщая история пиратства» упоминает, что восемь или девять человек из экипажа Тейлора перебрались из Порто-Белло на Ямайку, а оттуда уехали в Англию. Стоит ли уточнять, что в нашей трактовке «Острова Сокровищ» среди них были и слепой Пью, и трехпалый Черный Пес?

Необходимо сказать несколько отдельных слов о «Всеобщей истории пиратства», слишком уж часто название мелькает на этих страницах.

«Всеобщая история пиратства» – название сокращенное. Стивенсон использовал еще более краткое: «Какие-то застрявшие в памяти места из книг Эдгара По, Дефо и Вашингтона Ирвинга, экземпляр джонсоновских „Пиратов“, название „Сундук мертвеца“ из книги Кингсли „Наконец“, обрывки воспоминаний о лодочных прогулках в открытом море, о плавании на яхте водоизмещением в пятнадцать тонн и, наконец, сама карта с ее бессчетными красноречивыми подсказками воображению – вот и все мои источники».