– Я впервые не знаю, что делать, – признался сокрушительно и отстранился, глядя в затуманенные глаза незнакомки. – С любой другой я давно бы уже поднимался в номер, чтобы провести там ночь, но ты ведь не из таких.

Она отрицательно мотнула головой, подтверждая мою правоту.

– Что там пишут в твоих книгах на этот случай?

– Рассказать тебе? – она распахнула глаза шире и улыбнулась, а потом решила сжалиться надо мной и произнесла. – Я не отказалась бы поесть, но все приличные заведения уже закрыты, так что ты можешь угостить меня шаурмой.

Я вскинул взгляд на вывеску над ларьком, у которого мы стояли. Я улыбнулся.

– А потом?

– Потом мы можем прогуляться, либо пойти в клуб, я должна была быть там полтора часа назад, но… мне туда не хочется, – ответила честно и, в подтверждение ее слов, телефон, её телефон, в моем кармане зазвонил. Я ведь так и не вернул его ей.

Отстранился и достал аппарат из кармана, вручая незнакомке.

Та отошла на пару шагов, а я обошел ларек и постучал в окошко для заказов.

– Все в порядке? – спросил, когда малышка подошла ко мне, держащему в руках две завернутые в пакеты шаурмы. Она показалась мне грустной, но я не был уверен. Слишком мало времени прошло, чтобы я мог считывать ее настроение.

– Да, все хорошо, просто зовут в клуб.

– А ты предпочитаешь лавку в парке, да?

– Вроде поверили, – пожала плечами, и взяла у меня из рук свою порцию. – Через пару кварталов есть выход на пляж, хочешь, сходим к озеру?

Я кивнул, и незнакомка повела меня по тротуару.

– Еще одно любимое место? – спросил, поворачиваясь к озаренному луной личику.

– Да, на противоположной берегу часто тусуется народ, но в черту города на городской пляж идти не рискуют, поэтому в это время суток там никого нет, и да, это еще одно место, где можно изучать звезды.

– Звезды и психология… – все-таки девушки непостижимые создания.

– И не забывай, что я будущий педиатр, – улыбнулась и свернула с улицы в узкий переулок, ведя меня в какие-то дебри.

Бетонные стены окружили нас с двух сторон, а с третьей перед нами оказались сетчатые ворота. Малышка дернула створки в разные стороны и те разошлись насколько позволяла длина цепочки, связывающей их.

Ловко пробравшись на песчаную полосу пляжа, которая начиналась сразу от ворот, девушка позвала меня за собой, и я скептически оглядел узкий проем.

– Ты думаешь, я войду?

– Другого пути нет, – пожала плечами и забрала у меня из рук пакет с шаурмой. – Пролезай.

Попытался протиснуться, и к моему удивлению, удалось.

Ступил вслед за незнакомкой на песок, и она сунула мне в руки наш ужин и подошла к деревянной песочнице, пошарила под козырьком и достала откуда-то пакет с одеялом. Вынула то и встряхнула, подходя к самой кромке воды, а потом расстелила его на песке.

– А второе одеяло припрятано в парке под лавочкой? – подошел к покрывалу, на которое она уселась и отдал ей ужин, занимая место рядом.

Озеро казалось просто огромным, и тот берег обозначался лишь парой огоньков на горизонте, и не смотря на безветренную погоду тишину разбавлял легкий шелест волн.

– Мне нравится убегать от всех, есть что-то завораживающее в той тьме, что ложится на город ночью. Одни видят в ней лишь время, когда город засыпает, а другие наслаждаются ей даже больше, чем солнечным светом.

Я улыбнулся в темноту, глядя на чернеющий горизонт, а моя собеседница вдруг спросила.

– Как тебя зовут?

– Яр, – ответил и задал ей тот же вопрос.

– А как бы тебе хотелось? – сбила столку своим вопросом, и я невольно нахмурился.

– Обычно подобным образом отвечают девушки, которые…

– Проститутки? – спросила и повернувшись ко мне улыбнулась. – И много их у тебя было?

– Достаточно, чтобы это уяснить, – тема становилась скользкой, и не хотелось продолжать ее и дальше. – Ну так, что? Как твое имя?

– Люба, – произнесла торопливо, и отвернулась, поднося ко рту шаурму.

– Это ведь не твое имя? – спросил, почему-то чувствуя, что она лжет, но незнакомка в ответ лишь ухмыльнулась и перевела взгляд на озеро.

Поели в молчании.

Я размышлял, почему она не называет своего настоящего имени, а незнакомка смотрела на горизонт, обхватив колени руками. Босоножки она давно сняла и сейчас сидела рядом босая и хрупкая, как статуэтка. Как девушка с картины художника. Её волосы каскадом спадали на плечи и спину, тонкие руки обхватили колени, на которые она оперлась подбородком.

– Замерзла? – спросил и коснулся ее плеча, кожа была просто ледяной. – Иди сюда.

Обнял девушку, она не противилась, но и не подавалась навстречу, лишь слегка оттаяла в моих руках и спустя несколько минут положила голову на мое плечо.

– Спасибо за прекрасный вечер, – прошептала, её взгляд утопал в пространстве.

– Он ведь еще не закончился, – повернулся к ней, глядя как пухлые губы изогнула улыбка.

– Никогда не думала, что такие как ты бывают.

Такие как я.

Я горько ухмыльнулся и отвернулся, опуская руку и больше не обнимая незнакомку.

– Я провожу тебя, – произнес и она встревоженно выпрямилась, хмуря брови. – Уже почти два.

Поднялся с места, вставая рядом с покрывалом, но робкий голос заставил замереть.

– Что-то не так? – девушка шагнула ко мне по покрывалу, вставая напротив. Она была значительно ниже и без босоножек на каблуках казалась еще меньше.

– Тебе лучше уйти. Так будет проще. Ты не из тех, кто спит с первым встречным, а я не из тех, кто сдается. И если ты останешься, все обязательно произойдет, я испорчу тебя, и возможно твою жизнь.

Она не возражала, вообще не говорила ничего просто смотрела на меня своими огромными глазами и ждала.

– Ты из тех, кто хранит девственность до свадьбы, чтобы подарить ее особенному мужчине, который станет отцом твоих детей и проживет с тобой до старости. В твоих романах ведь все благородные, а я абсолютно не такой, и будет правильнее расстаться сейчас, пока все не зашло слишком далеко.

Злился на себя, что порю такую чушь, но этот вечер перевернул всю систему координат, и я не знал, как вести себя с ней. Точнее знал, но не хотел становиться тем, кто испортит эту чистую душу. А ведь я вечно все порчу, и если сейчас не остановлюсь, беды не миновать.

– Но ты не можешь решать за меня! – она возразила, тыкая пальцем мне в грудь. Мне девятнадцать, а все вокруг говорят мне, как жить и что делать. Знал бы ты как все это надоело!

Отвернулась и плюхнулась обратно на покрывало, показательно меня игнорируя.

– Если хочешь, уходи, я знаю дорогу и вернусь домой одна. Но вернусь, когда сочту нужным.

Я стиснул зубы. Её упрямство удивило, весь вечер она казалась тихой и милой пай-девочкой, но сейчас впервые решилась на бунт.

– Ладно, но после не говори, что я не предупреждал тебя, – потянул край футболки и снял ту, оставаясь в одних джинсах. Несколько дней днем жарило выше тридцати, вода наверняка теплая, и искупаться сейчас не помешает, поможет охладить пыл и не думать о том, что её платье легко задрать…

– Что ты делаешь? – она ошарашенно следила за тем, как я раздеваюсь. На покрывало около нее легли джинсы, футболка и часы. Скинул носки, оставаясь в одних боксерах и шагнул к воде, вглядываясь в темную гладь.

Услышал шелест одежды и обернулся, и мгновенно отвернулся, понимая, что так мне никакой выдержки не хватит.

Она стянула с себя тонкое платье, оставаясь в черном белье: аккуратном бюстгальтере и стрингах, которые я уже сдвигал сегодня.

– Тут очень пологий берег, – она сошла с покрывала и встала рядом со мной в своей непорочной наготе. – Кто первый до воды?

И не дав мне опомниться, рванула к кромке прибоя, и я инстинктивно дернулся за ней, не веря, что она сможет пойти на такое безрассудство и нырнуть прямо в темную гладь. Но она снова меня удивила.

Не оборачиваясь, прыгнула в воду, брызги как серебряный дождь рассыпались по глади, и буквально через пару шагов, хрупкая фигура как русалка исчезла из виду, оставляя после себя лишь круги на воде.