А вон там Лия, как всегда, мордашка вся в краске; ее дед, старик Хруст, положив ей руки на плечи, смотрел внимательно на меня. Бедвар, Гухур, Пайк. А вон и парни из нашей команды, с которыми я прошел не один километр по Ничейным землям. Оказывается, я здорово по ним соскучился!

– Наконец-то ты вернулся! – довольно прокряхтел старый шаман. – Дел скопилось размером вон с ту скалу!

В честь моего прибытия был объявлен праздник. Народ, веселясь, готовился к пиру. Со всех сторон тащились длинные столы и лавки. Устанавливались гигантские жаровни, в которых уже весело горели дрова.

Пузатые бочки с пивом закатывались на специальные постаменты.

Хруст с еще несколькими своими коллегами, на телегах подвозили провиант. В длинных бутылях из мутно-зеленого стекла плескалось вино. В плетеных корзинах исходил паром свежеиспечённый хлеб. Здоровенные куски мяса и витки колбас особенно привлекали местных волкодавов.

Разноцветные головы сыра ждут своего часа. Тут же вспомнилась довольно длинная презентация Ормана, по пути в долину Серебряных гор. Здоровяк устроил мне дегустацию из нескольких сортов кальтских сыров и вин, сопровождая все это действо подробной лекцией.

Теперь я знал, что вон тот темно-желтый слегка сплюснутый – это «Рендальский нежный», названный так в честь знаменитого мастера-сыродела Рендала. Мягкий по консистенции, имеет солено-острый, слегка кисловатый вкус.

А вот тот бледно-коричневый круг – это «Горный камень». Самый твердый из всех кальтских сыров. Созревает очень долго. При нарезании сильно крошится. Очень нежный на вкус, оставляет во рту приятное послевкусие. Наверное, мой самый любимый сорт. Под бокал темного красного вина – очень вкусно.

Слегка розоватый – это «Цветочный». Как объяснил Орман, бледно-розовый цвет получается из-за специальных цветочных специй. На вкус пряный, пикантно-сладковатый. Кальты растапливают его в специальных котелках, добавляют чеснок, перец и еще какие-то специи, а затем макают в него хлеб и едят. Здорово согревающее в походе блюдо. И очень сытное.

Отдельно в коробе аккуратными брусками сложен сыр «Ореховый». Цвет слоновой кости. Очень мягкий. Легко намазывается на хлеб. Сверху посыпается солью и поливается растительным маслом. Вкуснотища!

В моей голове уже прокручивались варианты доставки этого сыра на большую землю. Да и не только сыра. За то время, что я пробыл в реале, в моей голове словно все перевернулось. Раньше, находясь в боевом режиме, стараясь все успеть, я как-то не особо обращал внимание на мелочи и детали. Такие, как тот же кальтский сыр, вино или колбасы. А зря. Не без подсказок Романа Тарасовича я вдруг по-настоящему осознал, какой куш попал мне в руки. Все, что производят и создают мои кальты, мы сможем монетизировать. Да, будут проблемы с доставкой. Через аукцион было бы проще. Но на самом деле так даже лучше. Наш товар – это некий эксклюзив. Ведь в Стекляшку приходят не только для того, чтобы постоянно сражаться. Здесь много игроков, которые просто пришли в мир игры, чтобы отдохнуть от реального мира и сменить свой образ жизни на совершенно новый.

Роман Тарасович обязательно найдет клиентов, которые захотят приобрести эксклюзивное лакомство из далекой долины Серебряных гор для своих ресторанов или таверн. И это касается не только лакомств. В общем, у меня очень много работы.

Проводив телегу с сырами, я громко сглотнул. Стоявший рядом Дрой понимающе улыбнулся.

– Клановой казне пир обойдется в копеечку, – сообщил он. – Но это того стоит. Твое возвращение и победа над королевой виверн – достойный повод! Да и народ вымотался. Нужен праздник!

– У нас есть клановая казна? – удивился я.

– Конечно! – абсолютно невозмутимо ответил Дрой. – Как же без казны-то?

– А откуда она у нас успела… ммм… возникнуть?

– Дык, известно откуда, – удивленно поднял густую бровь Дрой. – Подати, налоги, доходы с торговли. Добыча, опять же…

Я озадаченно почесал затылок. Отсутствовал месяц, а изменений словно год прошел.

Добыча. Мои кальты теперь могут собирать добычу с мобов! Не так, как это было раньше во время охоты на всякое зверье. Нет. Мои неписи уже месяц как могут потрошить побежденных монстров на лут, подобно игрокам. Правда, дроп этот немного отличается от моего. Система сама указывает, что я могу взять с того или иного моба.

Взять, как пример, поверженных виверн. Пока я обнимался с делегацией по встрече, в это время кальты-охотники споро разбирали на части туши сраженных рептилий. Шкура, когти, мясо, кости, внутренние органы, кровь – все шло в дело.

Я потом прошелся и собрал свой лут тоже. Он сиротливо лежал среди пятен крови на земле. В основном клыки, железы и когти. Их кальты игнорировали. Видимо, просто не замечали.

Видимо, это новые изменения с последними патчами, которыми разрабы радуют игроков чуть ли не каждый день.

– У нас уже торгуют? – я продолжил задавать вопросы.

– Конечно! – ответил тысячник.

– А раньше почему не торговали?

– Так ведь клан был в походе. А сейчас осели. Народ вернулся к своим прежним занятиям. Кто земледельничает, кто охотится. Лавки открыли. Таверны. Сыроварни. Пекарни. Завтра вон ярмарка намечается. А как иначе? Все, брат. Войне конец. Наступила мирная жизнь. Народ начал обзаводиться хозяйством. И все под защитой клана и его воинов, которых нужно содержать. А как ты думал?

Действительно. Как иначе? Только я думал, что это будет происходить как-то с моим участием. Скажу больше – под моим чутким контролем и руководством. А тут все прекрасно заработало и без меня. Даже казна появилась и начала пополняться. Хотя мне-то, как раз, грех жаловаться.

– И как? Много прибыли? – поинтересовался я.

– Ну ты как дитё неразумное, – ухмыльнулся Дрой. – Денег никогда много не бывает! В основном, весь доход идет на усиление поселка. За материалы и работникам надо платить. Мы, кстати, на совете клана наш городок Ваннбургом прозвали. Ну, считай, на берегу озера Ванн стоим. Вот и… Тем более, в народе его уже так давно прозвали. Как тебе название?

– Отличное, – рассеянно ответил я. – А главное – очень ёмкое.

А у самого мысли совершенно о другом. У них уже и совет клана образовался! Вот же непруха! Теперь снова придется вытанцовывать перед каждым упертым «советчиком». Месяц! Всего-то месяц отсутствовал! И когда успели-то!

– Ты говорил о дальних хуторах.

– Да, – кивнул Дрой. – Не все захотели жить в поселке. Многие основали свои хутора. Правда, некоторым не повезло…

Тысячник грустно вздохнул.

– А что же с крепостью на Серебряной горе? Наверняка, там Крим и Притус хозяйничают.

– Крепость… – мрачно пробормотал Дрой и потер подбородок. – У нас к ней хода нет.

– Как нет?!

Что за бред?! Поселок, обнесенный частоколом – это, конечно, очень хорошо, но все мои планы были связаны с крепостью на вершине Серебряной горы, бывшим домом Черных топоров! Перед выходом из игры я ее облазил вдоль и поперек. Прекрасное защищенное место! В свете будущих противостояний с игровыми кланами – эта твердыня была бы весомым аргументом! Видимо, на моем лице отразилось все, о чем я только что подумал. Мозолистая ладонь Дроя успокаивающе опустилась на мое плечо.

– Друг мой, знаю, ты возлагал большие надежды на эту крепость, но, увы, видимо, Бог Бездны не желает делиться своими богатствами.

Из последних сил я старался держать себя в руках.

– Что произошло?

– На пятый день после твоего отбытия, когда все было готово к переселению в крепость, началось ужасное землетрясение. Длилось оно целые сутки. Тот каменный гром и треск сложно описать. Ох и натерпелись мы страху… Ночью земная твердь перестала дрожать, а утром мы решились послать разведчиков в горы.

– И?

– Седмицу спустя они вернулись с неутешительными вестями. В ущелье, через которое вел путь в крепость, произошел обвал. Проход к горе перекрыт многотонными каменными завалами. Бог Бездны запечатал вход. Теперь туда нам путь заказан.