Камень затрепетал при ее приближении. "ТЫ ВОВРЕМЯ." - Я знаю свой долг. И готова платить. "ДАЙ НАМ КРОВИ." Вошедший в плоть белый металл пустил струю теплой жидкости на черную, шероховатую поверхность. Кровь не достигала песка, камень впитывал ее всю. "А ТЕПЕРЬ ДАЙ НАМ БОЛЬ." Металл с хрустом повернулся в ране. Воздух над Алтарем Видений задрожал, камень покрылся сеткой трещин. "ТЕПЕРЬ ПОДАРИ НАМ СТРАХ - И ТЫ СВОБОДНА." - Я свободна, - отстраненно проговорила она. Клинок, ранее взявший жизнь ее детей, вновь взвился в воздух. "НЕТ!!!" - Это - страх, - молвила Аджан прежним тоном и завершила удар. Сломанное лезвие вошло в одну из немногих уязвимых точек на драконьем теле, и пронзило чешую, дойдя до сердца. С прежней мертвенно-отстраненной улыбкой Аджан рухнула на Алтарь, своим весом вдавливая его глубоко в песок. Реликты Старого Мира, запечатанные в камне, потеряли последний шанс вырваться на свободу...

* * *

Джафар долго хранил молчание. - Перевоплощение, - наконец молвил он, - теоретически, доступно любому. На деле же возвращаются из Посмертия - живыми, сохранившими память и сущность былой личности - только те, кто не завершил начатое; и не просто не завершил, а еще и задолжал кому-то. И не просто задолжал, а задолжал достаточно, чтобы... расплатиться за возвращение. Аджан непонимающе посмотрела на него. - Расплатиться?! О чем ты? Алхимик вновь сделал паузу, определенно что-то обдумывая. Затем пожал плечами и произнес: - То, что многие зовут Судьбой, Фатумом или еще как-то, не является Высшей Силой в традиционном понимании этого слова. Судьба, en Carme, на деле есть не более чем дли-инный свод цен. - ЦЕН?! - Выражаясь терминами Большой Игры - не знаю, сколь многое тебе о ней известно, но о самом существовании такой штуки ты не можешь не знать, - всякое деяние оценивается по достоинству. Каждый твой поступок - это определенная сумма, переходящая из рук в руки. Надо ли мне говорить, ЧЬИ это руки? Аджан сверкнула глазами. - Да уж всяко не мои! Но ведь я - вольна в своих действиях, никто мною не управляет! Властитель задумчиво провел рукой по бороде, однако взгляда не отвел. - Обладающие достаточной силой воли - свободны даже тогда, когда ими пытаются управлять. Мне ли не знать этого... Ну а прочие вот они-то как раз и есть те самые Фишки на Доске, за которой сидит теплая компания Игроков. Иногда позволяющих смертным-Фишкам называть себя Богами, хотя видят Сферы, они (Игроки) таковыми являются далеко не всегда... - Вздор все это, - бросила Аджан, - вздор и выдумки для суеверных невежд. Нет никакой Судьбы, нет никаких Игроков; есть лишь мы и наши действия. Джафар хмыкнул. - Многие так думали, и не были так уж неправы. Ведь то, что для смертных - жизнь, для них, Игроков - Большая Игра. Или наоборот. Твой наставник понял бы меня лучше, но и ты должна суметь свести концы с концами... Лицо собеседницы вновь выразило смесь недоверия и удивления. Не желая долгого спора на отвлеченные темы, Алхимик усилил нажим: - Ты только что поведала мне вторую сторону своей первоначальной истории. Хочешь, я покажу тебе третью? Аджан вскочила, как кошка, на которую опрокинули кувшин холодной воды. - Какую еще "третью"?! Там было лишь то, что знали Яргист и я и то, что видели ар-Рахим и его жены! Иного в этой истории просто нет! - Уловив усмешку Властителя, она неохотно сменила тон: - Ну хорошо, лорд Джафар, чего я не заметила? - Поговорим утром. А пока подумай над вопросом, который сама же мне недавно задала: КОМУ выгодна вражда драконов и людей? А точнее, бессмертных и смертных? А если еще точнее - любая вражда? Не давая собеседнице возможности выдать первое же возникшее на язык имя Небожителя, Алхимик провел ребром ладони волнистую черту, и растворился в воздухе. Прием этот он использовал редко, полагая "исчезновение" одним из ярмарочных трюков, но уж если использовал - то точно в должном месте и в должное время...

День четвертый,

когда собеседники пытаются вернуться из грез в реальность,

но так и не могут определить, что же это такое...

В воздухе веяло грозой; Властитель Турракана был достаточно искушен в распознавании опасности, особенно - опасности скрытой. В конце концов, задолго до того, как стать Властителем, Джафар собаку съел на придворных играх, где нюх на угрозу был важнее всех прочих качеств. Опасность не была внешней, краткое общение с колдовским зеркалом исключило всякую возможность этого. Рубежи Турракана оставались все теми же - не то чтобы местом всеобщего благоденствия и спокойствия, но источавшими не большее напряжение, чем обычно. В периоды конфронтаций между соседями-Властителями незримые ореолы их мощи, соприкасаясь, часто образовывали видимый простым глазом эффект - землетрясения, бури, лавины и прочие стихийные бедствия на границах враждующих стран считались вещами вполне обыденными и не заслуживающими особого внимания. На скрытом песками западном рубеже все было тихо; северная граница, проходившая по Золотым Горам, также не являла собою ничего непредвиденного. Восток и юг Турракана прикрывало море, неприятностей от г'нолла или лааконов сейчас ожидать не приходилось. И все же... Да, эти соображения только усилили ощущение приближающейся грозы. Вплоть до того, что в лаборатории Алхимика явственно запахло озоном. Прекратив строить предположения, Властитель поднялся на одну из башен Цитадели, которую всегда использовал, когда хотел привести мысли в порядок. Под открытым небом ему всегда лучше думалось для чего как раз эта башня и была спроектирована без крыши. Вдохнув еще прохладный, но уже предвещавший дневную жару предрассветный воздух, Джафар откинул назад голову, дабы, как обычно, проводить взглядом исчезающие с уходом ночи звезды - и застыл. Потому что в небе мерцала новая звезда - там, где ее не могло, не должно было быть! Потому что звезд таких - не бывает! Потому что звезда эта перемещалась по небосклону... нет, не перемещалась - падала! И Алхимик сразу понял, КУДА она падает. Без долгих вычислений и копаний в таблицах и справочниках по небесным светилам, которыми, как и всякий астролог, иногда пользовался. Потянувшись мыслью в прозрачную голубизну небольшого зеркала (с которым не расставался даже в постели), Властитель Турракана освободил часть доступной ему мощи. Цитадель вздрогнула, покачнулась, тихо выскользнула из песка и плавно переместилась на полдюжины миль к северу. Как раз вовремя - потому что в то место, где еще не осел потревоженный неестественными блужданиями каменной громады песок, грянул черно-золотой метеорит. Взрыв если не поднял на ноги четверть Турракана, то лишь потому, что устоять на ногах при ходящей ходуном "незыблемой" земле - дело не из легких. Впрочем, Джафар - устоял. И уж конечно, первым из всех способных на такое метнул свою мысль к упавшему столь странным образом метеориту - чтобы увидеть чуть оплавленный, но вполне узнаваемый Знак на обращенной к небу стороне полыхающего неземным жаром камня. И когда он узнал этот Знак, все вопросы отпали сами собой.