Хорошее лето

                Глава первая

– Нынче-то всё иначе, за землю не держаться, дома побросали, да в города дёру дали, а от кого бегут, от себя бегут. Рыба, где глубже ищет, а человек мол, где лучше, да тока человек не рыба. Вон сын Глашкин, рукастый, хозяйственный был, такой парень хороший, тоже сбёг. А что ему здесь делать-то оставалось, девок нет, друзья, кто спился, кто сидит по кругу, да и насмотрелся фильмов-то всяких, поехал карьеру строить. Глашка сказала охранником работает, вот и вся карьера…-, баба Нюра хлебнула чаю и продолжила.

– Раньше то деревня наша процветала, хозяйства крепкие, скотина, свадьбы играли, баянист даже был, девчата за ним бегали и я бегала-, баба Нюра хохотнула.

– А щас что, кто остался то, я старуха, да ещё пару таких же и Колька пьяница, как не помёр-то жрать так…Прости господи.

– Свободы захотели, а мозгов то нет, не знают, что со свободой этой делать, вот в кредитах и сидят, в ипотеки своей. А уж ежели зацепились за карьеру то, так мёртвой хваткой, по головам чапают, как по красной площади на майские.

– Ты Стёп чай то пей, вон баранки грызи, она кивнула на миску с угощением. Я вот телевизор даже смотреть перестала, чертовщина одна, пугают, да стращают. И бабкам своим сказала не смотреть, смотрят- дуры, а потом таблетки горстями глотают, давление у них, видите ли, скакануло.

– Баба Нюр, а не скучно?

– Не скучно, хандра то она у барышень, а мне есть чем заняться, время на всё не хватает, вон Зорька отелилась, так хлопот выше крыши.

– А ты Степан сам чё приехал-то в такую глушь, учёный что ли или так болтаешься?

– Да нет баба Нюр, не учёный, просто устал от города, ну и поехал наобум, куда занесёт, так сказать за вдохновением.

– Ну вдохновляйся, здесь-то полно оного, не жалко, на всех хватит. Завтра мне дрова наколешь, в качестве платы за ночлег, а денег не надо, есть малость, много мне ни к чему.

– Да без проблем, – Стёпка долил чая и спросил, – А как здесь в войну то было, тяжело? Немцы заходили?

– Заходили черти, стояли у нас пару лет, потом сами ушли, боёв тута не случалось слава Богу, но мужиков с войны мало вернулось…

– Ну и что немцы, лютовали?

– Да не особо, вот когда их не каратели заходили то да. Так те немцы то, что у нас столовались предупреждали заранее, чтоб мы в лес прятались, ну мы и прятались, потом возвращались. Да мало я помню, сколько мне было, лет пять, шесть.

– А НКВД?

– А что НКВД? Нас не трогали, вон дядя Паша в плену немецком два года сидел, вернулся, нормально, не посадили, правда помер рано, плен не курорт, но детям все выплаты платили, какие положено, так что вот так. Придумывают много всего, уши то не развешивай особо. Ты завтра в Крещено лучше заскочи, деревню соседнюю, тут не далеко, километров пять не более, там бои были вся земля стонала. И монумент есть и музей краеведческий. Авгатии гостинец от меня передашь, давно я у нее была, тяжело ходить, но надо как-нибудь, а то помрем не увидимся более.

– Ну зачем так баба Нюр, вы не настолько старая.

– Ты ври, да не завирайся, – бабушка улыбнулась, – вот Сонька приедет, если ещё тут будешь вдохновляться, вот ей глазки и строй.

– А Сонька это…?

– Правнучка моя, экзамены сдаст и приедет, обещала…

– Баба Нюр я вообще-то хотел до конца лета попроситься у вас остаться, деньги у меня есть, по хозяйству помогу, перезагрузка, так сказать. Можно?

– Можно, чего ж нельзя то, оставайся, перезагружайся… странные вы городские, точь киборги, то заряжаться вам надо, то разряжаться, навыдумывают себе не весь что, а потом страдают, время у вас много лишнего, вот и тискаете себе мозги до боли. Ладно, заряжайся энергией своей, тока смотри не перегори.

В конце июня Сонька приехала…

                Глава вторая

– Бабуля! Открывай ворота, красная шапочка пришла, пирогов принесла.

Сонька впорхнула в избу как свежий весенний ветер, кинула сумку на коврик и «набросилась» на бабу Нюру.

– Ну Сонь осторожней чё ж ты меня так тискаешь, рёбра свернёшь. Как добралась то, нормально?

– Да нормально баб, до Крещено на автобусе, а дальше на своих двоих, комаров покормила, – Сонька хохотнула, – ой, а это кто?

Сонька вытаращила свои голубые глаза на Степана, только сейчас заметив его.

– А так это наш писатель городской, за вдохновением приехал. На лето у меня остановился, ну и помогает заодно, знакомься.

Степан встал и немного театрально поклонился, и представился:

– Степан, рад знакомству и улыбнулся.

– А я Соня, внучка, точнее правнучка, но вы и сами уже догадались, надо думать.

– Догадался, баба Нюра мне все уши о вас прожужжала, ждала.

Сонька и правда была чудесная, стройная, русые длинные волосы, голубые глаза, настоящая русская красавица, не привирала баба Нюра…А ещё это ситцевое платье с васильками.

– Ну ладно молодёжь, чё замерли то, давай Сонь располагайся, а я на стол накрою, проголодалась с дороги то, чай путь не близкий. Степ давай помогай, сходи принеси воды.

Глава третья

– Как там Светка, не болеет?

– Да нет баб, что ей болеть то, она же вся в тебя, здоровья на двоих хватит, – сказала Сонька, постучав под стол.

– А что не приедет?

– Да собирается, но то одно, то другое, может приедет.

– А мать? С отцом-то не ругаются?

– Нет, хорошо всё, работают, нормально всё

– Ну а ты то как? Поступила?

– Поступила баб, поступила, вот отдохну лето и во взрослую жизнь твёрдой поступью замарширую. Сонька забарабанила по столу и засмеялась.

– Умница ты у меня, прям отрада для души.

– Ну а ты чё притих, язык проглотил? То трещишь без умолку, а тут стих, – обратилась к Степану баба Нюра

– Да мешать не хотел вашей беседе, Соня, а на кого учиться будете?

– Стёп давай на ты, а то всё вы, да вы, ты вроде не старый, сколько тебе?

– Да мне почти тридцатник уже!

– Никогда бы не подумала, молодо выглядишь. А я-то на исторический поступила, состарюсь буду в Крещено в музее работать, молодёжь просвещать, чтоб знали наших, и весело улыбнулась, а ты писатель?