Знайте же, что ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства… Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь.

(Ф.М. Достоевский)

1.

Теплым сентябрьским днем я сидел на веранде дачного домика. Два полных эмалированных ведра с яблоками стояли у калитки. Дорога, тянувшаяся от железнодорожной станции до дачного поселка, была видна как на ладони. До прибытия электрички оставался час. Чтобы скоротать время, я включил радиоприемник "VEF-12", поймал станцию " Дача", большую часть эфира которой составляют хиты советских времен, достал потертый кубик Рубика и принялся его крутить.

Много лет назад я входил в двадцатку лучших спидкуберов города. После женитьбы отошел от этого дела, но с кубиком, который стал частью моей жизни, никогда не расставался. Многолетнее увлечение переросло в привычку и стало ежедневной необходимость.

В семьдесят лет начинаешь острее ощущать одиночество. Атмосфера семейной жизни незаметно притупляется. На смену ей приходит душевная пустота, которую нечем заполнить.

Однажды, когда жена уехала навестить сына, я, чтобы как-то скоротать время, поехал на дачу. После многочасового бездельничанья, мне захотелось заняться каким-то полезным делом. Например, привести дачный участок в надлежащий порядок. Так как опыта у меня не было, дачей занималась жена, то для начала я решил проштудировал популярную литературу. Благо ею был завален весь чердак нашего домика. "Дачные секреты" постигал через журналы, заботливо собранные женой. Теорию проверял практикой тут же на грядках.

Мой дачный талант не сразу раскрылся, но когда я увидел плоды своего труда – понял, что нахожусь на правильном пути. Дачная жизнь пришлась мне настолько по душе, что я стал жить на даче все лето. В город возвращался только тогда, когда надо было получать пенсию или доставить урожай домой.

По Воскресеньям на дачу приезжала жена. Делилась домашними новостями, упрекала за отшельничество, просила взяться за ум и жить как все нормальные люди. Я отшучивался, успокаивал ее, говорил, что мне на даче хорошо и это было правдой, но только на половину. Одиночество никуда не исчезло, оно возвращалось ночью.

Тихими дачными ночами, когда вдруг навалилась хандра, меня выручал мой кубик Рубика. Трудно поверить, но в такие минуты "куботерапия" лечила меня. Стоило мне взять кубик в руки, как тоска постепенно уходила, игрушка – головоломка будила во мне яркие воспоминания детства.

Постоянное проживание на даче и ежедневная тренировка сотворили чудо. Когда время сборки кубика на скорость стало зашкаливать, мне захотелось позвонить старым друзьям и похвастаться своими достижениями.

2.

В конце осени, когда дачный сезон подходил к концу, я понял – пора звонить. После нескольких неудачных попыток дозвониться, появилось сомнение в правильности моей затеи. Я не учел того, что с последней встречи с друзьями прошло несколько десятков лет. И каких лет! Чего только стоили лихие девяностые. За эти годы многое могло измениться. Кто-то переехал в другой город или вообще покинул страну, а кого то уж и нет на этом свете.

И все же я решил сделать последнюю попытку. Позвонить другу детства Димке, который первым "подсадил" меня на кубик Рубика. Наша дружба длилась до моей женитьбы. После мы пересекались еще несколько раз, как спидкуберы, радовались успехам, строили планы на будущее. А потом…потом я уехал с семьей жить в Октябрьск – маленький городишко на берегу Волги. Больше мы не встречались.

Набрав номер стал ждать. Послышались длинные гудки. Это меня обнадежило. Трубку долго не брали. И, вдруг, что-то щелкнуло, и после короткой паузы раздался сонный голос:

– Алло.

– Дмитрий Иванович? – как можно спокойнее спросил я.

– Да.

– Узнаешь?

Наступило молчание.

– Нет. А кто это?

– Друг детства… и юности.

– Ммм…голос знакомый…даже очень… Кашкин, ты что ль!?

– Он самый! Признал таки!

– Ну, здорово, пропащий! Сколько лет – сколько зим!

– Тридцать лет, тридцать зим!

– Обалдеть! Во время летит…ты откуда звонишь?

– Из Октябрьска. Завтра в родные пенаты еду. Надо бы встретится. Ты как, готов?

– У всегда готов! Во сколько прибудешь?

– Около часа или чуть попозже.

– Адрес то еще помнишь?

– Обижаешь.

– Ладно. Тогда до встречи. Жду.

– Пока.

3.

Неожиданный приезд с дачи домой сильно перепугал жену. Она думала что со мной что-то случилось. Пришлось успокаивать ее, объяснять причину возвращения.

К поездке в Самару она отнеслась сдержанно. Для меня это было полной неожиданностью. Хотя ее можно было понять. Она устала от одиночества. Наши встречи по выходным, напоминали родительские дни в пионерлагере. Мужчина всегда нужен в доме. Есть дела, с которыми женщине не под силу справиться. Я это стал понимать слишком поздно и решил, что после возвращения из Самары надо кончать с дачей. Пора ветхому суденышку вернуться в семейную гавань. Хватит жить отшельником.

Вечером зашел к соседу по лестничной площадке попросить расписание электричек. Он работал на железной дороге. В Октябрьске останавливались две электрички утром. Одна в 6.30, другая в 10.00. Меня устраивала вторая. До Самары три часа езды. Буду в час дня.

Всю дорогу, пока ехал, смотрел в окно. Нахлынули воспоминания. Вспомнилось детство, юность, учеба в техникуме, женитьба. Что ни говори, а возвращаться на малую Родину после тридцати лет – очень волнительно.

Родную станцию, которую мальчишкой облазил вдоль и поперек – я не узнал. Все было незнакомо. Начиная с широкой асфальтированной платформы, моста через железнодорожные пути и двухэтажного вокзального здания. Вокзал и трехметровый забор, тянувшийся от него в обе стороны, были покрашены в синий цвет. Такую образцовую станцию я видел только в книге "Общий курс железных дорог", которую показывал мне сосед железнодорожник.

Если преобразившаяся станция удивила меня новизной, то дом, в котором я жил двадцать лет – поверг в шок. Первый этаж был изуродован полностью и походил на вывороченную челюсть из которой торчали зубы – магазинчики. Под моими окнами, забранными в решетчатые намордники, разместился магазин "Свет, двери, люстры". Но еще больше поразил безлюдный двор – поросший кустарником и старыми скрюченными тополями. Тридцать лет сделали свое дело. Повсюду, включая дворовую площадку, стояли припаркованные впритык автомобили. Вытоптанные газоны смотрелись так, как будто по ним прошло стадо бизонов. У подъездов исчезли скамейки, а железные, пожарного цвета двери, напоминали вход в подземный бункер времен войны. То, что было любо и дорого мне с детства, кануло в вечность. Это был чужой двор, мой – остался в моей памяти.

Дом тоже постарел. Сколько же лет ему? Кажется его построили в конце 1956 года, на территории бывшего посёлка имени Сталина. После войны поселку дали название "Безымянка". Район был заселен рабочими из авиационных заводов.